Они шли, покорно склонив головы, как советовал им Ромо. Из бойниц падали косые лучи света, в которых причудливо танцевали красные пылинки.

На третьей террасе Пегги остановилась, прислонилась к колонне и перевела дыхание. Подъем по лестнице в тысячу ступенек дался ей нелегко. В глазах у нее рябило, кружилась голова.

Себастьян недовольно проворчал:

– Не нравится мне все это! Не хочу проверять, действительно ли в соседнем городе всех отравили. По-моему, это как-то дико – радоваться чужой смерти.

– Да уж, нравы на Занторе довольно-таки странные, – согласилась Пегги.

Собравшись с силами, они начали подниматься на четвертый – и последний – уровень зиккурата. Лестница вела мимо бойниц, оттуда задувало свободным ветром пустыни. Он хлестал прямо в лицо и развеивал печальную атмосферу страха, царившую в этих мрачных стенах.

– Сдается мне, вся эта история плохо пахнет, – заметил синий пес. – По-моему, Меканикус просто пытается от нас избавиться. Теперь он придумал отправить нас в город монстров, раз уж по-другому у него не получилось разделаться с нами.

– Да ладно, – бросила Пегги, – может, все не так страшно.

Пес с изумлением на нее поглядел и сердито тряхнул головой.

– Думаешь, я преувеличиваю? Очнись! Он снова хочет заманить нас в ловушку! Знаешь, что нас ждет? Мы будем много дней топать по бескрайней пустыне, где легко заблудиться. А на дорожку нам выдадут один бидон с драконьими слезами, и придется беречь его как зеницу ока. Только представь: если что-нибудь случится с нашим бидоном, мы обречены!

– Он прав, – поддержал Себастьян. – Придется спешить. Мы не имеем права нигде задерживаться. К тому же придется внимательно следить за расходом слез. Будет обидно, если нам их не хватит на обратный путь и мы превратимся в монстров посреди пустыни.

Пегги нахмурилась:

– Хочешь сказать, что Меканикус не даст нам слез про запас? Нам придется их экономить?

Себастьян только руками развел:

– Знаешь, я страшно удивлюсь, если Меканикус не пожадничает! Запас слез подходит к концу. Никто не знает, как надолго его хватит. Если прекратят раздавать людям противоядие, начнется бунт. Народ штурмом возьмет башню, считая, что там хранители яда прячут запасы слез, которыми они не хотят делиться с жителями. Нет, я уверен, что Меканикус отольет нам ровно столько слез, сколько нужно на дорогу туда и обратно – и ни каплей больше.

– Ну хоть какое-нибудь снаряжение он нам даст?

– Какое? Он даст тебе лошадь, может быть, мула. Карту местности – сама знаешь, какие тут карты – очень красивые, но совершенно бесполезные! Ну, еще немного еды и бидон драконьих слез.

– Точно! – подхватил синий пес. – Я тоже так думаю. И не забывайте, что в пустыне могут таиться самые жуткие монстры. Они явятся, как только мы устроимся на ночлег. И уж наверняка они не откажутся от свежего мяса.

Девочка покачала головой:

– Какие в пустыне монстры? Ты все еще веришь в эти сказки? Как, по-твоему, они там выживают без единого источника? Что они пьют, а?

– Откуда я знаю? Может быть, человеческую кровь, как вампиры! – прорычал пес. – Говорят, они сбиваются в стаи и днем прячутся в пещерах.

– Я тоже считаю, что это все сказки, – заметил Себастьян. – Но кто знает наверняка?

– И время будет работать против нас, – добавил пес. – Если мы не успеем вернуться в срок, жители Омакайдо просто нас не пустят обратно, решив, что мы уже мутировали. И вот это будет действительно скверно. Полагаю, на такой конец этого похода Меканикус и рассчитывает.

В тронный зал вошел Зарк, и трое друзей замолчали.

Главный хранитель яда рассказал им, что они должны сделать, и не один раз напомнил друзьям, что это «очень важная миссия».

– Омакайдо на грани гибели, – сказал он. – Наш повелитель печали не может заставить дракона плакать. И если ничего не изменится, запасы противоядия очень скоро подойдут к концу.

– Почему вы не хотите заменить Манито на Изи? – спросил Себастьян. – Она кое-что смыслит в колдовстве.

– Нет, – отрезал Зарк. – Я ей не доверяю.

