– Большинство других мужчин не проявило бы и доли твоего терпения, – откровенно сказала она.

Майкл приподнялся на локте и недоверчиво посмотрел на нее. Другая его рука властно лежала на изгибе ее талии, изгибе, который вызывал у него столько эротических эмоций во время их любовных ласк. И теперь он по-хозяйски, с уверенностью любовника накрыл его ладонью.

– Ты хочешь сказать, что если бы я перекинул тебя через плечо и отнес в постель, то избежал бы всех этих сеансов холодного душа?

Она озорно улыбнулась и вывернулась из-под его руки.

– Возможно.

Майкл издал стон. И она постаралась успокоить его:

– Зато утром я тебя ненавидела бы.

– Понятно. А сегодня утром?

– А сегодня утром я к тебе благожелательна, и притом настолько, что могла бы даже покормить завтраком на дорожку.

– На дорожку? – удивленно повторил он. – Женщина, ты же настоящая садистка! Я не спал целую ночь. Мне нужно поспать. Зачем мне завтрак? Лучше избавь меня от длинной дороги.

Она потрепала его по плечу.

– Ты лучше отдохнешь в своей собственной постельке.

– А ты?

– И я лучше отдохну в своей собственной постельке, – она сделала паузу, – …одна.

– Что-то мне в этом не нравится… Барри пожала плечами.

– По-моему, все в порядке.

– Мы снова начинаем наши игры? Серьезные карие глаза внимательно посмотрели на него.

– Майкл, я никогда не играла с тобой. С самого начала я сказала, что у нас ничего не получится.

Однако до него не доходил смысл ее слов.

– Тогда как прикажете понимать эту ночь?

– Это ночь двух зрелых, взрослых людей, которые были нужны друг другу.

Замешательство Майкла сменилось обидой, обида – гневом.

– И это все, что наша ночь значит для тебя? Не верю. Я был нужен тебе, Барри. Именно я, а не просто какое-то мужское тело.

Барри вздрогнула от его обвиняющего тона, от скрытого за ним стремления услышать, что он ей тоже небезразличен. Но сделать это она не была готова. Их ночь была особенной, но это ни о чем не говорит. Нет, она не поддастся, она снова наденет свою броню. Она уронила ее во время этой долгой нежной ночи, но не потеряла.

– Майкл, прошу тебя, – тихо сказала она. – Не надо так. Мне нравится все, что нас соединяет. Просто я не хочу доводить это до несообразных размеров.

У Майкла перехватило дыхание, и он взорвался:

– В жизни не слыхивал ничего смехотворнее! Ты же знаешь, между нами что-то особенное, что-то такое, чего ищут все, но очень редко находят. Почему не признаться в этом?

– Не могу. Это ненастоящее.

Но ее расхолаживающие слова произвели на него обратное действие – разожгли его. Майкл грубо схватил ее и прижал к себе. Губы его были жаркими, требовательными, руки – властными, уверенными. Барри почувствовала, что по ней пробежали языки пламени. Она попыталась отстраниться, но он не выпустил ее. Прижавшееся к ней тело полыхало. Своим бедром она ощущала, как мощно, мучительно нарастает его возбуждение. Но тут он вздрогнул, как от испуга, и оттолкнул ее от себя, словно опасаясь, что гнев заведет его дальше, чем он хотел. Весь его вид говорил о том, как сильно он оскорблен.

– И это, по-твоему, ненастоящее? – спросил он. Соскочил с кровати и сгреб в охапку свою раскиданную по комнате одежду. Потом с шумом захлопнул за собой дверь в ванную, и Барри услышала, как он включил душ. Она не могла лежать спокойно – перед мысленным взором тут же возникло обнаженное тело Майкла, стоящего под колючей струей и всей душой негодующего на нее.

Барри надела халат и поплелась на кухню. Ей никак не удавалось унять яростно колотящееся о ребра сердце. Признаться, его грубость не напугала ее. Она была уверена, что Майкл никогда не сделает ей больно. А вот глубина его обиды потрясла ее. Искушенный в такого рода делах мужчина должен был бы поцеловать ее и, спокойно собравшись, распрощаться. Да и большинство женщин наверняка пришли бы в восторг, узнав, что ночной партнер не посягает на их независимость. Так почему же Майкл отреагировал совершенно иначе? Неужели он и в самом деле любит ее?

