Да, в пылу страсти Коул говорил, что любит ее. Но сейчас он повернулся к ней спиной – буквально! Эви очень хотелось бы верить, что то, что он выкрикнул, перекрывая рев торнадо, было правдой. Но она не была столь наивна. Он сделал это потому, что думал, что ей хочется это услышать. Возможно, он даже был искренним. В тот момент. Но ее реакция отпугнула его: ее беззаветная, безоглядная страсть. Ее потребность любить кого-то.

Любить его. Эви чувствовала себя оскорбленной его молчаливым пренебрежением, слезы наворачивались на глаза, но она все, же жаждала коснуться его, заставить расправить плечи, дать ему понять, что она вовсе не собирается заставить его расплачиваться за свои опрометчивые слова.

– Подумаешь, босоножки! – небрежно сказала она.

– Да нет, за то, что все так вышло. Я не хотел…

– Не надо. Не извиняйся.

Эви застегнула воротник. Ладони у нее вспотели.

– Я уже не маленькая, не первый день живу на свете. Мало ли что бывает!

И все мужчины боятся, что их поймают на крючок из-за такой вот случайной связи, которая в какой-то момент выйдет за рамки простого любовного приключения.

– Не беспокойся на этот счет. Мы оба взрослые люди. Просто мы оба потеряли голову…

Коул достал из спортивной сумки бритвенный прибор. Нашел расческу и привел в порядок свои влажные волосы.

– Я ничего от тебя не требую, Коул! Честное слово!

Расческа выпала из его рук.

– Так, значит, ты не считаешь меня сукиным сыном, который воспользовался твоей слабостью? – недоверчиво спросил он.

– Да что ты, Коул!

– Но ведь ты просто не могла отказать мне…

– А ты уверен, что я хотела тебе отказать?

– Была буря, тебе просто некуда было деваться…

И он напряженно застыл, ожидая ответа. Эви видела, как он напрягся.

– Ас чего ты взял, что мне этого хотелось?

– Женщина всегда должна иметь возможность отказаться…

– Глупости. Насколько я знаю, обычно отказываются не женщины, а мужчины, – возразила она.

Он повернулся к ней лицом:

– Эви, я не хотел сказать ничего такого… – Она жестом остановила его.

– А я ничего такого и не думала. Но, ты знаешь, нет нужды раздувать угасшие угли…

– Ну, если ты так считаешь…

Эви хотела задать вопрос напрямик, не страшилась ответа, который может услышать. Любит ли он ее? Но сейчас у нее не хватало мужества.

Она спустила ноги на пол и взбила подушку.

– Насколько я помню, перед тем как налетел смерч, мы обсуждали вопрос, почему все наши предыдущие связи оканчивались ничем.

– Насколько помню я, мы направлялись к ближайшему мотелю. – Коул схватил бритву, не зная, что ему делать: то ли бриться, то ли собрать вещички и поскорее убраться отсюда. – Возможно, я ошибаюсь, но, по-моему, дело было не в грозе.

Эви вскинула голову.

– Я же предупреждала тебя, что имею обыкновение без оглядки вешаться на шею мужчинам. Я просто хотела дать тебе понять, что не стоит беспокоиться из-за того, что было между нами.

Коул сунул бритву в коробку. Противно скрипнула «молния».

– Отлично!

– Нет ничего удивительного, что мы зашли дальше, чем собирались. Это не должно иметь никаких последствий, если мы оба не захотим…

«Даже если я признался, что люблю ее?» – с горечью подумал Коул. Ну, да, конечно. Он был прав. Ей это не нужно.

Раздался стук в дверь. Они оба вздрогнули. Коул подошел к двери и отпер ее. В дверях появилась пожилая женщина, которая, видимо, занимала здесь должность администратора.

– Мистер и миссис Крик? – уточнила она. Коул не счел нужным поправлять ее.

– Да. В чем дело?

– Вы извините, мне очень неудобно, но из-за урагана несколько семей остались без крова. Слава Богу, все живы, но фургоны, где они жили, оказались повреждены. Я так поняла, что вы не собирались тут ночевать…

– Мы уже готовы. Минут через десять мы освободим номер.

