Откуда? Откуда он взял это кольцо? — бешено стучало в голове Брианны. — Как оно попало к нему? И что случилось с моей матерью ?
Губы мужчины изогнулись в обаятельной улыбке.
— Даже если бы у меня была жена, прелесть моя, я бы тут же забыл о ней ради вас. — Он уже куда более внимательно всмотрелся в Брианну, приспустив ресницы, чтобы скрыть выражение своих глаз. А потом приглашающим жестом коснулся талии девушки. — Я сейчас занят, чаровница, но позже… а?
Кувшин даже сквозь ткань обжигал руки Брианны, но пальцы девушки оставались холодными. А ее сердце от ужаса словно превратилось в кусок льда.
— Завтра, — сказала она. — Но только днем.
Он удивленно глянул на нее, потом откинул голову назад и расхохотался.
— О, куколка, я совсем не из тех, кому обязательно нужна темнота, но женщины, кажется, все-таки предпочитают именно ее, — и его пальцы игриво пробежались по предплечью Брианны; волоски на руке девушки встали дыбом от этого прикосновения. — Но если тебе так хочется — тогда днем. Приходи на мой корабль… он стоит возле военно-морской верфи, «Глориана».
— Боже милостивый, да когда же ты в последний раз кушала? — Мисс Вайорст с добродушным недоумением уставилась на пустую миску Брианны. Она была примерно того же возраста, что и Брианна, но выглядела совершенно иначе; ширококостная благодушная датчанка обладала манерами доброй матушки, из-за чего казалась намного старше.
— Позавчера, пожалуй, — ответила Брианна, с благодарностью принимая вторую порцию мясной похлебки с клецками и еще один толстый ломоть соленого бездрожжевого хлеба, намазанный свежим белым маслом. — Ох, спасибо! — Еда как будто заполнила мучительную пустоту внутри, и в животе образовался маленький теплый очажок.
Лихорадка у Лиззи возобновилась уже на второй день путешествия вверх по реке. На этот раз приступ оказался куда более длительным и жестоким, и Брианна уже начала всерьез опасаться того, что маленькая девушка может умереть прямо посреди, реки Кейпфир.
Брианна сидела рядом с больной день и ночь, в то время как Вайорс и его напарник гребли, как сумасшедшие, — и Брианна ничего не могла сделать, она только время от времени смачивала прохладной водой пылающий лоб Лиззи да старалась потеплее укутать малышку во все одеяла и пальто, что были у нее под рукой. И постоянно молилась о том, чтобы Лиззи продолжала дышать, продолжала жить…
— Если я умру, ты напишешь моему отцу об этом? — прошептала Лиззи в ухо наклонившейся к ней Брианны, когда над рекой повисли сумерки.
— Напишу, только ты не умрешь, так что нечего и думать об этом, — твердо ответила Брианна. Ей удалось развеселить больную; хрупкое тело Лиззи дрогнуло от смеха, потому что Брианна произнесла свою фразу с подчеркнутым шотландским акцентом. Тонкая, худенькая рука протянулась к руке Брианны и едва ощутимо сжала ее.
Вайорст, встревоженный состоянием Лиззи, привез их в дом, где он жил со своей сестрой, — немного ниже по реке, чем Кросскрик, — и, завернув Лиззи в одеяло, сам вынес ее из лодки на берег и по пыльной дороге дотащил до маленького сборного коттеджа. Девушка обладала крепким характером, и это помогало ей бороться с болезнью, но Брианна думала, что слишком хрупкое тело может и не откликнуться на приказы разума.
Она разрезала пополам запеченное в тесте яблоко и неторопливо съела его, наслаждаясь горячим душистым соком и сладковатым вкусом хрустящей корочки. Да, она была жутко грязной, измученной путешествием и истощенной, ее одежда превратилась, по сути говоря, в настоящие лохмотья, каждая косточка, каждая мышца ее тела болели, — но она это сделала! Они с Лиззи добрались до Кросскрика, и завтра будет понедельник. И где-то совсем недалеко от нее находится Джейми Фрезер — и, если будет на то Божья воля, Клэр окажется в городе вместе с ним.
Брианна пощупала штанину своих бриджей — в том месте, где с внутренней стороны был вшит потайной карманчик. Конечно, он был на месте, ее маленький талисман, и Брианна ощутила нечто круглое, твердое…
Ее мама пока что жива. А все остальное просто не имело значения.
