Когда Серега догнал ее, то взволнованно спросил:
— Что-то не так?
Марина отмахнулась. Знать бы тебе, ЧТО не так…
— Просто… ты ведь знаешь, Настя…
Серега споткнулся на ровном месте. Кивнул.
— Да. Бедняжка. Как вспомню, что с нею случилось, не могу поверить. И зачем она полезла на ту «свечку»?
Они прошли лестницей несколько пролетов, осторожно отворили дверь на площадку верхнего этажа и огляделись. Никто не мог их видеть, никто не мог вызвать охрану здания для задержания нарушителей, проникших на запретное для детей место — крышу. Далее осталось несколько метров до лифта.
Настя… Действительно, зачем ты полезла на высокое здание в центре города, да еще ночью? Ведь ты никогда не отличалась особой пластикой, силой, ловкостью. Ты была всего лишь любительницей уличного экстрима, но не королевой. Марина вошла в кабину лифта. Следом вошел Серега, нажал на кнопку первого этажа. Кабина быстро полетела вниз, к земле, где никакая высота уже не угрожает людям.
— Может, сегодня поедем ко мне? — предложил Серега.
— Я бы с радостью, но отец будет искать. Ты ведь знаешь, какой он у меня строгий.
— Тогда завтра? Ты придешь на общий сбор?
— Приду. Обязательно.
За стенками лифта проносились серые панели шахты. Проносились фонари и створки дверей на этажах. Интересно, о чем думала Настя, прежде чем ее позвоночник переломился пополам? О чем она думала, когда летела вниз с высоты шестьдесят три метра, точно зная, что умрет?
Марина знала, о чем МОГЛА думать Настя. Она могла думать о том, что зря согласилась на спор, который в итоге стоил ей жизни. Она могла думать, что не стоит никто твоей собственной шкуры, и ничто ее не стоит, даже любовь. И она могла думать о человеке, который столкнул ее с крыши, когда осталось сделать лишь один рывок, лишь последний раз подтянуться на руках.
Серега должен быть моим, подруга. Прости. Эти слова промелькнули в голове Марины, когда она в обнимку со своим новым парнем ступила на кафель фойе.
* * *
Ветер улегся где-то в середине ночи. Но дождь продолжал накрапывать до позднего утра, и только когда небо прояснилось, троица решилась покинуть свое ненадежное, промокшее насквозь убежище. Немногословные сегодня парни опасливо косились на бездыханное тело Джона Карчера, пока сматывали навес. Каждый хмурился и думал о своем.
Игорь разул Джона, стянул с него штаны с лямками, повесил их на ветви для просушки. Остальным было ясно, зачем он это делает. Брезгливость и отвращение поднялись снизу живота и встали у девушки комом в горле, но она не подумала упрекать Игоря.
Решили вернуться на пляж. Не потому, что надеялись увидеть в море корабль — эта надежда, как заключила Марина, с каждым днем угасала в сердцах несчастных скитальцев. Просто шторм мог прибить к берегу нечто полезное, ведь в море все еще стояла «Серенити», разваленная пополам взрывом. И на «Серенити» было много вещей, способных перенестись по волнам на остров.
Но началась новая пора в жизни молодых людей. Ночью они впервые столкнулись с необъяснимым и пугающим фактом превращения американца в безумное и опасное существо. И теперь судьба обрекла их жить дальше уже в новом направлении, где главной целью стало не остаться в живых и дождаться спасателей. Главным стало бегство.
Бегство от того ужаса, который царил повсюду на проклятом Богом острове смерти.
«Королева…»
Пляж был по большому счету чист. Поначалу никто не обнаружил даже тряпицы, ничего с корабля. Волны могли как приносить вещи на берег, так и утаскивать их обратно. Но когда путники направились на юг, чтобы осмотреть берег в непосредственной близости от «Серенити», то кое-что обнаружили. Первым странный объект заметила Марина.
— Там! Смотрите!
На берегу, отнесенный от воды на большое расстояние, покоился непонятный предмет, довольно крупный, белого цвета. Поначалу Марина приняла этот предмет за выбросившуюся на берег касатку, но по мере приближения стало ясно: объект не живой и живым никогда не был.
— Это лодка, — прищурившись, угадал Стас. — Шлюпка с корабля. Я видел такие шлюпки, они висели по бортам где-то на уровне восьмой или десятой палуб. Спасательные, наверное.
Шлюпка лежала кверху дном. На расстоянии она выглядела вполне целой, не пробитой. И при ближайшем рассмотрении так оно и оказалось. Троица, едва дойдя до шлюпки, принялась рассматривать ее со всех сторон, обходить и чесать затылки.
