Он ущипнул меня и понизил голос до шепота.

– Слушай, Саския. В один из ближайших дней на Сюффизант упадет небольшая такая бомбочка – знаешь, на то место, где казарма? Сбросит ее МИГ российского производства. Этот же МИГ обстреляет казарму ракетами. В этом обвинят венесуэльцев. И тогда у нас будет прекрасный повод для интервенции в эту поганую страну. Чавес еще пожалеет, что так долго и с таким наслаждением насмехался над нашими американскими друзьями. Но на самом деле этот МИГ стоит здесь, у нас на базе: могу тебе его даже показать, если хочешь. Если ты мне покажешь как следует вот эти свои красивые сисечки… и дашь мне их попробовать на вкус… конфетка!- – он облизнулся.

– Через два дня в Виллемстад войдет американский авианосец. Тогда мы передадим ему наш русский самолетик, и еще через день американцы его запустят в открытом море. Рано утром. Дешево и сердито. Никто посторонний этого не увидит.

Сюффизант…Меня чуть не вырвало. Бедный квартал, там живет мой бывший свекор сеньор Артуро. Совсем рядом с казармой! Дома стоят чуть не друг на друге, да если туда хоть одна бомба упадет…

– Уау, Геррит, ну и план! Честно говоря, у меня просто пропал дар речи… Такое действительно потребует крепкого пиара. А почему ты уверен, что никто не узнает, что это не венесуэльский МИГ?

– Потому что вообще-то ни у нас, ни у американцев МИГов в нашем распоряжении быт не должно. Этот нам достался от болгарской армии, из их запасников времен «холодной войны». Они подарили его американцам – на радостях, что их приняли в НАТО. Как раз вчера пара гаитян покрасила его для нас в красивые венесуэльские цвета…Но они уже никому об этом не расскажут. Даже ни один из наших парней здесь не знает об этом: только комендант, я и американцы. Здорово придумано, правда? И я один из тех, кто может считать себя гордым соавтором этой идеи. At your service! – он гордо взял под козырек.

Я вздрогнула. Мне померещилась лысая башка Пима Фортауна .

Гаитяне…

– Да, действительно, здорово накручено… Как в кино. Я и не знала, Геррит, что ты такой скверный мальчишка! – я игриво провела пальцем по его груди: – Но все-таки, почему Сюффизант? На острове же есть и другие казармы…

– Потому что там в настоящее время размещаются одни черномазые.А они все равно бесполезны в качестве личного состава . Ты же знаешь, что мы о них думаем?

Да, это я действительно знаю, Геррит. И намного лучше, чем ты себе представляешь…

– Ну, а как же мирное население?

– Чем больше будет жертв, тем больше будут обвинять венесуэльцев! Если еще кокнут парочку туристов, будет совсем хорошо. Но ты только подумай: ведь это же ради того, чтобы гарантировать наши интересы в регионе. Если и будут какие-то там жертвы, это же будет не напрасно. Речь идет о больших вещах, деваха. По-настоящему больших. О свободе, о демократии. Понимаешь?

– Надо будет хорошенько подумать, с какой стороны за это взяться. Ну и крутой же ты парень, Геррит! Такого я от тебя не ожидала, честное слово. Это просто даже как-то возбуждающе действует. Моему мужу такое и в голову не пришло бы, он такая размазня!- наверно, эта ошеломляющая, варварская новость действительно подействовала на меня возбуждающе, потому что меня вдруг понесло в карьер: слова сами так и подбирались, – Может быть, действительно пора мне его хорошенько проучить… Но где? В отель мы с тобой пойти не можем, это такой крошечный остров, что кто-нибудь обязательно донесет или твоей жене, или моему мужу, или даже обоим сразу. Может, можно будет немножко поиграть у тебя в офисе? Когда там никого не будет…

Геррит уже так предвкушал предстоящее свидание, что тут же согласился.

– Когда, мой пончик?

– Как насчет послезавтра вечером, Геррит?

– Великолепно! – полковник плотоядно потер руки, – Как раз большинство морпехов отправятся на рождественскую дискотеку в город… Чем меньше свидетелей, тем лучше. А с вахтой проблем не будет.

