Тогда же я рассказала маме о своих с ним отношениях – ведь надо было объяснить ей свою отлучку. К моему удивлению, она меня чуть ли не впервые в жизни одобрила:
– По крайней мере, хоть человек очень интересный!
Мы по-прежнему были уверены, что все у нас здесь прослушивается, и поэтому я рассказала ей о Дермоте во время прогулки.
– Надо дать ему кодовое название, – решила мама, – Чтобы если мы заговорим о нем, они головы бы поломали, о ком мы это. Какой он из себя?
Я описала ей своего ЛДТ, который лицом был весьма похож на моего любимого писателя Кира Булычева. Но не такой высокий ростом, а скорее даже наоборот. Плюс сильно прихрамывал.
– Пусть будет Хром-Костыль! – постановила мама. Я не выдержала и прыснула в кулак. И получила увольнительную на один вечер. На том и порешили.
Город Дермота – красивый, но сумрачный, насквозь продуваемыи ветрами Атлантики, в котором, казалось, всегда идет дождь и навсегда застыла на городских стенах сделанная каким-то таинственным незнакомцем надпись «Yeltsin is a Prod !”, и на этот раз не изменил себе. Только на этот раз вместо дождя в нем шел снег: настоящий, словно сошедший с советской новогодней открытки – огромными пушистыми, медленно кружившимися в воздухе хлопьями. Я даже пожалела «нашу» жену, что она не видит такой красоты. Никакие флоридские крокодилы с этим не сравнятся!
Дермот открыл мне дверь, широко улыбаясь, и из его дома на меня пахнуло теплом. Он был одет в большой махровый халат, и вид у этого грозного, непримиримого, жесткого революционера сейчас был очень домашний. Он походил на большого плюшевого мишку. Из-за спины Дермота на меня грозно тявкал его ирландский сеттер с очень красивого, медового цвета шерстью. Но Дермот сказал, что сеттер ко мне быстро привыкнет, и так оно и оказалось. Только пес этот был ужасно любопытен и всюду совал свой нос. По дому кроме него еще бродили 3 или 4 кошки, для которых на батареях отопления висели специальные корзиночки. На столе лежало недоделанное «нашей женой» постельное покрывало из лоскутиков – ее главное хобби, видимо, почти такое же захватывающее, как партизанская борьба. В зале стояла елка, горел камин, а еще мне бросился в глаза нетипичный для среднего ирландца битком набитый книгами шкаф. Но Дермот и не был «средним ирландцем»…
Он расселся на диване после того, как мы обменялись поцелуями, жестом приглашая меня к нему присоединиться. Ну конечно – по телевизору показывали «Стар Трек»!….
– Я так рад видеть тебя, ЛДТ! Так без тебя соскучился! Ну, как тебе Куба? Лизе лучше?
И я начала свой долгий рассказ – не преминув в конце упомянуть и о реакции Вэнди на мое интервью в газете…
– Ирландцы ведь сами испытали, что называется, на собственной шкуре дискриминацию по национальному признаку, как в Англии и Америке, так и у себя дома, где английское колониальное законодательство еще в ХVII веке фактически на бумаге "отменило" существование ирландского народа как такового.Кажется, что из-за своего собственного исторического опыта ирландцы должны бы лучше, чем многие другие европейские народы, понимать, что такое быть дискриминируемым, и какое гигантское влияние дискриминация может оказать на твою веру в себя, на ход всей твоей жизни… И тем не менее, мы сейчас видим рост расизма в Ирландии – прямо на наших глазах. Говорят, что это связано с резким ростом числа иммигрантов, прибывающих в непривыкшую к этому страну… Как по-твоему, чем можно объяснить такие сильные негативные эмоции ирландцев в адрес "новичков"?
