И тут он вдруг догадался, в чем самый вероятный мотив Гая настоять на этой утомительной охоте. Это, конечно же, не просто случайная прихоть, нет, он пытается держать своего лорда подальше от Эннис. Вот только заботится ли рыцарь в этом случае исключительно о ее добродетели или же он хочет облегчить ей переговоры с прибывшими вассалами? Только один из них присоединился сегодня к охоте, остальные уклонились, сославшись на усталость после путешествия.

Рольф взглядом отыскал сэра Гая, тот стоял неподалеку, в густой тени, падавшей от стены. Рыцарь спокойно беседовал с охотником, одетым в ливрею Драгонвика.

Рольф быстро перебрал в уме все, что он знал о Гае. Тот появился в Драгонвике безземельным оруженосцем – незаконный сын некоего аристократа, как о нем говорили, – а до того воспитывался в монастыре в Нормандии, откуда его послали пажом в одно богатое английское поместье. О родителях Гая ничего не сообщалось по не вполне ясным причинам. Рольф никогда не выяснял их. Для него было важно другое – преданность и отвага молодого человека, проявленные им в жестокой битве с уэльсцами несколько лет назад. Когда убили рыцаря, которому служил Гай, Рольф взял его к себе, и юноша быстро заслужил свои шпоры и рыцарское звание.

Будучи схожи характерами, оба прекрасно ладили между собой, и Рольф ни разу не пожалел, что взял Гая к себе в замок. И все же за минувшие пять лет он почти ничего не узнал про него. Они обсуждали многие вещи, но не прошлое молодого рыцаря.

И вот сейчас в душу Рольфа вдруг стали закрадываться сомнения: а не слишком ли он был доверчив? Охота на медведя – вещь опасная, а он отлично запомнил особенный блеск в глазах Гая всякий раз, когда Эннис входила в зал. Нужно ли ему быть осторожным? Не так уж и редко людей убивают на охоте…

Будто почувствовав, что Рольф думает о нем, Гай оторвался от разговора и посмотрел на него. Рольфу почудился испуг в этом взгляде. Быстро закончив беседу с охотником, Гай вышел из тени. Солнце заблестело в его темных волосах, когда он приблизился к Рольфу.

– Милорд, Говейн сообщил, что в лесу за деревней обнаружены следы и свежий помет. Значит, недавно там прошло несколько медведей. Послать ли мне людей в том направлении?

– Безусловно, – ответил Рольф. – Пусть загонщики найдут зверя во что бы то ни стало. Я думаю, истинный смысл этой охоты состоит в том, чтобы остудить горячие головы.

– Так оно и есть, милорд, – слегка улыбнулся Гай. – Что же до охоты на крылатую дичь, то она скорее их головы только вскружила бы…

– К концу дня, надеюсь, все головы будут здоровы.

Оруженосец подал Рольфу кинжал, и он прикрепил его к поясу. Бордэ возбужденно носился под ногами лошадей. На верхней ступеньке лестницы караульного помещения стояла Эннис. Когда она поймала на себе взгляд Рольфа, ее рука поднялась в прощальном приветствии. На губах играла легкая улыбка, а утренний ветерок играл ее накидкой. Жест Эннис удивил Рольфа, и от неожиданности он его повторил.

Развернув коня, Рольф проскакал по мосту через ров. За собою он слышал стук копыт и голоса людей. Собаки лаяли и рвались с поводков, Гай был неподалеку, но держал постоянную дистанцию, как бы чувствуя недоверчивость сеньора. Это не улучшило настроение Рольфа. Вряд ли улучшит его и охота.

Едва они въехали в лес, бледный свет утреннего солнца померк. Густой туман висел над рекой. Он прятался в зарослях камыша и осоки вдоль берегов, смешивался с темными тенями, отбрасываемыми высокими деревьями, его белые пальцы цеплялись за траву в низинах. Все звуки усилились многократно – казалось, в лес въехала целая армия, а не два десятка охотников. Загонщики рассыпались в поисках дичи, их бесплотные голоса возникали то тут, то там, словно порожденные туманом.

Один из баронов перекрестился, отгоняя нечистую силу, – так подействовали на него эти призрачные голоса, лишенные формы. Переглянувшись с Гаем, Рольф обратился к охотникам.

