Он навел оружие на Игоря. Тот, впрочем, еще не до конца пришел в себя, чтобы в полной мере осознать, какая угроза нависла над его головой. Лысый, скалясь и неровно дыша, медлил.

— Ну, давай же, давай! — вдруг заорал Игорь, едва смог оценить ситуацию. Он не мог что-то противопоставить пистолету, да и не хотел. Вдруг где-то внутри все оборвалось, сверху упало бесчувственное, холодное равнодушие ко всему, даже к собственной жизни. Одержав победу в схватке с океаном, Игорь не успел насладиться ею, своей победой. Он понял, что никогда не узнает, что случилось на корабле, куда его выкинули волны и какова дальнейшая судьба тех, кто наслаждался круизом до сей ночи. И ему было плевать. — Давай, гад, не тяни!

— Что, страшно, сопляк? — забавлялся лысый, а пистолет в его руке опасно подрагивал. — Хочешь, я заставлю тебя сплясать? Ты умеешь плясать чечетку?

Громыхнуло особенно сильно. В свете молнии лицо Игоря осветилось, и лысый мужчина, вероятно, увидел в том лице нечто, заставившее его стереть улыбку с посиневших губ. Он перехватил рукоять пистолета второй рукой и прицелился.

Прозвучал сухой щелчок. Но до того как непонимание и отчасти разочарование появилось на лице лысого, Игорь с ревом разъяренного быка бросился в атаку. В два прыжка преодолел он расстояние до противника, сбил того с ног, уселся сверху и принялся избивать. Он бил прямо в лицо, в голову, особо не разбираясь, куда с влажными шлепками угодят его кулаки. Он ревел и ударял лысого, пока тот не перестал брыкаться. Но даже когда лысый уже не проявлял никакого сопротивления, Игорь схватил лежащую рядом металлическую трубку, прибитую волнами к пляжу, схватил двумя руками и что есть сил нанес последний, решающий удар. Заостренный конец трубки пронзил горло лысого мужчины точно в районе кадыка.

Издав нечленораздельный звук, Игорь откатился в сторону и впал в небытие. Ему грезились странные видения, большей своей частью непонятные, смутные, лишенные смысла. Но в перерывах между ними проскакивали картины последнего пережитого кошмара: волны, грохот и рев бури, чьи-то крики, вспышки разлапистых молний, брызги, дождь, порывы ветра. Он будто снова переживал свое чудесное спасение и не мог или не хотел выбираться из страны грез.

Но все-таки, когда шторм улегся, когда небо прояснилось, и на горизонте показалось солнце, Игорь открыл глаза. Он четко помнил всё произошедшее, и оттого ему становилось противно и жутко. Страх уже не терзал его душу, самочувствие было в норме, если не считать пары ноющих ребер и ушибленных коленей. Шум в ушах, первые минуты после пробуждения беспокоивший Игоря, оказался морским прибоем.

Он повернул голову. Рядом, метрах в пяти, лежал навзничь лысый мертвец. Из его горла торчала белая труба сантиметра два в диаметре, измазанная кровью. Подле лысого валялся черный пистолет с глушителем.

Первым делом Игорь подтащил себя к пистолету и нажал на спуск. Раздался щелчок. Тогда он достал обойму и тупо уставился на патроны в ней, затем передернул затвор и выкинул из патронника тот самый, промокший, очевидно, патрон, который дал осечку. Если бы патрон не промок, Игоря сейчас уже не было б в живых.

Дрожащими пальцами Игорь вставил выпавший из оружия патрон в магазин, затем вставил магазин в пистолет и поднялся. Подойдя к самой кромке воды, он как следует размахнулся и отшвырнул оружие подальше в океан. Теперь осталась очередь за малым.

Что, лысый ублюдок, говоришь, небеса стоят за тебя? Небесам ты давно не нужен!

