Подводя итог деятельности князя, митрополит Иоанн (Снычев) дал Андрею Бо-голюбскому позитивную оценку, делая упор на «святость». Истовое служение князя вере трудно было не заметить. Современники видели в Андрее набожного, благочестивого человека, его часто можно было встретить в храме на молитве со слезами умиления на глазах. Нередко по ночам он входил в храм, сам зажигал свечи и долго молился перед образом. Оттого память народа и закрепила за ним прозвище – Боголюбов (любящий Бога). Конец его тем не менее трагичен. Окружение решило покончить с князем по причине, которую сегодня домысливать не будем. Полагаем, многим тогда был неугоден князь. Это была личность! И.Е. Забелин не случайно сказал: «Задача истории – государство. Моя задача – личность». В спальню к Андрею Боголюбско-му ворвались ночью и после жесточайшей схватки убили.

Смерть князя Андрея Боголюбского в 1174 году

Конечно, деятельность такого яркого и сильного политика не могла не вызвать широкого сопротивления со стороны различных сил. Боголюбский создал себе немало врагов среди киевской, ростовской, суздальской, новгородской и псковской знати. Словно Александр Македонский, некогда решивший одним ударом загадку «узла», он пытался точно также разрубить тугой и сложнейший узел междоусобиц и конкуренции. Ситуация на Руси тогда складывалась столь трагично, что во имя единства отечества надо было действовать решительно и твердо – слишком дорогой ценой обходились людям вечные притязания и распри князей.

Убийство жидовствующими князя Андрея (1174)

Оплакивая своего господина, верный слуга Кузьма говорит: «Бывало, придет гость какой из Царьграда… или латынин… даже поганин какой если придет, князь сейчас скажет: поведите его в церковь, в ризницу, пусть видят истинное христианство и крестятся; так и случалось: болгары и жиды и всякая погань, видя славу Божию и украшение церковное, крестились и теперь горько плачут по тебе.» Узнав об убийстве князя, владимирцы взбунтовались, лишь крестные ходы по улицам города с чудотворной иконой Богоматери Владимирской якобы предотвратили кровопролития. Ревностное стремление к единству не могло не встретить сопротивления со стороны антиправославных и антидержавных сил. Летопись подчеркивает религиозный характер кончины св. Андрея. «Главное лицо среди «начальников убийства» – ключник, иудей Анбал Ясин». Совет злоумышленников летопись уподобляет совещанию «Иуды с жидами» перед «предательством Спасителя». «Со временем мартиролог «умученных от жидов» православных христиан рос, это не могло вызывать (к ним) на Руси никаких симпатий». Княжеско-бояр-ское ушкуйничество, не говоря о прочих мучителях и гонителях, было пострашнее. Виновницей заговора часто называют супругу Андрея; та мстила за убийство отца, боярина Кучки, отцом Андрея, Юрием Долгоруким. Тверской летописец XVII в. отмечал: «…убиен бысть благоверный великий князь Андрей Юриевичь Боголюбский от своих бояр, от Кучкови-чевь, по научению своеа ему княгини». Сохранилась и память о семье боярина Кучки. После убиения Андрея Боголюбского ходили легенды о Кучковичах, записанные не позже середины XV в. Рассказывали, что Всеволод Большое Гнездо отомстил за убитого брата: «Кучковичей поймал, и в коробы саждая в озере истопил». Предание о гибели Кучковичей прочно держалось в людской памяти, и даже в XIX в. поблизости от Владимира показывали болотистые озера, по поверхности которых передвигались плавучие торфяные островки, коробья с останками «проклятых Кучковичей». М.Н. Тихомиров пишет, что во второй половине XII в. Москва носила двойное название: «Москва рек-ше Кучково».