Покончив с едой, Брианна отправилась в очередной раз проведать маленькую Лиззи. Ханнеке Вайорст сидела возле кровати и штопала чулок. Она кивнула Брианне и широко улыбнулась.
— Малышке лучше.
При взгляде на очень бледное лицо спящей девушки Брианна не сказала бы, что Лиззи и в самом деле чувствует себя хорошо. Однако лихорадка отступила; Брианна приложила ладонь ко лбу девушки — он был прохладным и слегка влажным. Наполовину опустошенная миска, стоявшая на столе рядом с кроватью, красноречиво свидетельствовала о том, что Лиззи даже смогла проглотить немного бульона.
— Ты тоже отдохнешь, а? — сказала Ханнеке, привстав с табурета и показывая на низенькую выдвижную кровать, уже застланную и ожидавшую Брианну.
Брианна бросила тоскливый взгляд на чистые простыни и пухлую подушку, но отрицательно качнула головой.
— Не сейчас, спасибо. Но если бы ты позволила мне попользоваться вашим мулом, я была бы тебе очень благодарна.
Теперь уже не было вопроса о том, где в данный момент находится Джейми Фрезер. Вайорст объяснил Брианне, что поместье Речная Излучина находится на весьма приличном расстоянии от города; Фрезер мог быть сейчас там, или же он мог, удобства ради, приехать в Кросскрик заранее и остановиться в какой-нибудь гостинице. Брианна не могла оставить Лиззи одну на такое долгое время, чтобы добраться аж до самой Речной Излучины, но она вполне могла съездить в город и разузнать, где находится здание суда, в котором завтра утром должно было состояться рассмотрение дела. Брианна вовсе не желала упустить шанс найти своего отца просто из-за того, что опоздала бы к началу заседания, запутавшись в незнакомых улицах.
Мул оказался крупным и пожилым, но ничего не имел против того, чтобы прогуляться вдоль реки по дороге, ведущей к городу.
Пожалуй, он шагал даже медленнее, чем могла бы идти Брианна, отправься она пешком, но это было неважно, она ведь сейчас никуда не спешила.
Несмотря на усталость, Брианна почувствовала себя лучше, отправившись в путь, — ее избитое, напряженное тело расслабилось, отдавшись неторопливому ритму шагов старого мула День стоял жаркий и душный, но небо над головой Брианны сияло чистой голубизной, а вдоль дороги стояли огромные вязы и гикори, и их пышные ветви давали прохладную тень.
Поскольку мысли Брианны вертелись то вокруг болезни малышки Лиззи, то вокруг собственных мучительных воспоминаний, первую половину пути девушка почти ничего не замечала вокруг себя, и лишь потом обнаружила, что местность изменилась. Это было похоже на то, как если бы она во сне перенеслась вдруг в какой-то неведомый край, а потом проснулась и увидела… Брианна решительно отбросила все тревожные мысли, сказав себе, что на ближайшие несколько дней обо всем это следует просто забыть. Она должна была найти Джейми Фрезера.
Песчаные дороги, сосновые леса и болотистые низины побережья исчезли, сменившись зарослями густого зеленого кустарника, высокими деревьями с толстыми стволами и раскидистыми кронами и мягкой оранжевой пылью на дороге, — и эта красновато-оранжевая земля казалась почти черной у обочин, там, где начинался слой палой листвы, удерживающий влагу.
Пронзительные крики чаек и крачек затихли, теперь из ветвей наверху доносилось приглушенное бормотание соек, да откуда-то издали, из глубины леса, слышался жалобный переливчатый голос козодоя.
Как же все это произойдет, гадала Брианна, как? Она уже сотни раз пыталась представить себе эту сцену… и каждый раз у нее получалось по-разному: что скажет она, что скажет он… да будет ли он рад увидеть ее? Она очень надеялась, что Джейми Фрезер обрадуется… но все равно он был для нее совершенно незнакомым человеком. Не исключено, что он окажется вовсе не похож на того человека, которого нарисовало ее воображение. С некоторым усилием Брианна вызвала в памяти голос Лагхэйр, злобно шипевший: «Лжец и обманщик…» Но ее мать была о нем другого мнения.
