– Я люблю тебя, Николь, – сказал он тихо.

Она не выдержала. Николь вскочила на ноги, схватила кружку и выплеснула ему в лицо горячий чай. Род еле успел увернуться, и напиток всего лишь обжег ему руки.

Он тоже поднялся на ноги, а Николь принялась колотить его чем ни попадя. Из ее глаз хлынули слезы. Однако она не могла вымолвить ни слова. Эмоции лишили ее дара речи.

Когда Николь просто начала молотить Рода кулаками, он наконец сдвинулся с места и, схватив ее за руки, крепко прижал к себе, не давая пошевелиться.

– Пусти! – прохрипела она. – Пусти меня! Я тебя ненавижу! Как ты смеешь?!. После всего, что было!.. Снова сказать такое!.. Ненавижу!!!

Он держал ее в замке своих рук до тех пор, пока она не перестала биться и заплакала, уткнувшись ему в плечо.

– Я понимаю тебя, – сказал он, – и ничуть не преуменьшаю свою вину. Я последняя сволочь. Я ужасно поступил с тобой. И пожалел об этом сразу же. Однако мне было слишком трудно признаться самому себе в том, что ты мне нужна. Я опоздал с признаниями. Я пытался разыскать тебя, но ты уехала, а мне никто не мог сказать, куда именно.

– Ненавижу!.. – простонала она.

– Я испортил тебе жизнь, – сказал Род.

Он был спокоен, как никогда. Уже много раз Род произносил эти слова про себя, готовясь к встрече с Николь. Он понимал, что не сможет вымолить у нее прощение, но твердо решил, что скажет ей о том, что испытывает к ней на самом деле.

– Знаешь, когда-то давно меня бросила любимая женщина. И я думал, что никогда больше никого не полюблю, но ошибся. Я пытался запретить себе думать о тебе, но не смог. Я безумно люблю тебя, Николь. Я знаю, что не имею права просить у тебя прощения. Однако прости хотя бы за то, что я разбередил твои раны. Я эгоист, Николь, и навсегда им останусь. Но может быть, и тебе будет легче теперь, когда ты знаешь, что я сделал тебе больно вовсе не потому, что ты в этом как-то виновата. Я просто думал только о себе. Только я виноват в том, что случилось. Пожалуйста, не смей винить себя. Я ведь знаю, что ты всегда это делаешь, когда у тебя что-то не получается…

Он отпустил ее и быстро вышел. Она слышала, что он схватил куртку и выбежал из квартиры. С опухшим от слез лицом Николь стояла посреди кухни и не могла издать ни звука. Слезы вдруг закончились.

Послышался скрип двери, и Николь выбежала в прихожую. На пороге стоял Майкл. Он с удивлением посмотрел на заплаканную женщину и спросил:

– Что случилось?

– Ничего, – произнесла она. – Впрочем, кое-что произошло, ты прав. Майкл… нам надо расстаться.

Майкл кивнул, как будто этого ожидал.

– Я в пять минут соберу свои вещи, – сказал он.

– Прости. Ты очень хороший человек, – прошептала она.

Майкл улыбнулся.

– Мне с тобой было хорошо, Николь. Очень жаль, что все так вышло. Я никогда не стану принуждать к чему-либо женщину, если она того не хочет. – Он пошел в гостиную, но остановился на полпути и обернулся. – Кстати, тот мужчина, который только что вышел из твоей квартиры, кажется, плакал.

Она не бывала в этом районе почти два года. Наверное, потому, что здесь жил Род. Николь старалась всеми силами избегать встречи с ним, хотя в глубине души мечтала видеть его как можно чаще.

Николь подъехала к большому особняку, в котором, как она знала, жил Род. Старинный красивый дом казался пустым. На улице уже стемнело, но окна особняка оставались темными. Николь остановила машину, вышла из нее, постояла несколько секунд, собираясь с силами, и наконец подошла к воротам и нажала кнопку вызова.

Никто не ответил. Однако через полминуты ворота разъехались в разные стороны, и Николь зашагала по дорожке к особняку.

Может быть, никого нет дома? Но тогда кто открыл ворота?

Она позвонила в дверь, но дворецкий не вышел навстречу. Николь растерянно осмотрелась по сторонам. Вокруг не было ни души. Словно она попала в параллельный мир, где не живут люди. На мгновение Николь испугалась, но потом взяла себя в руки. Она твердо решила встретиться с Родом. Пусть даже ей придется просидеть на пороге этого дома несколько дней.

