– Это трудно понять, – оборвала её Флора, – Но довольно об этом. Пора вам собираться в путь. Я не подгоняю, вам не убраться отсюда за мгновение. Я всё понимаю. И надеюсь на понимание с вашей стороны.

Мир навсегда изменился.

Но теперь они с Надей были вместе. Что-то произошло там, в Цитадели. И там, среди Флоры, когда двое вместе решали судьбу человечества. Вернее, узнали о судьбе. Что, впрочем, тоже немаловажно.

Когда они подходили к челноку, чтобы отправляться в небо, к новому дому, Станислав увидел мальчика Номуру, он стоял рядом с дедушкой.

Мальчик дёргал мужчину за рукав, а на лице японца была улыбка, полная смущения. Станислав попросил перевести, что говорит мальчик.

– Он хочет домой, – сказал японец.

– То есть, вы остаётесь? – спросил Станислав.

– Пока да. Спасибо тебе.

Он просто кивнул в ответ, он не сумел найти нужных слов.

Станислав и Надежда стояли на трапе шаттла, они прощались с Землёй и держали друг друга за руки. В последний раз смотрели в распахнутое голубое небо их родного, вернее, уже чужого, но родного мира. Вряд ли они снова увидят небо Земли. Но там, на Марсе, тоже будет небо. И тоже станет родным. Для всех, для людей.

Оставались последние секунды перед стартом.

Станислав почти не удивился, когда услышал прощальный голос Флоры. Словно знал наверняка: она ещё не сказала всех слов.

– Мне горько прогонять вас, но взамен я подарила вам то, что поможет людям выжить на Марсе.

– Что? – в один голос спросили Станислав и Надежда.

– Надя, в тебе живёт Флора. И будет жить в твоих детях. Ярослав сможет иметь детей, радиация не оказалась такой губительной. Вы ведь знаете, о чём я говорю.

– Организм, – предположил Станислав.

– Не только, – донёсся голос из переплетения водорослей, – Я даю кислород. И человеку, внутри которого есть я, нужно гораздо меньше воздуха. На Марсе вы будете незаменимы. Так что, Надя, ты в каком-то смысле новая Ева. С тобой у человечества – новая сила.

Надя смущённо, но не без гордости, улыбнулась.

Сжала руку Станислава, словно вновь искала поддержку.

– И вот ещё, – сгусток водорослей метнулся к нам, превратился на лету в букет полевых цветов и закончил полёт у них в руках, – Это вам от меня на память.

Родители дали ей имя Лея. Она никогда не знала, что оно значит, да и не хотела знать. Гораздо интереснее воображать, будто это таинственное имя пришло в мир вместе с ней из сказок. Так могли назвать королеву цветов на троне, невесомом и зыбком в своей тонкой красоте. У королевы обязательно должен быть сад, в котором цветут королевские лилии. Какая же королева без лилий? Особенно, если её зовут Лея. А как выглядят лилии? В библиотеке можно найти несколько файлов с маленькими картинками. Но Лея знала, что изображения на тонких пластинах мониторов – это жалкое подобие настоящей красоты. И там, где растут лилии, они, конечно же, во много раз крупнее, чем на картинках, и почему-то слаще. О том, каковы лилии на вкус, никто не знал. Но ведь есть так много вещей, о которых никто не знает. А уж если вещи эти принадлежат другому миру, который в тысячи раз больше привычного и знакомого, и говорить не о чем.

Странно – тот мир крупнее, а выглядит маленьким. И всё же он красивый. Этот голубой шарик за окном.

– Мама, а почему он такой маленький, Большой мир?

– Он далеко, милая. Спокойной тебе ночи.

И Лея засыпала, под тихую музыку. А в окошке медленно ползла по горизонту бело-голубая капля света. Далёкая, неведомая Земля.