— Ну что же, ребята, мы нашли лодку. Куда на ней плыть?
— Не горячись, джедай, сначала надо проверить, цела ли она, — рассуждал Игорь. — Внешне лодка цела, так. Значит, надо ее перевернуть. Ну-ка, подсоби!
Вдвоем они схватились за борт лодки и попытались ее перевернуть. Парни закряхтели, на их руках вздулись вены, шеи стали красными. Мгновенно покрывшись крупным потом, Игорь вытерся рукавом.
— Тяжеленная, зараза! Это ж на сколько пассажиров она рассчитана? На сотню?
— Может, подложить рычаг? — предположила Марина.
— Да не особо он нам нужен, — отмахнулся Игорь. — Ну, перевернем мы лодку, а дальше что? Куда мы на ней поплывем?
Стас указал на «Серенити».
— Туда!
— Зачем? — хмыкнул Игорь. — Думаешь, лайнер стоит там и не уплывает восвояси, потому что ждет, пока мы заберемся на борт?
— Но ведь на судне может быть радиостанция! Вернее, она там есть, не может не быть! Если добраться до нее, можно подать сигнал бедствия. Прошло меньше недели, передатчик должен работать!
Игорь кивал, соглашаясь со словами Стаса, но все же ответил:
— Я тоже считаю, что на корабле есть передатчик, и он, скорее всего, функционирует. Еще я считаю, что радист не мог не послать сигнал СОС, когда произошло крушение. Но даже если предположить, что радист забыл-таки послать СОС с координатами и всем прочим, если предположить, что теперь мы должны связаться со спасателями самостоятельно, добраться до корабля вряд ли получится.
— Почему?
— Я бы погреб туда вплавь, джедай. Уверен, что доплыл бы, будь вода между островом и кораблем спокойной, стоячей. Но там течение, дорогие мои. Морское течение, которое отнесет любого пловца севернее, в открытый океан. Оно отнесет и любую лодку, если на ней не стоит мотор или хороший парус при попутном ветре. Даже весла тут не помогут.
— Откуда тебе известно про течение?
Игорь указал на скальное возвышение, расположенное в полукилометре от шлюпки.
— Я смотрел на воду оттуда, с того утеса. Сначала по пологому берегу вода имеет светлый зеленоватый оттенок. Затем резко сменяется широкой полосой темно-синей воды шириной с полкилометра, после чего снова светлеет. Темная вода в нашем случае обозначает не столько повышение глубины, сколько понижение температуры воды. А где есть разница температур, там есть течение. До темной воды метров триста, ширина течения приблизительно равна пятистам метрам. Получается, что поплыви мы вплавь или на лодке, то непременно рискуем быть смытыми в океан мимо острова. БЕЗ ВОЗМОЖНОСТИ попасть обратно на остров.
— И что же тогда делать? — Стас был обескуражен.
— Строить парус. У нас есть немного парашютной ткани, а если она не подойдет, то снимем парашют Карчера, используем его купол как парус.
— А как же мачта?
Игорь широким жестом обвел лес.
— Руби любое подходящее дерево.
— Чем? Ножом?
— Ну, если понадобится, срубишь и ножом, — заверил с улыбкой Игорь. — В общем, я описал план возможных мероприятий. Отправляться без паруса опасно, тем более на такой громоздкой шлюпке. Ее тут же снесет в океан. Так что надо делать парус.
Никто не знал, каким образом можно установить на перевернутой шлюпке парус. Ведь этому препятствовала масса объективных причин. Во-первых, шлюпка была очень тяжела, перевернуть ее даже двум крепким парням не удалось. Можно использовать какой-то рычаг или попытаться подкопать песок с одного борта шлюпки, чтоб та перевернулась и сама встала на днище, но ведь и для рычага, и для подкопа нужны инструменты, материалы. Во-вторых, чтобы сделать мачту, надо срубить подходящее дерево. В лесу есть много очень похожих на осины деревьев, из которых выйдут неплохие мачты, но вначале дерево надо срубить и обработать. Без топора этот процесс был практически невозможен. В-третьих, мачту надо как-то приделать к шлюпке, для чего нужны гвозди или хотя бы много крепких канатов. Парашютные стропы для данной задачи не годились. В-четвертых, новоиспеченный парусник надо спустить на воду, что опять-таки очень трудновыполнимо в силу веса шлюпки. Ну а в-пятых, никто не имел представления о том, как управлять парусным судном, да еще столь неповоротливым.