Николь снова позвонила, а потом подергала ручку и с удивлением обнаружила, что дверь не заперта.

– Есть кто-нибудь дома? – спросила Николь, осторожно заглядывая в темный холл.

Ей не ответило даже эхо.

Николь вздохнула и вошла в дом. Она сделала несколько шагов вперед, осматриваясь. Особняк изнутри тоже оказался огромным: высокий потолок с большой старинной люстрой посередине, длинная лестница с потемневшими от старости медными шишечками на перилах, массивная деревянная мебель…

И ни души.

– Род! – позвала Николь.

Где-то скрипнула половица, и Николь испуганно вздрогнула, прислушавшись. Наверху кто-то ходил.

Николь сомневалась, что ей стоит по-хозяйски бродить по чужому дому, но выхода не было. Она должна поговорить с Родом!

Будь что будет, решила Николь и шагнула к лестнице.

На втором этаже царил такой же полумрак, как и на первом, однако в конце коридора из-под двери одной из комнат пробивался тонкий лучик света.

– Род? – совсем тихо произнесла Николь, боясь даже звука собственного голоса.

Снова скрип половицы. Звук, несомненно, доносился из освещенной комнаты. Николь крепко сжала в руках свою сумочку, как будто пыталась почерпнуть в ней силу, и двинулась вперед. У двери она остановилась и легонько толкнула дверь, которая без звука отворилась. Взору Николь открылась небольшая, но очень уютная комната с книжным шкафом у одной стены, полками с безделушками у другой и с двумя небольшими мягкими диванами и множеством подушек на них. У окна, спиной к Николь, стоял мужчина. В комнате горел только ночник. Однако она сразу же узнала в мужчине Рода. У нее сжалось сердце от жалости.

Он и не видел гостью. Его взгляд был так грустен, словно в жизни Рода произошло какое-то ужасное событие, напрочь выбившее его из колеи.

Николь шагнула к нему, и под ее ногой скрипнула половица. Род резко обернулся и застыл от удивления.

– Привет, – произнесла Николь, теребя в руках ремень сумочки. – Это ты открыл мне ворота?

– Нет, – хрипло произнес Род, не сводя с нее напряженного взгляда. – Наверное, это садовник. Я вообще-то приказал ему никого не пускать, но он как всегда все перепутал…

Николь опустила голову, смутившись.

– Я могу уйти, – сказала она.

– Нет! – воскликнул Род неожиданно окрепшим голосом и рванулся к ней. Однако остановился, не дойдя до Николь всего пары шагов.

– Ты в порядке? – спросила она, взглянув на него внимательнее.

У него было испуганное бледное лицо человека, который стоит на краю пропасти.

– Я не знаю… Это действительно ты, Николь? – Он заметил ее изумленный взгляд и быстро заговорил: – Просто я и подумать не мог, что ты здесь окажешься. Поэтому, когда я увидел, что ты стоишь на пороге комнаты… В общем, может, я слишком много выпил и ты только плод моего воображения?

– Это действительно я, – с робкой улыбкой сказала Николь.

Она вдруг поддалась внезапному порыву и обняла Рода. Он застыл в ее объятиях словно каменное изваяние. Николь отстранилась от него, но он тут же снова привлек ее к себе.

– Да, это ты, – прошептал он. – Теперь я это знаю наверняка.

– Ты пьян? – спросила Николь, почувствовав запах виски.

– Нет, я выпил всего один стакан… Хотя ты пришла вовремя. Я бы прикончил эту бутылку уже через час. – Он кивнул на открытую дверцу бара.

В открытом шкафчике стояла наполовину пустая бутылка виски и несколько уже опорожненных.

– Ты пьешь, Род?

Он закрыл глаза рукой.

– Немного, чтобы забыться. – Он снова взглянул на нее. – Ты пришла… Зачем?

– Я хотела сказать, что… – Николь запнулась, раздумывая над тем, какой результат принесут ее слова. Она секунду колебалась, но потом твердо решила пойти до конца. – Я хотела сказать, что люблю тебя, Род.

– Вот как? – с легкой усмешкой сказал он, хотя в глазах его стояли слезы. – Зачем ты мне это говоришь? Просто чтобы я знал? Или…