Он выдернул трубу из горла покойника, и из раны тут же брызнула тоненьким фонтанчиком кровь. Странно, как она не вытекла вся за время, пока я провалялся в бреду. Инстинктивно пытаясь закрыться от брызжущей крови, Игорь подставил руки и отпрянул в сторону. Минутное рассмотрение местности подсказало ему, как поступить: он взял покойника за запястья и поволок в сторону растущего неподалеку леса. Если кто-то найдет здесь этого козла с пронзенным горлом, то могут появиться ненужные вопросы. Как если кто-то найдет и тех двух, на корабле, с дырками в головах. Только лишь бросив тело в зарослях, Игорь понял, что не сможет должным образом избавиться от него, так как по первоначальному плану задумал закопать труп, но рыть яму было решительно нечем. Сплюнув, он вернулся на берег и стал рыскать среди обломков в поисках чего-то более или менее подходящего, что способно заменить собой лопату. Вскоре он наткнулся на нескольких мертвых людей, выброшенных волнами на берег. Поначалу они ничуть не интересовали Игоря, но вскоре пришла мысль, что тела необходимо оттащить подальше от воды, ведь приливом их может унести обратно в море. А родственники этих бедолаг непременно хотели бы похоронить их в родной земле. Или хотя бы просто в земле, не важно, родная она или нет. Поддавшись этому невесть откуда взявшемуся душевному порыву, Игорь стал оттаскивать в лес найденные им трупы. В лес — чтобы солнце и тропическая жара как можно позже подпортили бы их.

Часа через три, обнаружив семерых погибших, Игорь все еще искал инструмент, способный сойти за лопату. Ему было необходимо закопать лысого, хотя он сам точно не знал, почему. Последним погибшим, которого Игорь нашел на исходе уже четвертого часа рысканий по пляжу, оказалась молодая девушка с растрепанными волосами цвета сажи. На ней было нечто вроде платья до колен, красивого некогда, но сейчас рваного и скомканного. Игорь сплюнул, и, не разворачивая покойницу на спину (она лежала на песке животом), потащил ее к деревьям. Мимолетно мужчина заметил татуировку с правой стороны шеи мертвой девушки. На татуировке дурашливо улыбалась маленькая забавная мордочка; точно такие же мордочки, лишь слегка измененные, мириадами обитают на просторах всемирной Сети — в Интернете. В чатах, на форумах, в почтовых отправлениях и просто на страницах сотен тысяч сайтов живут эти забавные рожицы, прозванные смайликами от английского слова «smile», то бишь «улыбаться».

Сегодня Игорь не видел в рожице-татуировке ничего забавного.

Игорь не смог отыскать ничего наподобие лопаты, потому решил бросить бесплодные поиски и заняться чем-то другим, более отвечающим текущему положению. Прежде всего, хотелось выяснить, куда он был выброшен волнами, на какой именно остров. Ведь, как он знал, Бермудский архипелаг состоит примерно из трех сотен небольших островков общей площадью незначительно превышающих пятьдесят три квадратных километра. И заселено всего-то островов двадцать, притом преимущественно неграми, предки которых, весьма вероятно, в недалеком прошлом с удовольствием употребляли белых путешественников в пищу. Хотя Игорь и не мог знать точно, жили ли когда-либо на Бермудах людоеды, встречи с любым местным аборигеном-негром он не желал, ведь аборигены тут не любили белых.

Самым простым решением стало просто остаться на берегу и ждать спасателей. Крушение такого большого и популярного лайнера как «Серенити» не может произойти незаметно, потому уже сейчас — Игорь чувствовал — на всех парах к месту катастрофы спешат спасательные суда и катера береговой охраны. Вдали в море, на расстоянии пары километров Игорь увидел носовую часть лайнера, а корма «Серенити» то ли погрузилась под воду, то ли попросту разметалась взрывом. Рядом с сидящей на мели носовой частью корабля не наблюдалось более ни одного судна, что спровоцировало волну недовольства и даже мимолетный страх. По расчетам Игоря, с момента катастрофы прошло часов десять — минимум. А то и все двенадцать. Он попробовал определить время по солнцу, но не смог, ибо не знал, где должно находиться солнце на небосводе в полдень.

И тут он увидел, как по берегу плетется человек. Человек был одет только лишь в шорты и белые кеды, а на голове его был повязан белый тюрбан.

Они проснулись вместе с восходом солнца и решили продолжить путь по пляжу. Прочитав когда-то заметку о Бермудах, Игорь до сих пор помнил один важный факт: десять островов архипелага соединены мостами и таким образом составляют единый остров с именем Мэйн-Айленд. На Мэйн-Айленде проживают тысяч шестьдесят человек, преимущественно занятых в сфере туристического бизнеса, да к тому же несколько сотен туристических яхт с белыми телесами туристов снуют туда-сюда меж Бермудских островов. Так что не наткнуться на людей здесь представлялось нереальным.