Девочке снились огромные, в пол неба, купола. Если правду говорят, что вокруг большого мира много воздуха, значит, смертельные космические лучи не дотянутся до людей постройки могут быть прозрачными. И купола в большом мире парят над верхушками деревьев. Снизу пола касаются листья, шуршат и трутся о прозрачную преграду. Пол ведь тоже прозрачный, как же иначе? Деревьям нужен свет, иначе они погибнут. Вот люди и ходят по прозрачному полу. А снизу посмотреть – совсем смешно. Лея видела однажды, над трубами в техническом зале по решётчатому полу ходили люди. Она испугалась тогда, что тонкий пол проломится, порвётся как молекулярная плёнка, пробитая электронами.

– Не бойся, решётка крепкая, – успокоил её папа.

Она видела Землю и во снах. Только под ногами гудели не трубы завода, а огромные, в несколько метров, листья и лепестки лилий, ромашек, васильков. Ветер ревел на необъятном просторе, рождал сильный звук в сплетении зелёных тел гигантских цветов. Такие большим и должны быть цветы в большом мире.

А если стоять на прозрачном полу, легко представить, как под ногами расстилается до горизонта бесконечное поле цветов. Они там словно под стеклом, как растения в гидропонном зале. И если посмотреть с высоты города-купола, когда он летит над землёй по воле ветра, цветы совсем небольшие. А лилии крупнее всех.

Когда Лея подросла, сны потеряли свою первозданную наивность, перестали оставлять в душе след, от которого замирает сердце и перехватывает дух. Но сны никуда не исчезли. Просто теперь девушка их видела реже.

Зато чаще смотрела на Землю.

– Полечу, конечно, – решила она.

Председатель комиссии строго просмотрела документы шестнадцатилетней Леи.

– Мисс, там очень опасно.

Так говорят, решила Лея, но мало ли, что говорят? Добровольцев поубавилось уже в первые месяцы. Земля оказалась сосем не тем раем, о котором шептали в сказках на ночь. А теперь, когда правительство ускорило программу переселения с Парного мира на Четвёртый, Красный, повсюду была нехватка рабочих рук.

Но девушку со свежим дипломом об окончании психологического колледжа никто не тянул вниз. Здоровые, умелые руки и светлые головы пригодятся на Марсе.

– Я так решила, – она выдавила из себя эту последнюю, самую важную улыбку. Отец вполголоса выругался и пожал плечами. Мама шмыгнула носом и отвернулась. Прошли месяцы бесплодных уговоров, но совершеннолетняя дочь осталась непреклонна.

Ей выдали вещевой мешок и обмундирование. Металлизированный комбинезон выглядел нелепо и странно, Лея привыкла к практичной свободной одежде. Давным-давно за основу лунной униформы модельеры взяли индийский шальвар камис.

– Это защита от Флоры.

Лея удивлённо переспросила интенданта, разве Флора не перестала нападать на людей? Вместо ответа получила монетку памяти с «путеводителем по Земле» и недовольную реплику о том, что к полётам допускают всех подряд.

Спорить со служакой о том, кто больше знает о Земле, Лее было некогда. У него не было шанса выиграть спор. Старик, пожалуй, и не вспомнит, в каком году два полушария объединились под звёздно-полосатым флагом. Сколько лет прошло с тех пор, как он читал учебник истории? А Лея только что закончила колледж.

– Добро пожаловать на борт, мисс, – поприветствовал девушку пилот, одетый в элегантный бирюзовый камис. Он указал, на пассажирские лифты.

Лея вошла в лифт первой. За ней протиснулись ещё человек десять. Пока лифт оставался в шахте, смотреть было не на что. Стройные колонны синего света в тоннеле разгонного модуля ярко вспыхнули, на миг навалилась перегрузка. Экран в кабине лифта ожил панорамой лунного горизонта. Девушка вставила в уши капельки мульта – она любила слушать музыку и наблюдать за сине-белой каплей Большого мира. Словно сама Земля пела ей о том, как скоро состоится их встреча.