– Я вам очень признательна. Вам еще повезло…

«Ой, повезло ли?» – подумала Эви. Судя по тому, как не терпится Коулу выбраться отсюда, они потеряли все…

По дороге в Амарилло оба молчали. Хозяйка мотеля дала им пару старых полотенец, чтобы застелить мокрые сиденья. Эви сидела на месте пассажира. Она любила вести машину, когда хотела подумать. А сейчас ей хотелось свернуться клубочком и смотреть на Коула, пристально следившего за дорогой.

Уже темнело, но лицо Коула было освещено светом приборной доски. На шее у него билась жилка.

Эви не кривила душой, когда говорила Коулу, что не станет ловить его на слове. Но здесь было одно маленькое «но». Похоже, она действительно всерьез влюбилась в него.

Она боролась с этим, как могла. Коул конечно, очень хорош собой. Но перед этим она могла бы устоять. Но его ранимость в сочетании с сильным характером и неколебимое чувство чести… Как можно было не влюбиться в такого человека? И даже то, что они только что занимались любовью, не разрядило обстановки.

Эви вздохнула, откинулась на спинку сиденья и прикрыла веки. А что, если он действительно любит ее? В ее душе затеплился слабый огонек надежды. Может быть, он ждет ее ответа? Может, на этот раз она была слишком осторожна?

Нет, надо набраться мужества и задать вопрос напрямик. Лучше знать наверняка, чем терзаться догадками.

Стоп. Где-то она это уже слышала. Ах, ну да. Как раз перед тем, как порвать с Джеком. И с Биллом тоже. Каждый раз, как она встречалась с таким вот нерешительным мужчиной и решалась задать вопрос напрямик, оправдывались ее худшие опасения. Как хорошо было ничего не знать! Однако, к сожалению, правда всегда, в конце концов, вылезала наружу… «Нет, все же надо спросить!» Эви открыла рот. Коул обернулся к ней, так, словно ждал этого, словно ловил каждое ее движение.

Слова замерли у нее на губах. Нет. Не сегодня. Им и так пришлось перенести слишком много. Его ковбойская шляпа все еще валялась на заднем сиденье. В ее ушах все еще звучал рев торнадо. Ее тело еще трепетало после любовных ласк. Ее нетерпеливому, пылкому сердцу на этот раз хватило мудрости выждать.

«Но в мотеле он зарегистрировал нас как супружескую пару!» – нашептывал ей голос, внушая надежду.

Да, и съехал оттуда при первой же возможности.

«Но ведь эти семьи действительно нуждались в жилье сильнее нас!»

Эви позавидовала этим бездомным семьям, потому что они, несмотря ни на что, имеют возможность быть вместе! Нет, с ней явно не все в порядке. И все равно Эви было больно от того, что Коул не хочет провести эту ночь с нею. Он так мчится в этот Амарилло, словно этой бури вовсе не было!

Когда Эви проснулась, было уже совсем темно. Они проезжали городские окраины: гаражи, бары, ремонтные мастерские, мексиканские ресторанчики.

Коул включил радио. Эви услышала мужской и женский голоса и поняла, что это передача «Вечерний Остин», та самая, которую они слушали тогда, в первый вечер их путешествия. И снова выступала эта Фиона Александер, женщина-экстрасенс.

Эви протянула руку и выключила радио. Коул удивленно посмотрел на нее. Эви смотрела на неоновые огни вдоль дороги. Ей только и не хватает экстрасенса, который будет давать советы, как заставить мужчину решиться на серьезный шаг… Нет, Коул просто не хочет связывать себя. Он же сам ей рассказывал. Как раз перед тем, как они занимались любовью. Предупреждение было вполне своевременное. И ей хватит ума воспользоваться им.

– Гостиница «Холидэй»? – предложил Коул.

– Сойдет.

Коул показал ей расценки, опубликованные в рекламном буклете.

– Там есть номера по тридцать долларов за ночь.

– Ну, вот и хорошо.

Номера, разумеется, отдельные. И она всю ночь будет пялиться в потолок. Ничего, зато будет время обо всем хорошенько подумать.

– Завтра рано вставать не обязательно. Мне надо записать эту историю со смерчем. «Десять необходимых предосторожностей для тех, кто застигнут бурей».

Коул начал загибать пальцы.

– Во-первых, найти убежище. – Она нашла его – в его объятиях!

– Во-вторых, остерегаться наводнений… – А как быть тем, кого захлестнули эмоции? Он посмотрел в зеркало заднего обзора, затем невольно перевел взгляд на ее ноги. Эви разжала стиснутые кулаки.