Примерно через полчаса они добрались до безмолвных построек аббатства Горесторп, холодных и безлюдных. Никаких признаков жизни по-прежнему не было видно. Увидев прямоугольные тени на заснеженном поле перед аббатством, Дойл сообразил, что это надгробные камни. Обойдя дом священника, путники миновали рощицу за кладбищем и вскоре увидели темные очертания древних руин, четко вырисовывавшиеся на белом фоне. Как и Горесторп, мрачные руины безмолвствовали; от них веяло чем-то мистическим и страшным.

— Отвратительное место, — тихо сказал Дойл.

— Если сердца бедных полуграмотных прихожан заходятся от страха, священники радуются, — мудро заметила Эйлин.

Шедший впереди Спаркс махнул рукой, и они пошли дальше, преодолевая последние метры до ровной площадки наверху холма. Подъем был очень крутым, и им пришлось помогать друг другу. Вскарабкавшись на вершину холма, они оказались перед руинами аббатства. Тусклый свет фонарей падал на древние серые стены с провалами окон. Крыша кое-где сохранилась, местами вместо нее зияли черные дыры. От этих рассыпающихся от времени камней веяло чем-то таинственным, чувствовалась удивительная мощь. Древние строители знали, на что тратили свои ум, фантазию и силы. В каждой темной нише, на карнизах и притолоках застыли готические статуи чудовищ, изображающие демонов ночи и ада. Злобным оскалом они пугали тех, кто в страхе взирал на них, опасаясь встречи с ними в загробном мире. Удивительно, но время почти не тронуло эти изваяния, они сохранились гораздо лучше, чем стены. Их установили, чтобы отгонять демонов преисподней, а не притягивать их, вспомнил вдруг Дойл. По крайней мере, считается, что смысл нахождения таких монстров в священных местах именно в этом. И все же Дойл не мог отделаться от неприятного ощущения и поминутно оглядывался, словно ожидая, что какое-нибудь из этих чудищ вот-вот набросится на него.

Путники обошли вокруг аббатства и вернулись к тому месту, где начинались их следы.

— Ну что же, войдем внутрь? — спросил Спаркс.

Ответа он не услышал, но, когда двинулся к дверному проему, его спутники сразу же поспешили за ним. Внутри здания, под остатками крысий, снега было меньше. Они оказались в просторной сводчатой зале с рядами полуразрушенных каменных скамей. Приподнятый пол в конце залы свидетельствовал о предназначении этого помещения.

— Здесь была церковь, — сказал Спаркс, направляясь к алтарю.

За ним пошли Ларри и Барри, и церковь осветилась неясным светом фонарей. Из-за падавшего снега воздух казался густым и подвижным, навевая мысли о привидениях и о чем-то сказочном.

— Говорят, тут когда-то ведьмы разные веселились, — сказал Ларри.

— Не ведьмы, а монахини, — поправил брата Барри.

— Ну да, они самые, монахини, — кивнул Ларри.

— Один парень в таверне нам рассказывал, — сказал Барри, обращаясь к Эйлин.

— Так оно и было, — подтвердил Ларри. — Весь монастырь, наверное, бес попутал, потому что дорогуши монашенки все разом в услужение к Князю тьмы переметнулись. Вот люди и сожгли это проклятое место.

— Жители деревни сожгли? — спросил Дойл.

— Они, — сказал Ларри. — Решили порядок навести. Дьявола из монашек вот в этой самой церкви и изгоняли. Так нам рассказали.

— Безумие какое-то, — пожала плечами Эйлин.

— Согласен, мисс, — с готовностью подхватил Барри. — Вдобавок парень, что нам рассказал об этом, накачался джином так, что у него самого, наверное, черти перед глазами плясали.

— Несите фонари! — вдруг крикнул Спаркс.

Подняв фонари, Ларри и Барри кинулись к алтарю. Эйлин и Дойл побежали за ними. Спаркс стоял у алтаря, на котором возвышался покрытый снегом большой продолговатый ящик.

— Это еще что? — сразу перешел на шепот Ларри.

— Представляется мне, что гроб, разве не так? — сказал Барри.

Дойл мгновенно вспомнил рассказ Стокера о старом моряке, видевшем, что какой-то таинственный груз переносили в аббатство.

— Гвозди из крышки зачем-то вытащили, — сообщил Спаркс, поднеся фонарь к гробу.

— Старый китобой рассказывал, что в аббатство переносили два гроба, — сказал Дойл.

