Именно тогда ее оригинальный и одновременно безумный замысел наконец осуществился до конца.

Наверное, впервые в жизни она чувствовала себя по-настоящему счастливой.

Во-первых, у нее появился долгожданный ребенок от любимого человека, а во-вторых, она обеспечила материальное будущее себе и сыну. Ведь все трое злополучных папаш исправно платили Флоре приличные алименты.

Боясь разоблачения, ни один из них не потребовал от Флоры сдачи анализов для установления отцовства и не отказался от выдачи ей ежемесячного пособия. А тот факт, что с момента рождения ребенка больше ни один из них у нее так и не появился, ее не волновал. Больше они ей были не нужны. Ей с лихвой хватало их денег, на которые она жила припеваючи.

Долгожданному ребенку она дала свою фамилию, а в графе «отцовство» с добровольного согласия всех «отцов» поставила прочерк.

Теперь она растила сына, радовалась своей успешной выдумке и изредка печалилась о настоящем отце ребенка.

После гибели родителей Дэнис, Флора Трип по-соседски приходила к ней выпить чашку – другую ароматного крепкого кофе. Дэнис заваривала его по особому рецепту, доставшемуся ей в наследство еще от ее бабки. В кофейник она насыпала столовую ложку с верхом собственноручно молотого кофе, заливала холодной водой и ставила на огонь. Потом разбивала сырое яйцо, желток отделяла, а белок вместе со скорлупой опускала в готовящийся напиток, отчего готовый кофе получал необыкновенный блеск и отсвечивал в струе.

Как правило, к кофе Флора приносила яблочный пирог. Они садились перед телевизором и болтали обо всем, что их волновало.

Считая себя знатоком жизни, Флора советовала Дэнис заняться личной жизнью, а не сидеть, сложа руки, и не ждать у моря погоды.

– Дорогая, тебе давно пора познакомиться с каким-нибудь мужчиной! Не забывай, тебе уже двадцать семь!

В ее словах была неопровержимая житейская истина, и Дэнис это понимала. Но встретить мужчину своей мечты, чтобы создать полноценную семью, ей как-то все не удавалось. Не очень-то ей везло на знакомства.

Время идет, не зная устали.

Время трудится, старательно превращая легкомысленную молодость в сочную зрелость, а зрелость в придирчивую старость.

Молодость Дэнис Вуд время не щадило тоже. Она с каждым днем все убывала и убывала. А желание полюбить и быть любимой становилось все сильнее и сильнее. Вернее, ее желание давно трансформировалось в одну единственную мысль – Пора. Мысль была навязчива до неприличия и преследовала ее повсюду. Иногда Дэнис даже казалось, что окружающие ее коллеги по работе так и читают эту мысль на ее лице. Она сидела на службе за своим рабочим столом и, когда слишком далеко заходила в своих мечтах, то незаметно начинала вглядываться в лица сотрудников, чтобы удостовериться, что никто ничего не заметил.

Опасения были напрасны.

До ее проблем никому не было дела. Сидевшая за соседним столом миссис Бейкер была озабочена своей собакой по кличке Бони, французским бульдогом. Бони должна была вот-вот впервые в жизни принести потомство, и ветеринар предрекал ей трудные роды. А потом, миссис Бейкер имела слишком много лет в знаменателе, и поэтому проблемы, одолевавшие стриженую головку Дэнис, от нее были слишком далеки.

Миссис Дакворт, стол которой располагался возле окна, была озабочена лишь грядущим повышением. Ее кандидатуру рассматривали, как наиболее подходящую на должность руководителя отделом, поэтому и ей не было никакого дела до мыслей Дэнис.

Да и все остальные сотрудники тоже были далеки от проблем Дэнис Вуд. Они обсуждали громкое ограбление дома одного коллекционера, у которого, несмотря на многочисленную охрану и сигнализацию, были украдены антикварные гравюры и дорогие украшения из бриллиантов. Об этом дерзком преступлении писала пресса и говорили по телевизору. Вся полиция штата была поднята на ноги.

