– Пожалуй… – осторожно произнес лорд Барк. – Лорд Посол! Составьте срочно письмо Главе порта: все сведения, предложите нашу помощь, если надо – деньги… Вручите срочно, прошу вас. А переговоры с чугами – отложить?
– Отложить, мой лорд, – посоветовал Резидент. – И дать понять чугам, что мы склоняемся к продаже принцессы Чужаку.
– Лорд Соллер, подсчитайте все наши силы – все силы! – которыми мы располагаем. Еще нам нужно знать точное расположение судов пиратов у пристаней и на рейде. Что еще? – потер лоб лорд Барк.
– Валей, – напомнил лорд Соллер.
– Завтра или послезавтра, – решил лорд Барк. – Почему Судьба ополчилась на нас, господа?
– Наоборот, лорд Барк, – сказал лорд Посол. – Это мы ополчились на Судьбу…
Монах, проснись! Проснись старина!… Монах, проснись! Это я! Пока живой и сильный!
Так, ментограмма ушла. Если Монах не выпил слишком много капитанского вина, то получит ее и проснется. А на всякий случай еще одну отправим, часика через три, Монах редко спит больше трех часов подряд. Забыл! Забыл его избавить от этой напасти… Подводим итоги – на всякий случай. Итак: какие шансы у меня выжить? По-настоящему пить мне захочется завтра, примерно в это время, – Кадет посмотрел на Светило, стоявшее почти в зените. – Ливень не ожидается… С перегреванием я легко справлюсь, прохладной воды вокруг – хоть утопись… Про "утопиться" тоже все ясно… На воде я продержусь дня три, если не плыть куда-нибудь. Голод? Ну, жира за последние недели Господин Каддет, Великий и Могучий, накопил достаточно. Раньше утонешь, чем проголодаешься. Кстати о голоде: голодные большие зубастые рыбы? На таких глубинах? Маловероятно. Если только какая-нибудь случайная рыбка. Тогда – все, шансов нет. Захватит руку или ногу и утопит. Или сразу съест. Когда меня могут хватиться? Если все-таки Монах беспробудно спит… штурвальному не до меня… Капитан Диннел рисует звездные карты и не будет беспокоить отдыхающих пассажиров с вопросами… "Морская чайка" уйдет за это время далеко и по ломаному маршруту… Где и когда я потерялся – неизвестно… Морское течение… Не умею я определять направления морских течений, не выучился, лодырь… Без паники, кадет! Так говорил наставник на первой практике. И когда в капсуле с умершим двигателем падали на Вторую планету Синей галактики, и когда там же завалило в шахтах… Без паники, кадет!… Давай посмотрим, что случилось с тросом на корабельном конце… Просто из интереса, время есть… Чисто обрезано, одним махом. Шел, значит, мимо, человек, острым ножичком типа кадык махнул… Кому я на корабле чем помешал? Людям, конечно, кадет! Самые большие помехи людям – другие люди. Резидент или лорд Барк? Нет! Пираты? Допустим. Чуги? О, да!
Привет, рыбки! Нет ли здесь где-нибудь, рыбки, какого-нибудь обитаемого или необитаемого островка, а? Ну, хотя бы в паре-тройке дней пути самоходом? Молчат рыбки… Так, грудь напекло, переворачиваемся! Взглянем на горизонты и перевернемся… Пусто. Полный оверкиль! – это я так командовал, когда в начальники первый раз выбился. А много уже лет с тех пор прошло, а, Каддет, Великий и Могучий, с Холодных Земель? Это Монах замечательно выдумал, начет Холодных Земель. Нету на Гиккее Холодных Земель, два полюса, как полагается живой планете, есть, семь континентов – есть, четыре еще и не открыты, а легендарных Холодных Земель нет. Сгину, пройдут века, а легенда, может быть, все еще будет жива. Мечта о богатых землях, где драгоценные камни валяются под ногами – она в крови разумных существ. И в суперцивилизациях и здесь, на Гиккее. А нет таких земель, это ты, Кадет, лучше многих знаешь – много тобой гор изрыто, много месторождений вскрыто и продано, много камешков собрано, люден и коммодор, ветеран и легенда Компании!