— Ты стала такой красавицей… Просто невыносимо быть рядом с тобой и не иметь возможности обнять тебя. Если б ты только знала, как мне хотелось этого и сколько раз я с трудом сдерживался. Мне хотелось бросить все и прижать тебя к себе… — Он снова поцеловал ее, и снова она содрогнулась от неимоверной силы чувств. — Джо, я уж начал думать, что никогда больше не смогу обнять тебя вот так, — сказал он срывающимся голосом. — Я боялся, что никогда больше не смогу ощутить твое тело, увидеть твое лицо. — Он притянул ее поближе к себе, стараясь ощутить жар ее тела. — Я ожил рядом с тобой… Я будто и не жил все эти годы. — Он приспустил мягкую ткань платья с плеч, и луна осветила ее грудь.

Где-то далеко она слышала слабый голос, твердивший, что она потеряла рассудок, что ее снова ждет боль разочарования. Она должна остановить Майкла, остановиться сама… Но голос этот был таким далеким, и предупреждения казались такими неуместными. Что-то все еще связывало их, что-то прекрасное и непреходящее. Быть может, за оставшееся время они смогут превратить это в надежные и крепкие отношения… Не хотелось думать о прошлых горестях, ее захлестнул лоток совершенно других чувств, это были любовь, радость и — что окончательно покорило ее — надежда.

Погрузившись в головокружительный вихрь страсти, она даже не отдала себе отчет в том, что он поднял ее на руки, внес в дом, прямо к себе в комнату. Лунный свет через окно заливал постель. Майкл уложил ее и несколько мгновений любовался ею. Как много увидела Джоанна в его взгляде: желание, искренность, восхищение — нет, скорее всего, только обожание.

— Ты хочешь этого, Джо? — негромко спросил он. Она улыбнулась и протянула к нему руки. Как же она любит его! Она будет любить его до конца своих дней. Не в ее силах поступить иначе. Так и должно было быть. Эта любовь — ее будущее, а не только прошлое.

Майкл взял ее руки в свои и поцеловал ладони. Потом наклонился и впился в ее губы со сладкой необузданностью, лишившей ее последних сомнений и неуверенности. Он мягко потянул платье, и оно с тихим шелковым шорохом соскользнуло с нее и упало на пол. Через мгновение там же оказались и его брюки.

— Как ты нужна мне, Джо! — Он едва смог выговорить это, настолько велико было охватившее его напряжение. Она всем телом ощущала пробегавшую по нему с трудом сдерживаемую дрожь. — Как долго я не мог думать ни о чем, кроме тебя. Не могу поверить, что я с тобой, моя чудесная, моя прекрасная Джоанна…

Он судорожно вздохнул. Чувства достигли такого накала, что Майкл не мог больше произнести ни слова. Они вознеслись к немыслимым высотам ощущений, а когда на них обрушился шквал экстаза, Джоанна была уверена, что она и Майкл слились воедино и телом, и мыслью, и духом.

На следующее утро Джоанна проснулась очень поздно. Спала она крепко, испытывая до тех пор неведомое ей ощущение благополучия. Открыв глаза, увидела рядом спящего Майкла, улыбнулась и все вспомнила. Джоанна приподнялась на локте и взглянула на его красивое лицо. Даже во сне ему удается выглядеть сексуально, улыбнулась она.

Его невероятно длинные ресницы вздрогнули.

— Привет.

Сонно улыбнувшись, он подвинулся к Джоанне и зарылся лицом в ее волосы.

— Сколько времени?

— Одиннадцатый час.

Несколько мгновений они лежали молча, в полном спокойствии. В это чудесное утро Джоанна чувствовала себя любимой, она ощущала такую уверенность, такую… целостность! Стоит ли презирать себя за то, что так легко поддалась, стоит ли мучить себя раздумьями о том, куда может привести этот шаг? Она не упрекала себя, Майкл был прав: то, что между ними произошло, — самое искреннее за всю историю их долгих, запутанных отношений. Это было естественно и прекрасно, и Джоанна больше не желала отвергать своего счастья.

— Когда Кэйси вернется домой? — В глазах Майкла заиграл огонек, на губах появилась дразнящая улыбка.

— До полудня его не будет.