– Где-то в глубине нашего сознания прячется предрассудок, укоренившееся предположение, что другие народы – тем или иным образом "не так важны", люди "более низкого уровня". Ирландцы даже не всегда осознают, до какой степени они подвергались пропаганде, которая исходила в основном – даже не в основном, а почти исключительно! – из англоязычных источников. Дети у нас в Ирландии вырастают, веря в то, что американские индейцы, австралийские аборигены и тому подобное – это "существа нижнего порядка", и что европейцы якобы "имели право" отправиться на эти континенты с целью завоевания и уничтожения их культур и цивилизаций. Кроме того, на них обрушивается гигантское количество пропаганды через книги, фильмы, газеты, телевидение, утверждающей, что континентальные европейцы – существа "нижнего порядка", чем "великие британцы",- ответил Дермот. – И, конечно, многие из нас попались на удочку этой пропаганды, и каким-то образом она отпечаталась глубоко в подсознании даже кто этого вовсе не хотел… Иногда люди даже не осознают этого сами. Например, ирландские миссионеры честно считали, что "несут свет" и "цивилизацию" африканцам и индейцам, и что наш образ жизни, наше христианство намного лучше всех других – и это дает нам право разрушить культуру других народов… Сейчас, когда смотришь на это из сегодняшнего дня, такие взгляды и то, к чему они привели на практике, вызывает ужас, но и до сих пор эти же идеи глубоко "встроены" в человеческие мозги… Так что меня не удивляет, если к нам приезжает человек из, например, Нигерии или Кении, а на него смотрят как на "не такого важного, как мы"… Плюс еще различные расистские предубеждения, типа: "Они отбирают нашу работу, наши дома", "с ними обращаются лучше, чем с нами".
С другой стороны, на американцев мы глядим снизу вверх, раскрыв рот! На британцев мы глядим как на людей нас превосходящих. И, конечно же, целая история связана с так называемой "холодной войной", когда мы должны были смотреть сверху вниз на русскую или любую другую системы (никарагуанскую, кубинскую и тому подобное…), которые "не одобрялись" британским и американским правительствами: подразумевалось, что они "второсортные", и это было "правильно" – разрушить эти системы, так что все это встроено в мозги людей пропагандой… И неважно, сколько у вас есть доброй воли, эти предрассудки все равно дают о себе знать, и я совершенно серьезно считаю: если мы по-настоящему собираемся бороться с расизмом в Ирландии, то начинать надо в первую очередь, с антиирландского расизма, который определяет наш взгляд на мир и на самих себя! – продолжал он, наливая мне вкусный ирландский кофе. – А количество антиирландского расизма в ирландских же СМИ – невероятное! Несколько лет назад исследователи в Канаде обнаружили, что расизм "встроен" даже в школьные учебники, и их пришлось заменить… Самый эффективный способ бороться с расизмом – это обеспечить так, чтобы все его проявления были объявлены вне закона, включая расизм против твоего собственного народа!..
– …Что подводит меня к следующему вопросу: ирландцы здесь, на Севере, до сих пор еще страдают от сектантской дискриминации. А как она влияет на повседневную жизнь людей? Вот на тебя, например, как повлияла?
– Мои родители очень хотели сберечь меня от нее и рано отправили меня учиться в Шотландию. Но, как видишь, все равно у них ничего не вышло: я закончил университет, работал там, женился, даже научился говорить по-гэльски, но от борьбы за свободу своего народа отказаться не смог. Моя первая жена была местной коммунисткой. Она пережила со мной два моих ареста. Мы и до сих пор дружим. Она просто не захотела поехать со мной жить ко мне на Родину. Здесь у нас, с одной стороны, наблюдаются достаточно открытые проявления дикриминации: людям не дают работу, жилье, даже не позволяют жить в определенных районах из-за их религиозного происхождения. С другой стороны, сейчас уже появились люди, которые постоянно хотят сказать или сделать тебе приятное, высказываются насчет того, как они восхищаются твоей культурой или религией… Это принимает такие масштабы, что иногда просто говоришь самому себе: "Я не хочу больше с такими людьми разговаривать!" – ведь они вновь собираются рассказать мне, сколько католических священников они знают, или насколько замечательны ирландские танцы или ирландский виски… Если следовать их логике, можно дойти до высказываний типа: "Как замечательно встретить ирландского католического священника, потому что он всегда предложит тебе замечательный ирландский виски!"… Глупо? Да! Но так устроено их мышление: что они должны говорить тебе "приятности"…
