Донегал действительно красив, но я не могла оценить его полностью пока не побыла в нем пару дней. Например, места, где я живу, тоже красивы, – и я долгое время не могла понять, почему же все без исключения мои друзья хотят отдыхать в Донегале, когда у нас и красиво, и ближе к дому. И только на третий день своего пребывания в Минларе (так называлась деревня, в который я сняла себе на неделю "дачку") поняла: когда вся прониклась спокойствием этих мест. Позади, в каком-то ином мире остались, словно в дурном сне, ежедневно взрываемые и еженощно бросаемые в окна тех, кто "не угодил" сделанные из водопроводных труб лоялистские бомбы, ежедневные депрессивные сводки новостей – об избиениях и поджогах, о парадах и угрозах, само чувство угнетенности, висящее в тяжелом воздухе: когда не можешь сказать вслух все, что думаешь, когда идешь по улице, внутренне напрягшись, когда вокруг тебя снуют взад-вперед натовские броневички.

Если бы я приехала отдыхать в Донегал из Дублина, а не из Северной Ирландии, я никогда не смогла бы понять того, что он значит для моих друзей – СВОБОДУ!

Нормальность жизни такой, какой она должна быть для всех. И какой она, без сомнения, была бы и на Севере, – если бы не "добренькие" английские "миротворцы" с их натравливанием людей разных национальностей друг на друга, в многовековом опыте чего они так преуспели, от Ольстера и Ближнего Востока до Зимбабве и Фиджи!

Уже начинало темнеть, когда мы добрались до Фалькарры – деревни, посетить которую так советовал мне Финтан. Как-то не вязалось в голове, что мы находились далеко на Севере – настолько южная, курортная обстановка была вокруг: От Фалькарры рукой подать до Гортахорка, в котором находятся летние дома многих известных деятелей республиканского движения. Гортахорк – маленькая деревня на берегу замкнутого почти кольцом залива, который в период отливов практически становится сухим. По данным переписи населения, здесь живет всего 123 человека. Конечно же, все знают друг друга. Дух захватывает, когда проезжаешь маленький утопающий в зелени Гортахотк и оказываешься на горных, похожих на крымские дорогах, с которых открывается вид на необозримые просторы Атлантики и длинные, ослепительно-желтые, без единого камешка донегальские песчаные пляжи… Если бы еще вода была теплой!

Минлара находится всего в 5 километрах от Гортахорка. Маленькая деревушка делится на Верхний Город (над шоссе) и Нижный Город (под шоссе, ближе к океану). Между Гортахорком и Минларой – маленький причал, откуда ежедневно уходят катера на остров Тори – один из самых интересных уголков традиционной Ирландии.

Коттедж, в котором я провела ту неделю, был совсем новенький. В этих суровых северных местах, как и в нашем Крыму, местные жители пытаются заработать на год вперед сдаванием жилья туристам на лето. Я решила устроиться в комнате на чердаке – оттуда не только видно океан, но, если спать с открытым окном, можно убаюкиваться его шумом. Я надеялась что за эту неделю мне тоже удастся отключиться от всего, но меня продолжали преследовать новости. Хотела бы я оказаться хоть на недельку там, где нет ни телевизоров, ни радио, ни газет! И хотя я намеренно не включала телевизор, Дермот все равно находил способ изложить мне последние известия – по телефону…

К вечеру первого своего дня в Минларе я заснула после всего свежего воздуха как убитая, твердо намереваясь наутро осмотреть пешком все окрестности и съездить на остров Тори

.Но этим моим планам не суждено сбыться на следующее утро. Разбудили меня завывание почти ураганного ветра, плеск волн и стук дождя по крыше.

Открывающаяся из окна картинка напомнила старую детскую считалку: "Море волнуется раз, море волнуется два…". Ничего не оставалось делать – только ждать хотя бы прекращения дождя: я не взяла с собой плащ, а городской зонтик по донегальской стихии – это чистое самоубийство. Дело не в том, что тебя осмеют бывалые сельские жители: дело в том, что, даже если тебя не собьет с ног и не унесет в воздух, подобно Мэри Поппинс, этот твой зонтик просто пару раз вывернет в разные стороны у тебя в руках, – и от него останутся рожки да ножки: А ты все равно вымокнешь до ниточки.

