— А его величество знает, что…

— Его величество доверяет мне, ваше высочество. И вы должны следовать примеру отца. Когда-то ведь вы тоже полностью доверяли мне.

— Да, когда-то мы с вами питали друг к другу симпатию. В ту пору вы считали меня достойным сыном своего отца и полагали, что я вместе с ним буду заниматься магией, — с горечью промолвил принц и, тряхнув головой, тут же извинился: — Простите. Эти слова вырвались у меня невольно, я не хотел вас обидеть. Я до сих пор доверяю вам, Дурм.

Вздохнув, Гар подошел к полкам с книгами и дотронулся до кожаного корешка одной из них.

— Только подумать! В этих томах заключена великая история Древней Дораны, но большинство книг так и останутся непрочитанными. Я буду горевать об этом до конца своих дней.

Морг, закрыв за собой дверь библиотеки, повернулся к Гару.

— Нет, вам не придется горевать об этом… евнух.

Принц замер и с изумлением посмотрел на Главного Мага.

— Простите, как вы меня назвали?

— Евнухом, — учтивым тоном повторил Морг. — В переводе это значит «бессильный, неспособный сделать что-либо». Вообще-то чаще всего имеется в виду половое бессилие, но значение этого слова можно трактовать и шире. Если принять во внимание отсутствие у вас магических способностей, то вас можно с полным правом назвать калекой.

Выражение лица Гара заставило Морга простить шлюху, забеременевшую от Риала. Он был доволен своей местью.

— Вы нездоровы? — с тревогой в голосе спросил принц. — Вам нужно срочно сходить к лекарю. Отправляйтесь немедленно к Никсу, и я забуду все, что вы наговорили здесь.

— Отчасти вы правы, я не совсем здоров… — с ухмылкой промолвил Морг и щелкнул пальцами. — Но вот что касается истории Древней Дораны, то тут вы ошибаетесь. Она не была великой, кретин вы несчастный! Династические споры, междоусобные войны, ненужное кровопролитие… Властители боролись только за собственные интересы. Они не думали о чистоте нашей расы, о будущем нашего народа. Наши предки были глупцами, и самой глупой среди них я назвал бы Барлу. Неужели она думала, что я буду стоять в стороне и молча смотреть, как наш народ грызется, словно свора взбесившихся собак? Она говорила, что любит меня. Но как она могла любить человека, которого так плохо знала?

Принц стоял перед ним, не произнося ни слова и сохраняя бесстрастное выражение лица.

— А вы, потомки, думали, что находитесь здесь в полной безопасности? — продолжал Морг. — Что с вами ничего не может произойти? Неужели вы оглохли и не слышите голосов таких, как Джарралт, амбициозных соплеменников? Они спят и видят себя у власти! Ха! И они добились бы своего, и все по вашей вине. Вы — позор своей семьи, мой мальчик. Вы — тот рычаг, с помощью которого Конройд Джарралт повернет этот мир вокруг своей оси. Он будет вращать его до тех пор, пока с неба не посыплется огненный дождь. Вы считаете, что Ересь Тревойла была бедой для страны? Мой маленький евнух, та эпоха меркнет по сравнению с событиями, которые я видел своими глазами. Я стоял на смотровой площадке самой высокой башни в Древней Доране и видел, как терзали плоть ваших предков, отделяя ее от костей, как им выкалывали глаза. Как жгли их дома вместе с детьми. Это и есть «великая» история Дораны, славное прошлое, о котором вы так любите разглагольствовать. Радуйтесь, что я явился сюда, маленький калека. Я спасу вас от вас самих.

Морг с удивлением заметил, что тяжело дышит, на его лбу выступил пот, руки дрожали. Глубоко вздохнув, он сплюнул.

— Ваша драгоценная Стена рухнет. Настало время разрушения.

Вплотную подойдя к принцу, Морг прижался губами к его гладкому лбу, а затем прошептал заклинание. Магические слова проникли глубоко в тело Гара. Поцелуй Морга был подобен ожогу. Опалив принца, он растаял, как снег весной.

Морг отвернулся и стал перебирать лежавшие на письменном столе книги. Через несколько мгновений Гар шевельнулся.

— Простите, Дурм, вы что-то сказали? Я не расслышал.

— Я ничего не говорил, ваше высочество. Вам показалось.

