— Я читал об этом, — признался Зак, доедая принесенный после птицы салат.
— И тебя это не пугает?
— А что, тут есть что-то страшное? По-моему, любое дело сначала ни у кого не получалось, а потом у кого-то первым взяло, да и получилось, — глубокой философской мыслью закончил Менский, переходя от пустой салатницы к принесенным на десерт тестовым пирожкам с повидлом.
— Ну надо же… Это будет, наверно, захватывающе — мне почему-то кажется, что ты не из тех, кто бросает слова на ветер. Слушай, так как, можно с тобой пойти?
— Как будто откажи я тебе, ты от меня просто так отстанешь, — заметил Зак, потягивая сладкую горячую настойку на каких-то коричневатых листьях. — Если хочешь — иди, вдвоем будет веселее, но предупреждаю, мое слово — закон.
— Хорошо, — с легкостью согласился Ав, совершенно уверенный в том, что законы на то и нужны, чтоб не обращать на них ни малейшего внимания.
— Ладно. Тогда плати за завтрак и пошли назад.
Зак закончил разговор, поднялся и пошел. По пути он бросил официанту, указывая на Ава:
— Этот за все заплатит.
Вернувшись в вагон артиста, имя которого Зак так и не смог запомнить, он, проведя традиционную утреннюю разминку с мечем, устроился поудобнее на полюбившемся ему диване и стал ждать. Ав появился только через час, причем, судя по его кислой физиономии, час этот был не из легких.
— Зак, ты, конечно, молодец! Ты что, забыл — у меня же денег нет, все, что было, я тебе вернул! Как бы я заплатил за еду по-твоему, а?
— Как-то же заплатил, — спокойно заметил Зак, начинающий уже постепенно привыкать к постоянному стуку колес.
— Да я то заплатил, но пока я нашел способ, вернее не способ, а личность, у которой можно несколько поживиться его состоянием, на меня уже стали с подозрением посматривать почти все работники ресторана… — Видя, что сочувствия от Зака ему получить не суждено, Ав перешел на другую тему, — А все таки, как ты собираешь проникнуть в центральный офис корпорации «Мена», а?
— Я еще не знаю. Как и вообще не знаю, что это такое. На месте разберусь, — честно ответил Мен.
— Да, — заметил Ав, — Видно, сама судьба тебе послала меня — если кто и придумает, как тут можно поступить, то это будет разве что кто-то вроде твоего почтенного слуги, то есть меня. Слуги, естественно, фигурально выражаясь. Эх, хорошее будет приключение… Кстати, Зак, а вообще, не хочешь что-то о себе рассказать? Ты много где, наверно, побывал? В Великославии, в СОСе, да?
— В чем? — не понял Зак, — Что такое СОС?
— Соединенные Островные Страны, естественно, — непонимающе пояснил Ав.
— А, тогда ясно… Нет, Ав, я в мире по эту сторону гор нигде, кроме этой, как ее, Окраины, и не бывал.
— Честно? — не поверил Ав.
— Честно, — ответил Зак, чему Ав опять не поверил. После чего Менский добавил, — Кстати, Ав, а ты вообще умеешь каким-то оружием пользоваться?
— Я? Оружием? — непонимающе повторил Ав.
— Ты, оружием, — подтвердил Зак.
— В принципе, конечно, в теории умею, я, как и все, еще в школе учился стрелять, но вот в практике… Зак, я, понимаешь, привык все конфликты улаживать своими мозгами, умом, а не силой. Тебе, конечно, этого не понять…
— Не понять, — подтвердил Зак.
— …но так, поверь, гораздо удобнее. Умом можно найти выход даже там, где грубая сила ни к чему не приведет, — заверил Ав человека, который только благодаря своему мечу не раз спасался сам и спасал своих товарищей в таких ситуациях, где самые умные мозги вынуждены бы были признать свое поражение.
— Ладно, тогда придется, если что, еще и тебя спасать, — заметил для себя Зак.
— А ты что, хорошо умеешь с оружием обращаться? — удивился Ав, — А вроде производишь впечатление умного человека… Никогда бы не подумал, что ты из тех, кто все проблемы только стрелой и привыкли решать.