Св. благоверный князь Андрей Боголюбский (1110–1174)

Мученическую кончину князя православная церковь отмечает особо, свидетельствуя о богоугодности трудов великого киязя, прославив его как святого. В заслугу ему ставят широкое церковное строительство: кроме Успения, и другие церкви поставил он в камне, монастыри создал, на весь церковный синклит и церковников обратил милостивый взор. Взяв в руки чудотворный образ Владимирской Божией Матери, святой князь как бы благословил им отныне и до века главнейшие события русской истории. 1395 г. – перенесение Владимирской иконы Божией Матери в Москву и избавление столицы от нашествия Тамерлана (празднуется 26 августа); 1480 г. – спасение Руси от нашествия хана Ахмата и окончательное падение монгольского ига (празднуется 23 июня); 1521 г. – спасение Москвы от нашествия крымского хана Махмет-Гирея (празднуется 21 мая). Молитвами святого Андрея сбылись над Русскою церковью его самые заветные чаяния. В 1300 г. митрополит Максим перенес Всероссийскую митрополичью кафедру из Киева во Владимир. Успенский собор, где покоились мощи св. Андрея, стал первопрестольным кафедральным храмом Русской церкви, а Владимирская чудотворная икона – ее главной святыней. Когда общерусский церковный центр сместился в Москву, пред Владимирской иконой совершалось избрание митрополитов и патриархов Русской церкви. Так, в 1448 г. пред нею был поставлен Собором русских епископов первый русский автокефальный митрополит – святитель Иона… 5 ноября 1917 г. пред ней прошло избрание Святейшего патриарха Тихона – первого после восстановления патриаршества в Русской церкви.

Однако при самом благожелательном отношении к князю понимаем: народу тягостно было любое правление – в Киеве, Новгороде, Москве, Твери, Владимире. Смертоубийство же в Киеве, учиненное князем в 1164 г., когда он не щадил женщин, стариков, детей и храмов, также никак не могло служить основанием для причисления его к святым. То, что после его смерти народ стал грабить подчистую княжескую собственность, тоже знак. По словам летописца, «народ грабил и бил посадников и тиунов, не зная, что, где закон, там и обид много; эти слова показывают, что при Боголюбском, точно, было много обид.». Как видим, картина с грабежами знатных лиц на Руси одинакова во все времена. При всех достижениях и победах, тяге Андрея к знаниям и культуре нельзя не отметить его «половецкого» коварства и жестокости. «Так-то, – говорит летописец, – князь Андрей какой был умник во всех делах, а погубил разум свой невоздержанием».

Лукина Н.И. Собор владимирских святых князей

И в самом деле, современники хорошо видели, что неудачи Андрея под Новгородом и Киевом произошли не из-за недостатка материальных средств, а порой из-за упрямого нежелания князя вести гибкую политику. При всем уме и изворотливости, Андрей не смог установить прочный порядок в русских землях. Однако было бы нереально от одного московского князя требовать того, что не удавалось киевским или новгородским князьям за два-три века их правления. Вряд ли можно согласиться и с тем, что, якобы, главным побуждением деятельности князя было властолюбие. Более всего на свете хотел он спаять воедино Русскую землю. Действовал жестко? Так ведь иначе было нельзя. Д.И. Иловайский писал: «Андрей был первый из русских князей, который решился начать борьбу с волостною системою; так в собственной земле он не раздавал волостей ни братьям, ни племянникам, ни сыновьям и княжил в ней единодержавно; кроме того, он явно стремился подчинить себе и другие русские области. Когда был завоеван Киев, Боголюб-ский вступил в борьбу с Новгородцами: поход его войска на Новгород окончился неудачею; но великий князь прекратил подвозы хлеба из волжских городов, и Новгородцы смирились.» Это политика достижения цели любой ценой, но стоит ли цель таких жертв? Сегодня мы, бывшие свидетелями самой грозной за всю тысячелетнюю историю попытки расчле-ненения и уничтожения единой Российской державы (многие и сейчас не вполне это понимают), можем предположить: будь у власти двадцать лет назад личность подобная Андрею Боголюбскому, возможно, не последовал бы трагический крах и распад великой державы.