Она пошатнулась, наполовину ослепнув от внезапной боли.
А он крепко взял ее за плечи и заставил опуститься на колени. Потом запустил пальцы в ее волосы, к самым корням, и жестоко откинул голову Брианны назад. И держал ее так одной рукой, пока другой копался в своих бриджах, распутывая шнурки. И довольно хрюкнул, придвигаясь вплотную к девушке.
— А ну-ка, приласкай моего дружка! — сказал он.
«Дружок» был необрезанным и немытым и издавал сильный запах конской мочи. К горлу Брианны подступила тошнота, она попыталась отвернуться. В ответ Боннет с такой силой рванул ее за волосы, что она невольно вскрикнула.
— Ну-ка, высунь свой маленький розовый язычок и поцелуй нас, красавица. — Голос Боннета звучал весело и беспечно, но его пальцы при этом еще крепче стиснули волосы Брианны. Она вскинула руки, пытаясь оттолкнуть капитана; он же лишь снова дернул ее за волосы, и на глазах Брианны выступили слезы. Она высунула язык.
— Неплохо, неплохо, — одобрительно проворчал капитан. — Теперь открой рот, ну-ка! — Он неожиданно выпустил ее волосы, и голова Брианны непроизвольно откинулась назад. Но прежде чем она успела пошевелиться, Боннет схватил ее за ухо и слегка его повернул. — Укусишь меня, красавица, и я расшибу твой нос в лепешку, поняла? — Он поднес к ее лицу здоровенный кулак, коснувшись носа Брианны костяшками пальцев. А потом вцепился во второе ее ухо и зажал голову девушки между ладонями.
Она сосредоточилась на вкусе крови, сочившейся из ее разбитой губы, на вкусе крови и на боли в губе… Крепко зажмурив глаза, она словно видела этот вкус, соленый, металлический, вкус разогретой меди, светящийся чистым огнем перед ее сжатыми веками…
Если бы ее вырвало, она бы просто задохнулась. Она бы задохнулась, а он бы и не заметил этого. Она могла бы умирать, а он все равно продолжал бы свое занятие… Она поневоле ухватилась руками за бедра капитана, чтобы не соскользнуть на пол, и впилась пальцами в крепкие мускулы, пытаясь оттолкнуть их от себя, сопротивляясь… а он довольно гудел, проникая в ее горло. Жесткие курчавые волосы кололи ее губы…
Потом наконец «дружок» устал. Капитан отпустил Брианну и отступил назад; потеряв равновесие, девушка упала на четвереньки, задыхаясь, кашляя… длинные струи слюны, стекавшие из ее рта, были окрашены кровью. Она снова и снова отплевывалась, пытаясь очистить рот от грязи. Губы у нее распухли и болезненно пульсировали.
Боннет без малейших усилий поднял ее, подхватив под руки, и поцеловал, придержав ладонью ее затылок, чтобы она не отвернулась. От капитана несло бренди и гнилыми зубами. Другая его рука пробежалась по спине Брианны и сжала ее ягодицы.
— Мм… — довольно вздохнув, промычал капитан. — Ну, а теперь пора и в постельку, а, сладкая моя?
Она опустила голову и боднула его. Ее лоб наткнулся на твердую, как камень, кость, но капитан негромко вскрикнул от удивления и отпустил ее. Она повернулась и бросилась бежать. Ее развевающаяся юбка зацепилась за дверную задвижку и порвалась, но она не обратила на это внимания и помчалась по темному коридору.
Матросы в это время ужинали; двадцать мужчин сидели за длинным столом в помещении в конце коридора, и двадцать лиц повернулись к Брианне с самыми разными выражениями — от простого удивления до откровенной похоти. Брианну поймал кок, подставив ей ногу, когда она пыталась проскочить мимо него. Она упала на палубу, сильно ударившись коленями.
— Любишь поиграть, а, красавица? — Голос Боннета все такой же веселый и беспечный, прогремел громом в ее ушах, в то время как его руки легко поднимали Брианну. Капитан развернул девушку лицом к себе и улыбнулся. Она довольно сильно ударила его в нос; тоненькая струйка крови стекала из одной ноздри. Она доползла до верхней губы капитана, и растеклась над верхней губой, а потом красные линии прочертили его зубы, темная капля упала с подбородка…
Боннет крепче сжал Брианну в руках, но в его светло-зеленых глазах светилось все то же веселье.
