– Да, я не хочу замуж, – подтвердила она. Услышав такое решительное отрицание, он широко улыбнулся. Обычно подобные заявления относительно полного отсутствия желания жениться делал он сам.

– Могли бы вы бросить все это ради мужчины?

Она фыркнула, но тут же спохватилась и покраснела.

– Извините. Вот видите, к чему приводит постоянная работа среди мужчин? Во мне совсем не осталось никакой деликатности.

В этом он был с ней совершенно не согласен.

Даже в рабочей одежде, с пятном сажи на одной щеке она была красива, женственна и обладала манерами настоящей леди. Он не мог понять, как это у нее получалось, но факт оставался фактом. Протянув руку, он вытер сажу с ее щеки большим пальцем.

– Неудивительно, что вы так отреагировали на мой вопрос. Очевидно, вы ни за что на свете не бросите свое занятие даже ради любящего вас мужчины.

– Тот, кто полюбит меня, не станет заставлять меня делать то, что мне не нравится, – повернулась она к нему и, глядя прямо в душу ясными зелеными глазами, добавила: – Он примет меня такой, какая я есть, и научится любить то, что я люблю, или по крайней мере уважать это.

В этот момент к ней подошел один из работников, чтобы обсудить рисунок очередного витража, и Девон на какое-то время был предоставлен самому себе.

Интересно, каково это – быть любимым мужчиной такой женщины, как Кэт? Девон неожиданно понял одну из причин, по которой все его предыдущие романы ничем не кончались, – все те женщины были лишь бледной тенью того, какой должна быть настоящая женщина. Это со всей наглядностью продемонстрировала ему Кэт.

Сейчас яркая страсть прошлых романов казалась ему совсем погасшей. Как он теперь понимал, в них было больше охотничьего азарта. Неудивительно, что ни один из них не продолжался больше нескольких недель.

Взглянув на злополучный витраж с единорогом, он рассеянно отметил, что, хотя и было много недостатков в этой работе, животное было нарисовано с большой достоверностью. Так каково же это – быть любимым Кэт эмоционально и физически?

Что касалось эмоций, этого он не мог себе представить. Но вот в физическом смысле…

Они целовались уже не меньше шести раз, и каждый следующий поцелуй был более страстным и откровенным, чем предыдущий, причем инициатором этой опасной тенденции всегда выступала именно Кэт. Ее чувственность и реактивность горячили кровь и провоцировали на большее, чем поцелуй.

Он знал – близится время, когда он не сможет ограничиться лишь одним поцелуем. Он ждал этого дня и одновременно боялся его, потому что это означало бы начало конца их отношений. Именно так происходило во всех его предыдущих увлечениях. Как только добыча была поймана, азарт охотника пропадал начисто.

Он вспомнил их последний поцелуй и почти сразу ощутил возбуждение. Взглянув на дверь мастерской, он задумался – как же увести Кэт от пристальных глаз мастеровых, чтобы еще раз насладиться вкусом ее губ.

Внезапно он вспомнил, что ему осталось жить в Килкерне чуть больше недели. Так чего же он ждет, черт побери?! Давно пора развивать отношения дальше, иначе он рискует уехать еще до того, как ему удастся полностью раскрыть чувственность Кэт, а этого он никак не мог допустить.

Внезапно рядом раздался голос Кэт:

– Ну как, нравится единорог?

Только теперь он понял, что все время смотрел на витраж, не видя его.

– Пытаюсь обнаружить все дефекты, – ответил он.

– Иногда бывает лучше сконцентрировать внимание на красоте.

– Мисс Кэт, – улыбнулся он, – окажите мне честь, проводите меня к моему коню.

С этими словами он подставил ей локоть, и после минутного замешательства Кэт взяла его под руку. Краем глаза Девон заметил, как нахмурился при этом стоявший неподалеку со скрещенными на груди руками Саймон.

– Кэт, дорогая, кажется, у нас проблема, – тихо сказал ей Девон.

