— Вы — принц, ваше высочество, — со льстивой улыбкой напомнил Дарран. — И поэтому вольны поступать, как вам заблагорассудится. Но я, конечно, не советовал бы вам этого.

— Я и не собираюсь пренебрегать своими обязанностями. Король спустит с меня шкуру, если я не выполню его распоряжение. Но помечтать-то можно!

— Конечно, можно, ваше высочество. Но не могли бы вы одновременно и мечтать, и одеваться? Через полчаса мы должны выйти из дома.

Гар, кивнув, надел рубашку и стал застегивать ее.

— Ты виделся сегодня утром с Эшером? — спросил он.

Дарран напрягся.

— Да, ваше высочество, он завтракал вместе со слугами на кухне.

— А ты выразил ему от моего имени неудовольствие за то, что он, никому ничего не сказав, неожиданно покинул вчера пир?

— Да, ваше высочество. Эшер заявил, что это не мое дело.

— Прямо так и сказал?

Дарран фыркнул.

— Нет, ваше высочество, он выразился в более грубой форме.

На впалых щеках секретаря проступил румянец. При воспоминании о разговоре с Эшером в нем начинал закипать гнев.

— Понятно, — нахмурившись, промолвил принц.

— Осмелюсь дать вам один совет, ваше высочество. Не берите с собой на торжественную церемонию Эшера. От него не будет никакого толка. Его поведение ясно говорит о том, что он больше не желает служить вам. Более того, его присутствие может навредить вам и бросить тень на ваше высочество. Ведь еще неизвестно, что выкинет этот непредсказуемый человек на глазах у тысяч рыбаков.

Надев брюки, принц заправил в них подол рубашки.

— Нет, я не могу последовать твоему совету, — сказал он. — Эшер поклялся, что будет служить мне до конца праздника, и я должен заставить его сдержать слово.

На самом деле то была своеобразная месть. Принц знал, что участие в празднествах станет для Эшера настоящим мучением, и не хотел избавлять его от неприятных эмоций.

— Как вам будет угодно, ваше высочество.

— Подай мне жилет, — приказал принц.

Дарран выполнил его распоряжение и помог надеть жилет.

— Вы вольны поступать по своему усмотрению, ваше высочество.

— Да, Дарран, я свободен в своих действиях, — раздраженно сказал Гар. Вежливость секретаря, который, пусть и в учтивой манере, постоянно критиковал его, действовала на нервы. К Даррану трудно было придраться. — Надеюсь, ты поостережешься распускать слухи и сплетни о моей ссоре с Эшером, когда мы вернемся в столицу! Знай, что я этого не потреплю!

— Ваше высочество, — с обидой в голосе промолвил Дарран, — у меня нет склонности к сплетням.

Гар взял из рук секретаря венец из белого золота — символ власти, который передавался от отца к сыну в королевской семье.

— И постарайся больше не раздражать меня.

Дарран поджал губы.

— Я спущусь через несколько минут, — сказал принц, давая понять секретарю, что он может идти.

Секретарь с гордым видом удалился. Когда за ним закрылась дверь, принц снова положил венец в большой, обитый бархатом футляр и, взяв расческу, привел в порядок волосы. Взглянув на себя в зеркало, он остался доволен своим внешним видом и наконец надел венец.

Дверь за его спиной неожиданно распахнулась, и в комнату вошел Эшер.

Принц нервно поправил на голове золотой венец, который постоянно сползал набок и не желал сидеть ровно.

— В чем дело? — спросил он, не поворачиваясь к вошедшему, которого видел в зеркале.

— Я зашел, чтобы удостовериться, что все в порядке.

Эшер был в наряде фиолетово-синих тонов из шелка, парчи и кожи. Его густые черные волосы имели ухоженный вид, на ногах поблескивали тщательно начищенные полусапожки. В нем ничего не осталось от простого рыбака.

— Естественно, у меня все в порядке, — проворчал Гар. — Или ты думал, что я без твоей помощи не смогу собраться и предстать в надлежащем виде перед жителями этого полудикого края?

Эшер тяжело вздохнул и, захлопнув дверь ударом ноги, прошел в глубину комнаты.