— Что ж, неплохо, красавица, — сказал капитан. — Мой дружок тоже любит игры. Ведь так, дружок? — Он посмотрел вниз, и Брианна машинально опустила взгляд. Капитан успел сбросить бриджи в каюте, и теперь стоял наполовину обнаженный, и его «дружок» пылал, касаясь юбки девушки, дрожа от нетерпения.
Боннет галантно взял Брианну под руку и, слегка поклонившись ей, жестом предложил вернуться в каюту. Онемев, она шагнула вперед, а он пошел рядом, держа ее под локоть, и без малейшего смущения предоставив разинувшим рты матросам любоваться на его голую задницу.
— Ну, и после этого… — Брианна едва расслышала собственный голос, неестественно ровный и словно принадлежавший кому-то другому. — После этого… я не могла больше ему сопротивляться.
Он даже не потрудился раздеть ее, а просто сорвал шейный платок. Платье Брианны было сшито по обычному в это время фасону — с глубоким квадратным вырезом, а груди у Брианны были высокими и пышными; достаточно было легкого движения, чтобы полностью обнажить их, — они просто выскочили через край выреза, как пара яблок.
Капитан несколько мгновений грубо мял их, сжимая соски между толстыми пальцами, заставляя их встать, — а потом потащил Брианну к своей неприбранной постели.
Простыни были сплошь покрыты пятнами от пролитого спиртного и воняли дешевым одеколоном и вином, и еще от них удушающе несло собственным запахом Боннета, запахом яростного самца… Он задрал юбки Брианны и небрежным жестом раздвинул ее ноги, что-то бурча себе под нос.
Мысленно она видела, как отталкивает его, срывается с койки и бежит к двери, легко, как чайка… бежит по темному коридору и срывается с палубы, взлетая в воздух, на свободу… Она просто чувствовала деревянные доски под своими босыми ногами, видела сияние жаркого летнего солнца… Почти видела. Она лежала в полутемной каюте, неподвижная, как деревянный болван, ощущая во рту вкус крови.
Рука Боннета легла между ее бедрами, и Брианна в бессознательной панике попыталась сдвинуть ноги. Все еще что-то бормоча, Боннет втиснул свои мускулистые ноги между ее собственными, грубо заставив ее подчиниться. Хотя капитан и был обнажен ниже пояса, на нем по-прежнему оставались рубашка и длинный тонкий шарф. Концы шарфа упали на «дружка», когда Боннет встал на колени, поднявшись над Брианной.
Он наконец перестал гудеть под нос, чтобы щедро плюнуть себе в ладонь. Слюну он с силой размазал между ногами Брианны, создавая себе комфортные условия, — а потом приступил к делу. Одной рукой он крепко сжимал грудь девушки, а другой помогал себе найти правильную дорогу, попутно весело заметив, что надо правильно подготовить уютное гнездышко, а потом отпустил «дружка» на свободу, и тот пустился в скачку, наслаждаясь грубо и безжалостно. И недолго.
Две минуты, от силы три. А потом все кончилось, и Боннет тяжело упал на Брианну, и на тонком льняном шарфе проступили пятна пота. Одна рука капитана по-прежнему тискала грудь Брианны. Его прямые светлые волосы щекотали ее щеку, а горячее влажное дыхание обжигало шею. Но он по крайней мере замолчал наконец.
Она лежала, застыв, как неживая, несколько бесконечно долгих минут, бездумно глядя в потолок, на котором танцевали пятна света, — это солнечные лучи отражались в волнах и бросали блики в каюту… Боннет наконец вздохнул и медленно скатился с Брианны. Он улыбнулся и лениво вытянул волосатые ноги.
— Неплохо, красавица, хотя я знавал и более подвижных лошадок. В следующий раз бодрее шевели задницей, а?
Он сел, широко зевнул и начал приводить в порядок свою одежду.
Брианна передвинулась к краю койки, а потом, уверенная, что он вовсе не собирается отпускать ее, одним движением скатилась с постели и встала на ноги. У нее кружилась голова и ей отчаянно не хватало воздуха, как будто Боннет все еще прижимал ее к простыням своей тяжелой тушей.
Двигаясь как во сне, она добралась до двери. Та оказалась запертой. Пока Брианна сражалась с задвижкой, едва шевеля непослушными пальцами, она вдруг услышала, как Боннет за ее спиной что-то произнес — и обернулась, пораженная.