Она тоже улыбнулась, ощущая рядом с собой его сильное тело. Он наклонился к ней. Утреннее солнце придавало его загорелым мускулистым плечам золотистый оттенок. Его поцелуй был долгим и глубоким, потом Майкл поднял голову и снова посмотрел на нее. Джоанна не могла определить, что сильнее возбуждало ее страсть — его невероятный, расслабляющий поцелуй или же взгляд.

Обнимая Майкла, Джоанна чувствовала такую любовь к нему, что на глаза наворачивались слезы.

Вдруг прохладную утреннюю тишину нарушил телефонный звонок. Майкл тяжело вздохнул и уронил голову на ее обнаженное плечо. Звонок раздался снова. Они вопросительно переглянулись.

— Не обращай внимания, — сказал Майкл. — Пусть себе звонит.

— Может, там что-то важное.

— У нас тоже важное. — Майкл наклонился и поцеловал ее.

Снизу опять донесся звонок. Джоанна приподнялась на локте.

— Нет, Майкл, нужно подойти.

Что-то бормоча себе под нос, он спустил ноги на пол. Когда он ушел, Джоанна села и закуталась в простыни. В его отсутствие, даже совсем короткое, на душе сразу становилось пусто и холодно. И все же она улыбнулась своему отражению в зеркале. От того, как он шептал слова любви, у нее до сих пор по телу пробегали мурашки. А через несколько минут он вернется, и они снова обнимут друг друга…

Конечно, о будущем он пока не сказал ни слова, но Джоанна не хотела из-за этого беспокоиться. На этот раз она никому не позволит помешать их счастью. Она опять взглянула на свое бодрое отражение и улыбнулась еще шире. За те несколько летних недель, что им остались, они наверняка смогут повернуть время вспять.

— Джо! — взволнованно крикнул Майкл, взбегая по лестнице. — Джо, одевайся.

— Что случилось? — воскликнула она, когда он ворвался в комнату.

— Ты только не волнуйся, но с Кэйси произошел несчастный случай.

Майкл резким движением вынул из шкафа рубашку.

— Звонила Мэг. Она сейчас в больнице, вместе с ним.

— В больнице? — Джоанна прямо-таки физически ощутила мощный выброс адреналина. Она вскочила и побежала через коридор к себе в комнату. — Что с ним произошло? — спросила она, выдвигая ящик комода.

— Сегодня утром Мэг водила детей в какой-то парк, черт бы его побрал, и Кэйси упал там с горки. — Майкл вошел в комнату в тот момент, когда она надевала платье. У Джоанны так дрожали руки, что она не могла застегнуть пуговицы. Ни разу в жизни она не чувствовала такой паники. Может быть, только однажды, подумала она, глядя, как Майкл застегивает ей пуговицы. Бедняга, похоже, он испугался не меньше, чем она. Майкл так сильно побледнел, что это было заметно даже сквозь загар. — Готова? — спросил он.

— Нет, но все равно — пойдем.

Мэг сидела около травматологического кабинета со своими тремя детьми, бледная и взволнованная. Увидев их, она сразу вскочила, посадив самого младшего к себе на бедро.

— Где Кэйси? — выпалила Джоанна.

— Там. — Мэг кивнула на одну из дверей. — Сейчас ему будут делать рентген.

Джоанна поспешила туда, но Мэг задержала ее.

— Джо, прости меня. Я была с ними вместе, честное слово. Я не оставляла их без присмотра.

Джоанна понимала, как она мучается, — наверное, она сама испытывала бы то же самое.

— Перестань. Такое часто случается, ничего с этим не поделаешь.

— Даже не понимаю, как это случилось. Он упал так быстро…

— Не вини себя, Мэг. Ты здесь ни при чем. Малыш начал хныкать и сучить ножками.

— Лучше увези детей домой. Тебе больше незачем здесь сидеть.

Но Мэг покачала головой.

— Стив уже уехал, но я позвонила Нейтану — он их заберет. А я хочу остаться.

— Нет, пожалуйста, иди домой, у меня нет времени спорить. — Джоанна оглянулась и заметила, что Майкл уже куда-то исчез.

— Я рассказала врачу все, что могла, но…

— Тогда — до свидания. — Джоанна была непреклонна.

Через несколько мгновений она уже стояла рядом с Майклом и смотрела на маленькое, неподвижное тельце Кэйси. На лбу у него была большая марлевая повязка, руки и ноги были в ссадинах. На этом столе, в таком ярком освещении он казался совсем маленьким и хрупким.