— Не надо разговаривать со мной в таком тоне. Мне неприятно это слышать накануне разлуки с вами. Или вы хотите, чтобы я попросил прощения? Хорошо, я прошу у вас прощения. Этого мало? Хотите, чтобы я признал, что был не прав? Хорошо, я признаю это. Мне, по-видимому, следовало постоянно напоминать вам о том, что я скоро уеду домой, тогда бы вы привыкли к этой мысли и не обижались на меня теперь. В любом случае, как бы вы ни дулись, это ничего не изменит. Что сделано, то сделано. Неужели мы не можем расстаться друзьями?

Поправив венец на голове, Гар отступил от зеркала и окинул себя придирчивым взглядом. Он выглядел просто великолепно. Именно так и должен выглядеть принц крови, представитель правящей династии, хранитель Законов Барлы, защитник трона, противник Морга и его соратников. Жаль, конечно, что он не наделен магическими способностями, но всех высот достичь невозможно.

Принц искоса посмотрел на недавнего друга.

— Измени свои планы.

Тень пробежала по лицу Эшера.

— Не могу.

После этого Гару оставалось одно — навсегда забыть о дружбе с этим человеком. Друзья так не поступают.

— Я опоздаю, ты задерживаешь меня. Спускайся вниз и жди вместе с остальными.

Эшер поклонился с подчеркнутой учтивостью.

— Слушаюсь, ваше высочество.

Выйдя из комнаты, он аккуратно, стараясь не стучать, закрыл за собой дверь.

Сорвав венец с головы, Гар в сердцах швырнул его в стену.

Однако принц не мог позволить себе долго горевать о потере единственного друга. Ему предстояло выполнить важную миссию. Его высочество ждали тысячи подданных короля. Настало время праздника, и Гару надлежало возглавить праздничное шествие.

Кто такой Эшер? Гар не желал больше знать этого человека!

Тем временем за сотни миль от Вествейлинга, в столице королевства происходили важные события. Король нарушил предписания лекаря и Главного Мага и решил вызвать дождь с помощью магического обряда. Скоро он понял, что еще очень слаб, и из его глаз потекли старческие слезы. Никс и Дурм оказались правы: ему не следовало вставать с постели. Но правитель страны волен поступать так, как считает нужным. Никто не имеет права указывать ему! Борн винил себя в том, что пошел на поводу у советников. Его дочь еще не готова к заклинанию погоды, и все же она уже подставила обнаженное горло под острый нож, который постепенно должен был обескровить ее. Заклинатели Погоды дорого платили за свои привилегии.

Сквозь стеклянный потолок Палаты заклинания погоды проникал свет осеннего солнца. Его лучи падали на паркетный пол, трясущиеся руки короля и карту Лура, которая указывала Борну, куда посылать дождь, где взращивать теплом семена и где земля нуждается в холоде и снеге.

Боль становилась все сильнее, и королю становилось все труднее совершать магический обряд. Борн упал на колени, а потом опустился на четвереньки. Покрывшись потом, он всматривался в карту на полу. Его взгляд упал на побережье и нашел город Вествейлинг. Там сейчас с важной миссией находился сын короля. Вспомнив о нем, Борн улыбнулся.

И сила взыграла в нем, в жилах вскипела кровь. Вокруг серебристых волос, прочертив в воздухе огненную дугу, начали потрескивать синие искры.

— Гар, — прошептал король, — проведи праздник Большого Улова вместо меня, сделай так, чтобы в сети попадалось больше рыбы, чтобы народ был счастлив и здоров. Воспой вместо меня и наполни меня гордостью!

Небо вдруг дрогнуло, и солнце скрылось за набежавшими облаками.

— Гар! — воскликнул король, сжимая голову руками и проклиная свою власть над людьми и стихиями. — Помилуй тебя Барла… спаси и сохрани…

Через мгновение в Палате стало темно, небо заволокли черные тучи.

Празднично украшенная рыбацкая лодка колыхалась на волнах у причала весело, словно девушка перед своей первой в жизни вечеринкой. С сильно бьющимся сердцем и пересохшими от волнения губами Гар представил, как выйдет в бескрайнее море, в голубые просторы.