И мой цветок благоуханный

Заворожен печалью странной,

Пронизан холодом его.

1896–1898

О нет, пора любви – не светлая весна,

Разлюбленная мной;

В ней день шумлив и слишком ночь ясна,

Истома, грусть, покоя нет, ни сна,

Порывы странные, стремленья в мир иной…

Я не могу любить весной.

И в душный летний зной томительна любовь -

Цветок ночной она.

Ей дай туман, завесы приготовь,

С восходом солнца спрячется любовь,

Свой кубок золотой не осушив до дна.-

Нет, в летний зной я холодна.

Любовь мою живит лишь меркнущий закат,

Где вздохи разлиты,

Увядших трав осенний аромат,

Последний блеск под сумраком утрат,

И вспышки дерзкие, и жадные мечты

Больной, но сладкой красоты.

Пасмурно. Дождь зарядил утомительно.

Холодно, сыро, темно.

Серые будни проходят медлительно,

Сердцу вздохнуть не дано.

Крупные капли, как слезы бесплодные,

В окна тоскливо стучат.

Только мечты не уснули свободные,

Только желанья не спят.

Игры в камине ведя прихотливые,

В пляске дрожат огоньки.

К свету прикованы взоры пытливые,

Мысли мои далеки.

Жажду восстать я от сна непробудного,

Мертвенный сбросить покров.

Жажду я тайного, страшного, чудного,

Огненно-красных цветов…

Осень стремленья зажгла беспокойные,

Сердце змеей обвила.

Снятся мне образы, образы стройные,

Гибкие снятся тела.

Слышу я возгласы скопища бурного,

Близкие вижу уста…

Блещет в потоке сиянья пурпурного

Мраморных ног красота.

Чьи наслажденья равняются с нашими

В мире нездешних утех?! -

Спелые гроздья сожмутся над чашами,

Дерзкий послышится смех!

Будут измятые розы и лилии

Брошены в пламя костра…

Будут кружиться и падать в бессилии,

Будут плясать до утра!..

Силы иссякнут, и в миг пресыщения

В сердце сойдет тишина.-

Холодно… тускло… исчезли видения,

Гаснет камин. Я одна.

Искры чуть тлеют, и уголья черные

Яркие скрыли огни.-

Пеплом засыпьтесь, мечты непокорные,

В мраке, душа, отдохни…

Колеблются ветви дыханием бури,

И пасмурно всюду, и грустно везде.

Мы, вольные птицы, мы, дети лазури,

Укрылись от холода в теплом гнезде.

Прижавшись друг к другу, внимаем спокойно

Напевам без звуков и гимнам без слов.

Мы счастливы вместе. Нам сладко, нам знойно

Под тенью ненастной седых облаков.

Пусть мглой и туманом природа одета,

Пусть множатся сонмы разорванных туч-

Мы – дети лазури, мы – гении света,

Над нами сияет немеркнущий луч!

И хмурая осень нам кажется маем,

И в бурю нам снятся весенние сны.

Мы жизнью играем, мы песни слагаем,

Беспечные песни во славу весны.

И пусть там летят не мгновенья, а годы,

Живут, умирают, смеясь иль стеня.-

Мы – вольные птицы, мы – дети свободы,

Мы тонем в лазури безбрежного дня!

1896–1898

Ты жжешь меня, Молох! – Лишь только

вольной птицей

Готова мысль моя в лазури утонуть,-

Ты сетью огненной мою сжимаешь грудь.

И грезы яркие усталой вереницей

Опустятся на бренные цветы,

И в необъятности лазурной

Вся ширь небесной красоты -

Потеряна для вспышки бурной

Под пеплом тлеющей мечты.

Ты жжешь меня. Молох! Глумясь над мукой

скрытой,

Над сердцем, над умом и волею моей,-

На девственный расцвет моих весенних дней

Ты, злобствуя, дохнул отравой ядовитой.

Ты детским снам суровый дал ответ,

Безумием зажег мне очи,

Затмил восторги лучших лет,

Повив в покровы мрачной ночи

Непобедимый вечный свет.

Ты жжешь меня, Молох! Но не рабой покорной,

Со скрежетом зубов плачу я дань тебе.

И, духом сильная, не падаю в борьбе.

Туда, на высоту, мой путь змеится торный,

Где ждет покой иного бытия.

И, вольная, как ветер вешний,

Поет о счастье песнь моя,

Быть может, чище и безгрешней

Призывных трелей соловья.

Мы с тобой в эту ночь были оба детьми,

О мой друг!

Мы с тобой в эту ночь были оба детьми,

Но теперь, если мрак нас обступит вокруг,-

Опоясан кольцом холодеющих рук,

Поцелуем ты губы мои разожми,

Ты меня утоми.

Если раны не зажили в сердце твоем,-

О забудь!

Если раны не зажили в сердце твоем,

Успокой эту боль, заглуши как-нибудь,

Хоть на миг отдохни, хоть на миг дай

вздохнуть!

Если долгая ночь нас застанет вдвоем,

Позабудь обо всем.

Если струны звучат, – пусть порвутся, звеня,

О мой друг!

Если струны звучат, пусть порвутся, звеня,

Мы раздвинем цепей заколдованный круг,-

Неизведанных ласк будет сладок недуг…

И тоской, незнакомой с сиянием дня,

Истомишь ты меня!

Я жажду наслаждений знойных

Во тьме потушенных свечей,

Утех блаженно-беспокойных,

Из вздохов сотканных ночей.

Я жажду знойных наслаждений,

Нездешних ласк, бессмертных слов,

Неописуемых видений,

Неповторяемых часов.

Я наслаждений знойных жажду,

Я жду божественного сна,

Зову, ищу, сгораю, стражду,

Проходит жизнь, – и я одна!

Юный мой сад и цветущ, и богат,

Розы струят в нем живой аромат,

Яркие – будто раскрытые жадно уста,

Матово-бледные – девственных плеч красота,

Чуть розоватые – щек заалевшихся цвет,

Есть и другие, – которым сравнения нет.

Нет им сравненья, но дышат они и цветут,

В зное томятся – и бури, как счастия, ждут.

…

Вихри, сомните махровые венчики роз!

Тучи, несите им громы сверкающих гроз!

Жгите их, молнии, чистым небесным огнем,-

Пусть отживают весенним ликующим днем!-

В полном расцвете, без жалких утрат,

Пусть умирает и гибнет мой сад!

Слыхал ли ты, как плачет ветер Юга

О рощах пальм, забытых вдалеке,

Когда от мук смертельного недуга

И злится он, и мечется в тоске?

Видал ли ты, как вянут в полдень розы,

Едва успев раскрыться и расцвесть,

Под зноем дня, когда замедлят грозы

Нести дождя живительную весть?

Знавал ли ты бесплодное страданье

От жгучих грез, рождаемых в бреду?

Поймешь ли ты, что значит ожиданье,

Поймешь ли ты, что значит слово: «Жду!»

Осенний дождь утих -

И слышно листьев тленье.

Я жажду ласк твоих,

Я жажду их -

Мое томленье!

Приди! – В мертвящий день

Внеси дыханье бури,

Любовь мою одень

В лучи и тень

И блеск лазури.

С тобой и под дождем,

И в сумраке ненастья,

Горя одним огнем,

Найдем вдвоем

Тепло и счастье!

Я обниму тебя так крепко, что тоска,

Сжимавшая мне грудь в отчаянье разлуки,