Я честно подождала, пока дождик кончится. Когда со всех сторон засветило ласковое солнышко, а в небе не осталось ни облачка, я осторожно открыла дверь… Тепло! Ура!

Первый катер на остров Тори отходил по расписанию в 11:30, и я поспешила к гавани. Дул ветерок, но, в общем-то, вполне, по-моему, терпимый. Велико же было мое разочарование, когда я увидела бумажку на дверях сарая, в котором продавались билеты на Тори, что сегодня все рейсы отменены в связи с погодными условиями! Я, конечно же, свалила это на емелеподобную ирландскую лень, – и, недовольно ворча, двинулась в сторону пляжа: хоть вдоль океана погуляю, раз больше делать нечего. Волн на море почти не было, и мне, честное слово, было непонятно, о каких таких метеоусловиях можно говорить, оправдывая отмену рейсов.

Всего лишь минут через 20 я не только поняла всю мудрость ирландцев и призналась самой себе в том, что я – не морской человек, но и проклинала свое решение выйти на прогулку: ветер на побережье достигал почти ураганной силы. Волн в океане действительно почти не было видно: ветер дул с противоположной стороны и сдувал их обратно еще до того, как они успевали достичь берег. Но если оказаться в такой момент на воде на лодке или даже в катере, их как пить дать перевернуло бы набок! Пока я шла по направлению к песчаной косе, почти соединяющей берег с островом Инишбофин, на котором виднелся с десяток беленьких домиков, идти было еще можно. Когда же я повернула обратно, несмотря на всю воду кругом, мне быстро начало казаться, что я нахожусь в пустыне Каракумы: ноги завязали в песке, ветер относил тебя обратно после каждых нескольких шагов, а по пляжу струилась удивительная "мокрая" поземка: как у нас в феврале бывает поземка из снега, так здесь она была из смеси воды и песка. Было видно, как вода "бежит" тебе навстречу, а периодически, когда вокруг становилось посуше, она превращалась в потоки песка, который с неимоверной силой хлестал тебе в лицо. Одно ухо мое оказалось совершенно забитым песком, другое – залитым водой. Самое милое начиналось, когда при всем при этом – и при продолжающемся солнышке! – с неба начинал хлестать мелкий, противный дождик, недостаточный для того, чтобы открывать зонтик (тем более что не хотелось рисковать, чтобы тебя унесло в пучину!), но вполне достаточный для того, чтобы вымокнуть до нитки! Ветер начал менять направление с каждым порывом: Представьте себе все вышеописанное одновременно – и тем из вас, кто когда-нибудь пользовался лаком для волос, вполне по силам представить себе, в каком виде я добралась до дому…

Недаром меня испугался даже бывалый местный рыбак, который в это время сидел на берегу по горло в деревянном ящике, полном живых гигантских крабов! Он вылавливал эти клешнявые вонючие создания оттуда по одному и бросал в ящик со льдом – их надо было довезти живыми до Испании. При виде меня рыбак этот чуть было не нырнул в свой ящик с головой! Нет, Донегал определенно не позволяет городской женщине хорошо выглядеть…

До дома я добралась вся избитая дождем и ветром. Было такое чувство, словно в моем теле переломана каждая косточка. Поднимаясь вверх по склону от причала, я наконец плюнула на то, как я выгляжу и что обо мне подумают окружающие – и для снятия стресса перешла на "подножный корм". Весь склон наглухо оброс зарослями ежевики – похожей на малину, только черной и кисловатой, – и я, не обращая внимания на слипшиеся столбом на голове волосы и на мокрую обувь, напустилась на ягоды: Холодный дождик с солнечного неба, как и днем раньше, помог мне остудить свой пыл и вновь начать думать трезво. И уже подходя к дому в хлюпающих кроссовках и продолжая вытряхивать воду из одного уха и песок из другого, я твердо поняла: того, кто вырос в таких погодных условиях, никакая латиноамериканская тюрьма не возьмет!

К следующему утру ветер совсем притих, и катер возобновил свои рейсы на остров Тори. Катер этот – маленький, синий, – был похож на катерок из нашего мультфильма с песенкой про Чунга-Чангу. Почти как живое существо.