… Я вышла из ресторана, пошатываясь – но не от вина, а от тяжести свалившегося на мои плечи знания. Голова у меня кружилась. У нас оставалось два дня, чтобы сорвать это массовое убийство, призванное развязать войну…

… Лицо Ойшина, когда я рассказала ему обо всем этом, поразило меня. Он весь буквально побелел от гнева. Но не только из-за планов полковника и иже с ним в отношении Кюрасао и Венесуэлы.

– Я против, – сказал наконец он после затяжного молчания,- Это значит, что ты должна будешь с этим мерзавцем…? Что угодно, только не это!

Я была приятно удивлена. Но выбора у нас не было…

***

….”Кюрасао запрещает использование своей территории для нанесения удара по Венесуэле »… Этот заголовок я видела в газетах еще в 2005 году. А через год после этого на острове были проведены крупнейшие в регионе натовские военные учения… Те самые, с вылазкой натовских головорезов на красивейшем здешнем пляже… Как и в случае с референдумами в Ирландии, где власти заставляют людей переголосовывать столько раз, пока они не проголосуют «как надо», к сожалению, не местные жители это решают.

Как и следует при «подлинной демократии», «голосуй не голосуй,все равно получишь ***»… Правительство Кюрасао может решать все что угодно, но на самом деле то, как будет использоваться его территория, решают полковники Ветерхолты…

… Было уже очень поздно, когда члены нашего кружка собрались у Кармелы. Нужно было срочно решать, что делать.

– Может, предупредить венесуэльские власти? – нерешительно сказал кто-то. Тырунеш взвилась.

– Само собой. Но венесуэльцы не успеют ничего предотвратить.Тем более, что у нас нет документальных доказательств. Только слова полковника Ветерхолта.

– Может, обратиться в прессу?

– Опять-таки без доказательств? Да никто этого не опубликует – побоятся. Судебного процесса за дефамацию. Зато миссию Саскии и Алана здесь тогда точно можно будет считать законченной…

– Тогда что?

И тут с места поднялся Ойшин.

– Мне кажется, я знаю. Правда, это рискованно. Плюс наша миссия на этом тоже, вероятнее всего, закончится. И я давно уже не занимался этими вещами. Но во всяком случае, мы здесь будем не напрасно. Я вам скажу, что я думаю, и давайте вместе решать, реально это или нет. По-моему, надо будет проникнуть на базу и уничтожить этот самый МИГ. Это единственное, что нам остается – если учесть, что у нас есть всего два дня. Причем непременно надо будет сначала заснять его на видео – и тогда уже передать это прессе. Но я не знаю, как сильно эта база охраняется, и…

– Наверно, сильно, – сказала я, – Думаю, что сильно. Раз ее сочли самым безопасным на Кюрасао местом для подписания договора с Нидерландами.

– Вообще-то сильно, – вмешался в разговор сержант Марчена, – Но залив вокруг базы патрулируем мы, береговая охрана. И я хорошо знаю там все ходы и выходы. Так что думаю, это разрешимо. Хотя и не просто. Если вы, конечно, умеете нырять…

– Полковник сказал мне, что послезавтра вечером большинство морпехов уйдут в город на рождественскую дискотеку,- добавила я.

– Это даже еще лучше…Но после такого вам действительно оставаться на Кюрасао нельзя.

Они начали обсуждать технические детали операции, которые я здесь излагать не буду.

– Но ведь нас объявят террористами!- воскликнула Любеншка.

– Конечно, объявят, – спокойно подтвердил Ойшин, – А как же иначе? Но разве нас волнует, как нас назовут те, кто планирует разбомбить мирные кварталы, да еще с целью раздуть из этого региональную войну? Главное что мы сами знаем правду. Мы не собираемся никого намеренно уничтожать. Просто взорвем этот МИГ. Ну, конечно, там будет пожар; будет материальный ущерб. Но все это детский лепет по сравнению с тем, что они сами задумали.

…Было решено, что доведя полковника Ветерхолта до кондиции, я уговорю его показать мне злосчастный МИГ. Тем более, что полковник сам это предлагал. Когда он откроет ангар, то наши ребята – Ойшин, Рафаэлито и сержант Марчена, – которые проникнут на базу со стороны моря, свяжут полковника и… Остальное – дело техники.