Дрожащими от бессонной, напряженной ночи пальцами она взялась за кофеварку. Первая ложка кофе рассыпалась по всему столу, но все же к тому времени, когда Майкл вошел в гостиную, Барри сидела на диване и прихлебывала из чашки очень крепкий кофе. Она бросила на Майкла усталый взгляд.

Он провел пальцами по еще не высохшим волосам. Завитки в беспорядке падали на лоб, отчего он казался по-мальчишески милым. Но в переживаниях его не было ничего мальчишеского, незрелого.

– Пожалуйста, не смотри на меня так, – кающимся голосом проговорил он. – Извини, я очень рассердился, но так набрасываться на тебя я не имел права.

Барри ответила ему задумчивым, твердым взглядом.

– Может быть, и имел, – допустила она. – Эта ночь была важной для тебя, да?

– Очень важной. Неделями я мечтал о ней. Ты мне нравишься, и этой ночью все было так, как должно у нас быть.

– Тогда прости, я не хотела испортить тебе все. Для меня эта ночь тоже была особенной.

– Правда?

– Правда. – Она помолчала, потом добавила: – Но теперь нам нужно побыть на расстоянии. – И с надеждой посмотрела на него: – Можешь ты это понять?

Он горько вздохнул.

– Я попробую, но ты помоги мне понять тебя.

– У меня у самой не все еще в голове уложилось.

– Тогда, наверное, мне придется подождать.

– Я потом позвоню тебе, – предложила она. – Если хочешь.

– Хочу.

Он еще раз с нежностью посмотрел на нее, и голубовато-серые глаза снова затуманились желанием.

– Мне, пожалуй, лучше поскорее уйти, не то мои благородные обещания вылетят в трубу.

Барри хотела было подняться, чтобы проводить его, но он жестом остановил ее.

– Не вставай. Мне хочется уйти и запомнить тебя такой, когда ты сидишь вот так на диване. Совсем как сонная, довольная кошечка.

– Пока, Майкл. Спокойной ночи.

– Уже утро, моя хорошая.

Несколько долгих минут он стоял в дверях и смотрел на нее, смотрел, потом улыбнулся:

– Спи спокойно.

Когда он ушел, Барри развернула подарок, забытый на кофейном столике. Это был переплетенный в кожу экземпляр сценария первого спектакля из сериала «Снова до свиданья». Она прижала к груди такой милый подарок и постаралась справиться с навернувшимися на глаза слезами.

Внимательность Майкла, его трогательная щедрость всегда удивляли ее. Он так старался ее понять! И то, что он сказал, верно. Она не очень помогала ему в этом, хотя он заслуживает. Больше того, он заслуживает не просто намеков, а ясного, прямого ответа.

Она дала себе слово поискать и найти в своем сердце этот ответ.

Для них обоих.

– Зачем он явился? – прошипел Хит, когда Барри открыла дверь своей квартиры и вошел Майкл. Шумная компания, праздновавшая премьеру первого телеспектакля, притихла.

– Заткнись, Хит, – буркнула Даниель. – Его пригласила Барри.

– Это надо же, враг в самом сердце нашего лагеря!

– А ты знаешь способ, как его обезвредить лучше? – резонно заметила она. – Кроме того, он нравится Барри.

– В таком случае она еще более сумасшедшая, чем я думал, – недовольно бросил Хит. – Это же не человек, а… Ладно, я пошел в патио.

– Неплохая мысль.

Барри слышала их перепалку, но, поглощенная встречей Майкла, не слишком переживала о том, как его приход будет воспринят коллегами. Она знала, что кое-кто будет не в восторге, но эта вечеринка собралась у нее, а она хотела видеть Майкла, хотела разделить с ним радость премьеры.

За последнюю неделю им удалось перекинуться словами всего несколько раз. По-видимому, он близко к сердцу воспринял ее просьбу дать ей подумать и делал так, как она хотела. Он ни разу не позвонил, ожидая ее звонка. За всю жизнь ей не было так одиноко, никогда она не чувствовала себя такой заброшенной. Сначала она решила, что умнее всего было бы не докапываться до причин того, почему она так плохо себя чувствует, однако Даниель, как обычно, не могла удержаться от многозначительных замечаний. И Барри начала думать, что подруга права. Нужно признаться, говорила она себе, я увлеклась Майклом. И скорее всего, это больше чем увлечение. В конце концов она решила отбросить все сомнения и быть готовой к дальнейшему развитию их отношений. Она не будет больше держать его на расстоянии. Вот почему в улыбке, с которой она встретила Майкла, светилась особая теплота.