– Похоже, ей почти удалось. Ну и сила воли у тебя. Отказаться от такой женщины, когда она уже в твоих объятиях, когда возбуждение достигло предела. Я бы не устоял.

– Хорош прибедняться. О твоей силе воли я наслышан. Надеюсь, она не обиделась. Я, как смог, постарался ей объяснить…

– Одно дело проявлять силу воли в бою и совсем другое – ускользая из объятий такой прекрасной женщины. Похоже, мне придется сегодня встать на страже твоей «девственности».

День пролетел незаметно. Под вечер развели костер, и Стратег принялся возиться с шашлыками. Мэри постоянно вертелась около него, пытаясь помочь.

– Мэри, пойди, отдохни или займись чем-нибудь другим. Вот хотя бы на стол накрой. Шашлыки не терпят женских рук. Это чисто мужское занятие.

Скривив губки, Мэри уселась на мостках. Похолодало, и Батя заботливо укрыл ее пледом. Уже стемнело, когда все собрались вокруг костра. Стратег сел рядом с Мэри и обнял ее. Она замурлыкала как котенок. Снежный Барс выставил для дегустации свой фирменный напиток – корчевку. Это был самогон, приготовленный в старых, трухлявых пнях. Если после него выпить водки, то будет ощущение, что это просто вода. Сел легкий туман. Небо заволокло дымкой, и звезд не было видно. Стратег охотно любовался звездным небом, но сейчас он был рад их отсутствию. Там, среди просторов космоса, уже шла война, неумолимо приближаясь к Земле. Здесь же, в глуши новгородских лесов, мирно потрескивал огонь, и корчевка очень даже хорошо пошла под шашлыки. Уткнувшись лицом в теплое плечо Мэри, Стратег решил, что сегодня обязательно напьется.

В какой-то момент Мэри почувствовала, что Стратег отключился. Вот это да! Он перебрал! Она недоверчиво потормошила его за плечо, но в ответ услышала лишь что-то нечленораздельное. Хитро улыбнувшись, она попыталась увести Стратега, и, наверно, ей это удалось бы.

– Брось это, дочурка, – остановил ее Батя, – я вижу, тебе не терпится. Ты готова даже воспользоваться его невменяемым состоянием, чтобы добиться близости.

– Ну я ведь люблю его, – почти выкрикнула Мэри, пытаясь скрыть смущение, что ее коварный план был с такой легкостью разоблачен.

– Не надо кричать о том, что настолько очевидно. Весь твой вид просто пропитан этой любовью.

– Вы меня осуждаете?

– Ну что ты! Разве можно осуждать за любовь? Я просто рад за тебя, да и за него тоже, но сегодня я стою на страже моральных устоев. Давай лучше укроем его, а сами пойдем, поболтаем.

Они уселись на мостках, спустив ноги в прохладную воду.

– Он ведь не пьяный?

– Конечно, нет. Стратег просто не может напиться и потерять контроль над собой. Решил немного расслабиться. Не будем ему мешать. Могу тебя заверить, что если его сейчас разбудить, то уже через мгновение он будет готов к самой сложной и напряженной работе или к жестокой схватке. А вот голова у него поутру будет раскалываться…

– У меня есть шанс?

– Пойми, моя девочка, ты нравишься ему, и он хочет быть с тобой. Так все и будет, но не сейчас. Так надо. Просто поверь и жди.

Мэри благодарно уткнулась Бате в плечо. Снежный Барс обнял ее. Так они и встретили рассвет. Мэри жадно слушала его рассказ о Стратеге…

Окончив свое повествование, Батя принялся размышлять о судьбе Мэри: «Бедная девочка! Сколько испытаний у нее впереди. Работа в подполье, да еще со Стратегом, который никогда не сдается и будет ходить по острию ножа». Снежный Барс знал, что такое подполье, не понаслышке. Сколько лет он так проработал? Десять? Двадцать? Смотря что считать подпольем. «А эту девочку ждет еще одно испытание. Испытание Стратегом. Испытание любовью. Какое из них дастся ей легче?..»