– Тогда можно было бы попросить мою бабушку, – предложила Пегги Сью. – Она наверняка нам поможет. Бабушка много раз нас спасала в самых трудных ситуациях.

– Гм… можно и бабушку… Я подумаю, – пробормотал Зарк и звонко хлопнул в ладони, показывая, что аудиенция закончена.

Когда они вышли из дворца, Себастьян отправился к Ромо, а Пегги Сью поспешила к шатру Изи. Каждое утро во время раздачи драконьих слез Пегги беспокоилась за рыжую колдунью. Она боялась, что обезумевшая толпа когда-нибудь просто растерзает ведьму, обвинив ее в сговоре с мутантами.

В кожаном шатре никого не было. Пегги кинулась искать Изи и, проплутав по сотне переулков, наконец обнаружила ее на крепостной стене. Колдунья сидела между двумя зубцами и болтала ногами. Завидев Пегги, она взяла оловянную кружку, которую носила у пояса, и, весело помахав ей, закричала:

– Не беспокойся! Я сегодня получила свою порцию!

Тяжело дыша, Пегги опустилась рядом с ней.

– С каждым днем все хуже, – пожаловалась Изи, тряхнув своей огненной гривой. – Сегодня один тип пытался отобрать у меня кружку. А толпа кричала: «Не давайте слез ведьме! Зачем поить чокнутую! От нее никакой пользы! Лучше отдайте ее порцию честным горожанам!»

– Но все-таки тебе удалось получить противоядие?

– Еле-еле. Да и то неполную кружку. Не знаю, может, я завтра проснусь, а вместо рук у меня будут лапы монстра?

– Это ужасно! Но нам дадут на дорогу драконьих слез. Я тебе отолью немного.

– На дорогу? – удивилась Изи, и Пегги рассказала ей об их встрече с Зарком.

– Значит, Ваданг тоже пал, – задумчиво проговорила ведьма. – А зачем вам туда ехать?

– Чтобы убедиться, что все сделано, как надо. Если их дракон в самом деле умер, мы должны удостовериться, что хранители яда отравили всех жителей города.

Изи повернулась к Пегги и посмотрела ей в глаза.

– Ты думала о том, что с вами случится, если за стенами Ваданга притаились монстры?

Девочка пожала плечами.

– Ты же знаешь, что я не могу отказаться. Сам Зарк приказал нам отправиться в Ваданг!

Некоторое время они молчали. Изи сидела на самом краю стены и задумчиво глядела вниз – туда, где спал дракон. Потом она снова посмотрела на Пегги. Лицо ее помрачнело.

– Это Тореадор убил дракона в Ваданге, – проговорила она наконец. – Заколол своей шпагой. Он уже близко, Пегги. Он уже близко…

– Знаю, – девочка печально вздохнула. – Я видела его во время грозы. Он прячется там, за туманом.

Через пару дней Пегги и Себастьян выехали из города на лошадях, которые им любезно предоставил хранитель яда. Лошади были какие-то заморенные и невероятно пугливые. Судя по всему, они ни разу не выезжали за пределы ограды, окружавшей зиккурат хранителя, а потому шарахались от людей и с ужасом вертели головами, проезжая по узким улицам Омакайдо.

Меканикус решил превратить отъезд ребят в настоящий спектакль. Все жители города выстроились вдоль улиц, громко приветствовали Пегги и Себастьяна и махали им руками. Поэтому отъезд их изрядно затянулся. Остановившись наконец у ворот, ребята вздохнули с облегчением. Стражники со скрипом распахнули створки. За ними до самого горизонта расстилалась пустыня, как в тот раз, когда Пегги отправилась в мираж к демону[3].

Девочку охватило волнение. Что их там ждет? А вдруг они угодят в капкан? Или на них нападут чудовища? В Омакайдо, за крепкими стенами, которые охраняли вооруженные до зубов стражники, Пегги чувствовала себя в безопасности, а здесь, в пустыне, с ними могло произойти все, что угодно. Конечно, ей выдали острую шпагу, но какой от нее толк, если Пегги не знает, как с ней обращаться! Девочке стало по-настоящему страшно.

Под вечер первого дня путешествия лошади внезапно потеряли сознание и рухнули прямо в грязь на берегу небольшого болота. Пегги оставалось только гадать, что вызвало у них этот обморок: страх перед открытым пространством или усталость?