… "Бриллиантовая Галактика", "Платиновый Астероид", три золотые звезды на рукаве за выслугу лет, белый мундир и широкий лампас, доктор минералогии и петрографии, богач с двумя миллионами бэков на счету, кучей акций процветающих компаний новангов, владелец "Робинзона", ныне бездомный бродяга шестидесяти стандартных лет. Минус тридцать омоложения, итого тридцать. Начало жизни! А заканчивается в голом виде в воде Внешнего Моря на заштатной планете Гиккея, в неизвестной звездной системе неизвестной Галактики. Хотя система, строго говоря, возможно известна, только не изучена, не до нее. Жаль, не сумел без воздуха порыться в каталогах центрального компьютера, а ведь что-то такое мелькнуло, помнится сквозь марево удушья, на подаренной капитаном грузовичка карте той Складки Пространства… Оверкиль! На горизонт и смотреть не буду, время еще прошло мало и ничего измениться не могло. Хладнокровие, больше хладнокровия! – требовали нованги в кадетской школе. Ты не примитивный урду, ты люден и наш родственник, подавляй в себе атавистические рефлексы и инстинкты. А жажда и жажда жизни, наставники? А долги? Долги надо отдавать, сказали бы наставники, ибо суть разумного существа – понимание своего Долга. А с Долгами у меня, наставники, полный беспорядок. Ну, Монах теперь не пропадет, выживет в порту Дикка переводами, будет спокойно писать Книгу до самой смерти. Останется у него мечта, а в разочаровывающем конце жизни – уже не мечта, а только память о мечте увидеть свою Книгу, напечатанную красивыми буквами на бумаге, без клякс и помарок. На самом склоне дней своих – откуда это, высокопарное, не помню! – себе в утешение Монах заставит себя поверить в то, что все рассказанное мною о жизни суперцивилизаций – выдумка сумасшедшего, странного Каддета. Так умирать спокойней, если признать бредом все то, что хотел, но не получил или не достиг. А как быть мне? Похоже, коммодор, и тебе лучше признать бредом неосуществленные мечты. Нет, так легко у меня не получится… Как там меня учили нованги? Есть твое тело – вот оно, отмокает в воде. Однажды оно умрет. Например, на днях. И ему даже не доведется попользоваться премией длинной в тридцать лет, ха-ха-ха… Не смешно, кадет! Отставить! Еще есть твое сознание – чувства и стремления, и твои Долги. Они тоже утонут.
Я боюсь? Не знаю. Честно, не знаю. Почему молчит Неспящая? Развилка Судьбы, вот она и молчит, потому что выбор – за мной. За моим Я. Моим бессмертным Я.
"Монах! Проснись!…" Наверное, он сохранит все мои рассказы в своей Книге, и если она не погибнет, ее прочтут далекие потомки чугов или гилей и удивятся прозорливости безвестного писателя поры раннего средневековья на планете Гиккея. А кто-нибудь их них обязательно выдвинет гипотезу о посещении Гиккеи звездолетчиком-разведчиком, будет устраивать экспедиции в болота Зеленых Земель, обшаривать горы Срединных и Каменных Земель. И других, еще не названных континентов. И однажды их приборы поймают радиомаяк "Робинзона", на Гиккее или на высокой орбите над ней – маяк будет действовать не меньше ста гиккейских лет, пока не сядут аккумуляторы… До чего ж хорошие аккумуляторы я украл у леонидян на Тропике!… "Робинзон" аж урчал от удовольствия, прыгал и брыкался, как этот чертов конь, Баку, пока я его приструнивал… Принцесса… Прости, девочка… Ты – случайная жертва. Диск связи и поиск "Робинзона" в горах Стерры мне нужны были, а зацепил тебя, прости! А славная девочка, сильная натура. Красивая женщина, принцесса… Почему-то запомнил форму ее груди… встает перед глазами… и это ощущение ее ягодиц в ладони… И кажется был ее отклик, нет, не было, воображение разыгралось: некачественно секс-блокированный коммодор. Что она теперь будет делать, когда у нее разовьется интуитивное познание, Неспящий? Испорченная, несчастная жизнь, если не дать ей вторую инициацию. Или снять первую. Никто не сделает, если я растворюсь в этой водичке дня через четыре… А если растворюсь – что ее ждет тогда, малышку? Лорд Барк… Убьет ее? Не факт, но допустимый вариант, если девочка не согнется и встрянет в здешние разборки, а может встрять – есть, есть в ней энергия самосознания, да я еще подлил ей во время инициации… Узнать бы, что я инициировал в ней… Судя по сопротивлению при первой инициации в трансе, у нее сильный потенциал. Интересно, сапфировый или рубиновый? Рубин – хром, железо, титан: воин. Сапфир: железо, титан и ванадий. Александритовый блеск. Хороший энергетический потенциал. Вождь. Умело огранить, с любовью – красивый человек получится. А если, Кадет, все твое оставшееся время, – ну, четыре дня в воде Внешнего Моря Гиккеи. Не успел… Монах и принцесса – вот они – долги. Признаешь ли ты, коммодор, свои долги? Признаю, ваша честь!