– Нам лучше разбиться на мелкие группы. Звуки рогов скоро возвестят о том, что дичь поднята, – сказал он со всей внушительностью и принялся объединять людей в команды, в каждой выбирая старшего, независимо от его знатности, богатства и влиятельности.

Лорд Генри де Совэйн начал было протестовать, но лай собак впереди прервал его. Рога запели, возвещая, что зверь обнаружен. Дав шпоры лошадям, охотники устремились к цели.

Не обратив внимания на вопрошающий взгляд Гая, Рольф тоже поспешил вперед. Густой кустарник мешал ему, упавшие стволы валялись на земле, и их мертвые ветви, как змеи, норовили обвить ноги коня. Вдруг его кинжал зацепился за низко торчавший сук, который Рольф не заметил в туманном полумраке, и был выбит из руки. С проклятием охотник натянул поводья и спешился, чтобы подобрать оружие.

Нашел его Рольф быстро, проверил, нет ли повреждений. И тут вдруг обнаружил, что остался один. Остальные ускакали вслед за собаками, и звуки рогов теперь звучали гораздо тише. Клочья тумана кое-где еще лежали на почве, но солнце уже поднялось, и туман редел. Густые ветви Кестевенского леса смыкались над его головой, темные, таинственные, загадочно молчащие. Рольф осмотрелся, держа кинжал наготове.

Пена из пасти коня стекала по разгоряченной груди. Знакомый лошадиный запах успокаивал. Множество других ароматов носилось в лесном воздухе – распускающихся почек и разлагающейся древесины, сырой земли и бриза с примесью морской соли. Море было недалеко отсюда, и Рольфу даже казалось, что он слышит шум волн, разбивающихся о скалы.

Звуки охоты разносились далеко, хотя лес и заглушал их. Рольф не особенно спешил присоединиться к остальным. Завороженный, он поставил ногу на поваленное дерево и заслушался. Тишина окружала его. Только негромкая перекличка птиц да позвякивание уздечки его коня, когда тот через ветви и мертвые листья тянулся за свежей травой, нарушали ее. Он давно уже не слышал тишины. Его ухо привыкло к шуму зала и замка, к постоянным голосам окружающих его людей. Сейчас он наслаждался. Так продолжалось несколько минут.

Видимо, уединение – это то самое, что ему больше всего нужно. Он позже обдумает это основательней. Сейчас же главное, вокруг чего вращаются все его мысли, – женитьба на леди Эннис. Она властно вошла в его сознание. Он думал о ней непрерывно. Причем не как о важнейшей для него фигуре в политической игре, не как о средстве вернуть сына, но как о женщине. О женщине, которую он желает. Густые рыжие волосы, голубые глаза, которые могут искриться весельем и сверкать огнем гнева, и все ее прекрасное лицо с кожей кремового цвета – да, его страсть росла с каждым часом. Каких трудов ему стоило сохранять контроль над собой! И она, надо полагать, это знала…

Были моменты, когда он видел это знание в ее глазах. Например, нынешним утром, перед охотой. Она знала, что он ее хочет. Что он о ней думает даже тогда, когда знает, что этого делать нельзя. Но когда он в конце концов ею овладеет – с кем будут тогда ее мысли? С ним или с возлюбленным первым мужем? Поселится ли призрак в его супружеской постели? Память о другом мужчине – не встанет ли она между ним и женой? Все это горьким комом стояло у него в горле…

Рольф с усилием оторвался от мыслей об Эннис. Глупо предаваться фантазиям во время охоты. Он снял боевую перчатку и провел ладонью по деревянной рукоятке кинжала. Она была целой и неповрежденной, стальной клинок тоже в порядке. Неисправное оружие легко может стоить жизни неосторожному мечтателю.

Он шагнул вперед и услышал громкий треск сухой ветки под своей ногой. За спиной раздалось шуршание опавшей листвы. Неподалеку неожиданно обломился сук и рухнул под громкий треск и шорох листьев. Конь испуганно заржал, и Рольф обернулся к нему. Глаза животного округлились так, что стали видны белки. Рольф протянул руку, чтобы схватить повод, но не успел.

Встав на дыбы, конь лягнул передними ногами. Рольф отдернул руку с кинжалом, другой пытаясь завладеть уздечкой. В панике конь не давался ему.

– Успокойся ты, – прорычал он, задыхаясь.