Дэнис же к этому событию относилась, как к недосмотренному телевизионному детективу: действие произошло, а преступника еще не нашли. Да и, признаться, интереса к этому ограблению она не имела никакого. Интерес у нее сейчас был совсем другой. А все потому, что ровно месяц назад она поднималась в лифте на свой этаж с директором агентства. Когда Дэнис принимали на работу, он находился в командировке, поэтому они друг друга не видели. Директор был хорош собой, энергичен и самое главное – не женат. Ему исполнилось тридцать девять, и он еще не встретил свою вторую половину, хотя и искал. Во всяком случае, он сам так говорил. Хотя этот поиск, надо заметить, уже давно превратился в закоренелую привычку менять женщин как перчатки.

О его неудавшемся браке по агентству ходило много разных слухов. Кто-то говорил, что его бывшая жена перерезала себе вены по необъяснимой причине, и ее не удалось спасти. Кто-то заявлял, что она была наркоманкой и умерла от передозировки. А кто-то утверждал, что она вовсе не умерла, а лежит в закрытой психиатрической лечебнице. Но были и такие, которые уверяли, что он вообще никогда не был женат.

И признаться, никто не знал наверняка про личную жизнь шефа. По большому счету, директор агентства для всех был одной большой загадкой и темой для разговоров в курилке.

Звали его Энкл Варни.

Загадочный Энкл Варни.

Поднимаясь в просторной кабине лифта вдвоем с Дэнис, он не мог не обратить внимания на девушку с необыкновенными золотыми глазами.

Он ничего ей не сказал.

Сделал вид, что думает о чем-то важном.

Но с того самого дня мистер Варни окружил Дэнис Вуд невидимым постороннему взгляду вниманием. Когда они один на один сталкивались где-нибудь в коридоре или в лифте, его речи наполнялись осторожными намеками, от которых Дэнис старательно уклонялась, будучи обременена принципами морали. А он, казалось, насквозь видел все мысли девушки, все время пристально наблюдая за ней.

И вскоре Дэнис Вуд только при одном виде директора краснела до самых кончиков ушей.

Она и сама не заметила, как влюбилась: робко, бессловесно и нелепо.

И как только она это поняла, ее мысли начали пугливо раздваиваться. Ей хотелось броситься с головой в любовь, как в омут, не думая ни о чем. Но ее католическая натура возражала, утверждая, что это неправильно и греховно.

Подходил к концу знойный июль. Середина лета в этом году одарила Нью-Йорк жаркой и сухой погодой. Горожане практически забыли о дождях, отчего в городе от пыли и духоты уже было нечем дышать. На уик-энд многие жители старались сбежать из города поближе к природе и воде. Во всяком случае, остров, где жила Дэнис Вуд, заполнялся легковыми автомобилями, из которых с радостными криками выскакивали ребятишки и их родители, привносившие приятное разнообразие в жизнь Лонг-Айленда.

Была пятница – конец рабочей недели. Пятничный день для Дэнис пролетел незаметно. Навалилось, как это обычно бывает в конце месяца, много работы. С самого утра она усердно что-то подсчитывала и учитывала.

С головой закопавшись в сухие цифры, девушка не заметила, как день подошел к концу. Уже прозвенел звонок, извещающий о конце рабочего дня, и в ту же минуту всех служащих агентства со своих мест как ветром сдуло. Они торопились домой к своим семьям.

Но Дэнис Вуд, срочно дописывая отчет, никуда не спешила.

– Дэнис, ты не собираешься домой? – поинтересовалась карьеристка миссис Дакворт, проходя мимо ее стола к выходу.

– Немного задержусь. Осталось совсем чуть-чуть. Не хочется оставлять на понедельник, – не отрывая глаз от монитора, ответила девушка.

– Когда меня повысят, обязательно возьму тебя своей помощницей. Сейчас редко встретишь таких усердных молодых людей, – похвалила ее миссис Дакворт, прежде чем уйти.

– Спасибо, – смущенно улыбнулась ей Дэнис и продолжила свое занятие.

Ей действительно оставалось доделать всего-то ничего, а она не любила оставлять на понедельник недоделанную работу, тем более что сам директор агентства, мистер Энкл Варни, лично просил ее поторопиться сдать ему отчет.