Стратег же и не думал пьянеть. Просто мысли опять не давали ему покоя…

Стратег всегда хотел иметь в качестве друга женщину. Именно друга, а не подругу, ибо в понятие «подруга» часто вкладывают совсем иные взаимоотношения между мужчиной и женщиной. Друзей-мужчин у него было предостаточно, а вот женщины-друга – ни одной.

Многих из своих знакомых он сам затащил в постель, сделав своими любовницами. Остальные соблазнили его сами. Те же, которым он отказал в любви, исчезли из его жизни, перестав с ним общаться, зачастую затаив обиду.

Любовь и дружба. Какое из этих чувств сильнее? Любовь, бесспорно, прекрасна. Ради нее совершается множество безумств, благородных поступков и подвигов. Но именно преданную, бескорыстную дружбу Стратег ценил превыше всего.

Но возможна ли дружба между мужчиной и женщиной? Что препятствует ее возникновению? Ответ на второй вопрос вроде бы очевиден – постель. Неумолимое желание превратить подругу в любовницу. Может, все и должно идти своим чередом и начинаться с любовного угара? Неужели, лишь переболев любовью и при этом не перессорившись и не расставшись, но перестав быть любовниками, можно стать друзьями? Разве только так может возникнуть дружба между мужчиной и женщиной? Или и этого не дано? Ответов на все эти вопросы Стратег не знал. У него не было друга женщины, хотя он очень этого хотел.

Однажды он искренне назвал одну свою хорошую знакомую другом. Надо было видеть ее реакцию! Она вся покраснела и чуть не задохнулась от праведного гнева, выкрикнула:

– Я никогда не была тебе другом и не стану им. Не смей меня так называть!

Они были знакомы много лет, и у них были прекрасные, доверительные отношения. Ему стало все понятно – она непременно хотела стать его любовницей и смертельно обиделась, когда он назвал ее другом, не поняв, что в устах Стратега – это высшая похвала. Она отвергла его дружбу, не получив любви, и они расстались.

Стратег упорно искал дружбы с женщинами, но все они почему-то хотели залезть к нему в постель, не понимая, что истинная дружба между мужчиной и женщиной – гораздо более высокое чувство, чем любовь.

Отряд был набран из курсантов трех училищ: Санкт-Петербургского имени адмирала Рочева, Третьего Североамериканского имени Вашингтона и японского военно-космического училища «Фудзи». Вернее сказать, из бывших курсантов, отчисленных с выпускных курсов за нарушение дисциплины. Так значилось в приказах. На самом деле Стратег, посетив каждое их трех училищ, отобрал самых отчаянных и бесшабашных. Именно им он поручил смертельно опасную миссию: атаковать на дальних подступах к Земле корабли рэмов, которые занимались прокладкой курса, или, попросту говоря, искали дорогу к Солнечной системе.

Исправно уничтожая совершенно беззащитные корабли-разведчики, в случае появления линейного корабля противника они сами бы остались беспомощными. Именно поэтому они называли свои операции охотой лисицы на куриц в заповеднике, где водятся тигры, а свое соединение – «Хитрый Лис». Отряд блестяще справился со своей задачей – он не только задержал продвижение рэмов, но и заставил их пойти по дороге, указанной Стратегом, – по «старой смоленской дороге», как окрестили ее. Теперь они возвращались на Землю, и Стратег не мог не повидаться с этими ребятами. Связавшись с командиром – сержантом Петровым, он предупредил, чтобы все были в парадной форме, и не зря. Даже пройдя через все испытания, молодежь осталась верна себе и собиралась заявиться на прием к Стратегу в пляжном виде.

Двадцать пять молодых людей, в форме курсантов военно-космических училищ, вошли в здание дворца Советов и уверенно направились к единственному лифту, ведущему на сто первый этаж – в кабинет Стратега. Казалось, еще совсем недавно, с раскрасневшимися от бессонной ночи глазами, они шумной гурьбой ввалились в это же здание и, лишь в последний момент сообразив, кто их вызвал, спешно приводили себя в порядок: застегивали все пуговицы на форме, кое-как поправляли прическу – и робко входили в кабинет Стратега. Теперь же они держались уверенно, с высоко поднятой головой, с чувством выполненного долга. И волновала их лишь дальнейшая судьба их службы. Больше всего они боялись, что их отправят назад по училищам – доучиваться, а они хотели воевать.