— Да, — кивнул Спаркс.

— А что внутри? — нетерпеливо спросила Эйлин.

— По-моему, есть только один способ выяснить это, не так ли, мисс Темпл? — проговорил Спаркс, наклоняясь над гробом.

Но едва Спаркс дотронулся до крышки, как раздался жуткий вой, от которого внутри у всех похолодело. Выл, несомненно, волк, но выл так, что им захотелось немедленно испариться из этого страшного места.

— Где-то совсем близко, — прошептал, застыв на месте, Дойл.

— Да, ближе некуда, — сказал Спаркс.

С другой стороны донесся вой еще одного животного, потом, чуть подальше, еще одного.

— Кажись, волки, — стараясь держаться бодро, сказал Барри.

— Да, на веселое повизгивание собачек не похоже, — усмехнулась Эйлин.

— Взгляните, — сказал вдруг Спаркс.

— Что там еще, босс? — спросил Ларри, оборачиваясь.

Яркий круг из голубых искр повис примерно в двух футах над полом. Он поднимался вверх и расширялся, пока все пространство над каменными стенами не стало как бы наэлектризованным. Дойл почувствовал, как его охватил нервный озноб.

— Какого черта… — пробормотала Эйлин.

Голубые искры постепенно угасали, и на их месте вырисовывались странные прозрачные фигуры — их становилось все больше и больше, — преклонявшие колени в безмолвной молитве. Они парили в воздухе, поддерживаемые невидимой энергией; церковь наполнилась вдруг хором тихих голосов. Разобрать слова было невозможно, но страсть, звучавшая в молитве, проникала в самое сердце, волнуя и бередя душу.

— Поют на латинском, — сказал Спаркс.

— Это привидения? — неожиданно для себя спросил Дойл.

— Да. И много, сэр, — пробормотал, крестясь, Ларри.

— Видите, вот вам и монашки, — сказал Барри, которого происходящее, похоже, совсем не пугало.

Выхватив фонарь из рук Ларри, Эйлин бесстрашно двинулась по проходу между скамьями, направляясь к призрачным монахиням.

— Мисс Темпл! — попробовал остановить ее Дойл.

— Ну, милые леди, хватит развлекаться, — четко и громко сказала Эйлин. — Помолились на ночь, а теперь отправляйтесь туда, откуда явились.

— Барри! — крикнул Спаркс.

Барри кинулся вслед за девушкой, а Ларри, достав из чехла ножи, двинулся вслед за ним. Спаркс торопливо заряжал двустволку.

— Уходите, глупые привидения, исчезайте, или мы на вас рассердимся, — махнула рукой Эйлин.

Голоса вдруг смолкли. Эйлин отступила на шаг и одобрительно сказала:

— Вот так-то лучше. Уходите, девочки, уходите.

Призраки недвижно висели над полом. Барри, приблизившись к Эйлин, остановился в нескольких футах у нее за спиной.

— Мисс Темпл, — громко прокричал Спаркс. — Пожалуйста, уйдите оттуда.

— В театре мы то и дело натыкаемся на призраков, — сказала Эйлин.

— Пожалуйста, сделайте так, как я прошу вас, — повторил Спаркс.

Девушка обернулась и упрямо заявила:

— Беспокоиться не о чем, они не могут причинить вреда…

В тот же миг призраки скинули капюшоны, из-под них показались отвратительные головы, похожие на человеческие и птичьи одновременно. Пронзительно заверещав, они закружили над Эйлин, готовые ринуться на нее с высоты. В этот момент два огромных волка, злобно оскалившись, выпрыгнули из-за алтаря, намереваясь атаковать Эйлин. Спаркс разрядил двустволку в первого зверя, тот повалился на пол, истекая кровью. Барри, подскочив к Эйлин, заставил ее пригнуться и заслонил девушку собой. В ту же секунду Ларри метнул ножи во второго волка. Они вонзились зверю в грудь, однако волка это не остановило: он прыгнул на Барри и подмял его под себя. Каким-то непостижимым образом Барри успел выдернуть один из ножей. Сверкнув в свете фонаря, лезвие раскроило зверю череп, и волк упал к ногам Барри.

— Не поднимайтесь! — заорал Спаркс.

Но Эйлин, вскочив с пола, схватила фонарь и швырнула его в круживших над ней чудовищ. Лампа от соприкосновения с ними взорвалась, привидения рассыпались в воздухе и упали на пол мелким дождем серебристых искр.