– Какая проблема? – удивленно взглянула на него своими большими зелеными глазами Кэт.

– Ваш друг Саймон явно недолюбливает меня.

– Просто он хочет защитить меня…

– Гм… Понятно. И все-таки я ему явно не по вкусу.

Они пошли в сторону коновязи, где стоял Гром, мирно пощипывая сено через открытую дверь сарая, где оно было сложено большими тюками.

– Саймон мне почти как родной. Он всячески оберегает меня и Энни.

– Энни? Это ваша экономка? Такая миниатюрная, словно птичка?

– Да, она его сестра, и ко мне он относится почти так же, как к своей сестре.

Они подошли к Грому. Оглядевшись по сторонам, Девон заметил настороженный силуэт Саймона в окне мастерской.

Взяв Кзт за руку, он завел ее за коня.

– Что это вы делаете?..

Он молча поцеловал ее. Не так игриво, как прежде, а со всей страстью молодого желания, и продолжал целовать, обнимая ее все крепче и прижимаясь к ней всем телом, пока не почувствовал дрожь во всем ее теле. Колени Кзт подогнулись, и ему пришлось подхватить ее, чтобы она не упала.

Оторвавшись от ее губ, он посмотрел ей в глаза и прошептал:

– Кэт, мне этого мало. Я хочу тебя…

Она прерывисто дышала, ее широко раскрытые глаза светились лаской. Лед растаял!

– Подумай об этом, ладно? Завтра я снова приеду.

Вскочив на коня, он помчался в Килкерн и всю дорогу насвистывал какую-то лихую мелодию.

Тилтон протянул Девону его костюм для верховой езды, и тот быстро надел его.

– Спасибо, Тилтон. Ты велел оседлать моего коня?

– Да, сэр, – недовольно засопел камердинер. – Вы уже спрашивали об этом.

– Извини, если мои привычки так докучают тебе, – улыбнулся Девон.

– Что и говорить, сэр, это правда. Но я стараюсь как можно лучше исполнять свои обязанности, это вопрос профессиональной гордости.

Девон снова улыбнулся и хотел было что-то сказать в ответ, но тут его взгляд упал на какой-то маленький блестящий предмет на полу. Взяв его в руки, он озадаченно сказал:

– Это моя сапфировая булавка для галстука. Как она оказалась на полу, интересно знать?

Тилтон нахмурился, с него мгновенно слетела вся спесь.

– Не знаю, сэр. Я храню все ваши галстучные булавки в… – Он поднял с туалетного. столика шкатулку, открыл ее и принялся сосредоточенно перебирать галстучные булавки и цепочки для часов. Неожиданно он поднял брови и замер на месте.

– Что случилось, Тилтон?

Камердинер медленно закрыл шкатулку.

– Кольцо, сэр… его нет.

– Как это нет? – Девон уставился на шкатулку, не веря своим ушам. Не может быть, чтобы кольца не было… вернее, чтобы кто-то его…..

– Ты уверен, Тилтон? Может, оно валяется где-нибудь на полу, как эта сапфировая булавка?

– На полу больше ничего нет, – покачал головой камердинер.

– Тогда, может, оно где-нибудь за туалетным столиком?

Девон стал искать кольцо, мучимый дурными предчувствиями. Черт побери, братья убьют его! И он не станет даже сопротивляться. Ели он и впрямь потерял кольцо, он заслуживает хорошей взбучки, а то и чего-нибудь похуже.

– Да где же оно, черт возьми?! – в отчаянии воскликнул он, когда поиски ничем не кончились.

– Не знаю, сэр. Должно быть, кто-то его… украл.

Да, но кто же? Кому нужна такая странная кража? Ведь нетронутыми остались гораздо более ценные вещи. Девон провел рукой по волосам, не зная, что делать дальше.

Несмотря на то что он терпеть не мог это кольцо, оно все же было любимым талисманом матери. Именно поэтому вся семья дорожила этой вещицей, хотя кольцо и имело, как полагали, магическую силу.