Очнувшись, Эшер увидел сидевшую у его кровати Дафну. Она выглядела почти безмятежной. Ее волосы были зачесаны назад и заплетены в косу. Она вязала что-то из пушистой розовой шерсти. Видеть ее за этим занятием было непривычно, и Эшер даже подумал, что бредит.

В груди поднялась теплая волна. Дафна подняла глаза и, увидев, что больной не спит, покачала головой.

— Да ты настоящий лежебока. Сколько можно валяться в постели? — язвительным тоном спросила она и позвонила в серебряный колокольчик.

На ее зов явилась горничная Клуни.

— Что изволите, сударыня?

— Ступай и сообщи, кому следует, о том, что Эшер проснулся.

— Слушаюсь.

Клуни торопливо удалилась, и вскоре за дверью послышались ее шаги на винтовой лестнице. Горничная спешила в покои принца.

Дафна, нахмурившись, посмотрела на Эшера.

— Мы плохо расстались, Эшер. В этом есть и моя, и твоя вина. Твое признание застало меня врасплох. Мы знакомы больше года, но ты никогда прежде не говорил о своих чувствах.

— Ждешь от меня извинений?

— Нет. Но я должна тебе кое-что сказать. — Дафна, потупив взор, разгладила ладонью юбку на коленях. — Я не люблю тебя, Эшер. Я никого не люблю. Но это не значит, что мы не можем быть друзьями.

Эшер натянуто рассмеялся. В последнее время на его голову сыпались одни несчастья. Интересно, долго так будет продолжаться? Ему хотелось протянуть руку и дотронуться до девушки. Дружба не то, на что он рассчитывал, но, возможно, в дальнейшем ему удастся добиться ее любви, научить ее слушать свое сердце и доверять ему.

— Моего отца нет в живых.

Ее лицо смягчилось.

— Я все знаю. Тебя изгнали из дома и запретили появляться на побережье.

Он промолчал, боясь расплакаться.

— Еще больно? — участливо спросила Дафна.

Эшер на мгновение растерялся. Почему ему должно быть больно? Потом вспомнил, что его избили братья, вспомнил утомительное путешествие назад.

— Нет.

— Вот и хорошо.

Он все смотрел и смотрел на нее. Буквально пожирал глазами. Дафна залилась краской смущения, но взгляд не отвела.

— Что тут происходило без меня? — спросил Эшер.

Дафна вкратце рассказала о событиях, произошедших в столице за время его отсутствия, упомянув и о древних книгах, найденных в старом дворце. По ее словам, его высочество был на седьмом небе от счастья, роясь в них. Эшер узнал также, что Дарран и Уиллер недавно вернулись в столицу.

— Твои деньги и вещи, которые его величество послал в Вествейлинг, тоже благополучно вернулись назад, — с улыбкой сообщила Дафна.

— Так из-за чего же возник ураган? — спросил Эшер.

Дафна пожала плечами.

— Все дело в болезни короля. Поскольку он бредил и не мог контролировать свою магическую силу, она вышла из-под контроля, и это привело к землетрясению и урагану. По существу, в трагедии никто не виноват. Король очень переживал, когда пришел в себя. Он заперся на всю ночь в городском храме Барлы и молился на коленях за тех, кто погиб. А днем принимал участие в восстановлении города. Лекарь Никс и королева были в ярости из-за того, что он ослушался их.

— Борн — великий человек. Нам повезло, что он остался в живых.

— Я согласна с тобой.

В коридоре раздались шаги, и через мгновение на пороге комнаты появился принц. Дафна быстро встала и сделала реверанс.

— Ты не вовремя очнулся, — промолвил он, остановившись в изножье кровати Эшера. — Все эти хождения по ночам страшно выматывают.

Взглянув на принца, Эшер на мгновение лишился дара речи. Впалые щеки, лихорадочный блеск в глазах… Гар выглядел изнуренным. Его мятая шелковая рубашка была в чернильных пятнах, а на коленке брюк зияла дыра.

— Помилуй вас Барла, Гар! — воскликнул Эшер. — Ужасно выглядите. Чем вы занимались?

— Работал за двоих, — ответил принц, — выполняя и свои, и твои обязанности. Когда ты наконец встанешь?

Эшер сел на кровати, привалившись спиной к изголовью.