— Стрелами я не люблю пользоваться. Предпочитаю свой меч, — ответил Зак, чем вызвал усмешку Ава.
— Да, Зак, ты, видимо, еще просто никогда не сталкивался с теми, кто умеет пользоваться чем-либо еще, кроме простой дубины или бандитского ножа. Поверь, твой ножик, он хоть и крупный, а от стрелы тебя не защитит. Не отобьешь же ты ее мечем, — с полной уверенностью Ав сказал очередную совершенно ничем не аргументированную и абсолютно неверную фразу.
Заку на это уже совершенно не хотелось отвечать, а потому он просто встал со своего дивана и пошел.
— Ты куда? — не понял Ав.
— Мне тут душно стало, — честно ответил Зак, — Так что я пройдусь на крышу. Там, как я видел, есть специальная площадка, где арбалетчики сидят, вот там на ветерку и постою, посмотрю, что по сторонам твориться… Тут из окон такой обзор плохой…
— Зак, ты сошел с ума! — бросил ему вслед Ав, однако было уже поздно.
Менский уже подошел к ведущей на крышу лестнице, которую он еще накануне заприметил, и, проигнорировав оклик Ава полез наверх. Там он открыл запертый на защелку люк и поднялся на крышу. Аву, проклинающему все на свете, ничего не оставалось, как последовать за своим новым товарищем, в уже бессмысленной попытке спасти его от верной гибели. Зак ведь не знал, что арбалетчики обязаны уничтожать любого, кто попытается подняться на крышу, сделай он такую попытку как снаружи поезда, так и изнутри… Однако когда Ав осторожно выглянул на крышу через открытый люк, его взгляду предстал не проткнутый десятком стрел Зак, а Зак живой и невредимый, мирно беседующий с начальником арбалетного дозора. Увидев голову Ава, Менский ему радостно помахал рукой, крикнув:
— Ав, лезь сюда. Здесь классно. Не стреляйте в него, он тут как и я, по важному делу…
Ав поднялся на крышу и подошел к Заку. Как ни странно, ни одна стрела в него так и не полетела. А тем временем Зак продолжил начатый без Ава разговор:
— …а он и говорит — мечем стрелу тебе не отбить, представляете? — два собеседника-арбалетчика понимающе покивали головой. — Вот я и подумал: стрелы — это арбалеты, арбалеты — это крыша, крыша — это свежий воздух. Ну а остальное вы уже знаете…
— Что знаете? — не понял Ав, на реплику которого никто так и не прореагировал.
— Но ты, вообще, Зак, рисковый парень, — заметил один из арбалетчиков, — Это хорошо, что в тебя успели выстрелить всего двое, и ты их стрелы отбил, пока тебя не узнал наш начальник и не приказал прекратить огонь. А если бы их было не двое, а десятеро?
— Ну… Десять, это я сомневаюсь, а стрел пять сразу же я бы отбил, — заметил Зак.
— Ладно, не хвастайся, а то еще и проверим… Ладно, это так мы шутим, не будем мы на тебе проверять, ты лучше скажи, как там дело с Корлипом обстоит? Нашел уже что-то?
— Пока еще нет, но мы с Авом работает над этим… Определенные наработки уже есть, но только Корлип не так прост, как кажется, — покачал головой Зак, — А вообще — вы, когда с ним поезд охраняете, поосторожнее. Есть сведения, что его сообщники общаются с ним не только в начальном и конечном пункте, но и прямо по дороге… Вы стережете поезд по бокам, а они ложатся прямо под Железный Путь, когда поезд над ними проходит — забираются внутрь, вершат свое черное дело, и так же и исчезают…
— Но это невозможно! — заверил командир арбалетчиков, — Никто не может на такой скорости…
— Вот именно ваша самоуверенность их и позволяет так нахально действовать. Так что лучше повнимательнее смотрите, да не только по сторонам, вперед и назад, а и прямо под колеса поезда, мой вам совет, а то из-за вас у нас, спецагентов, столько лишней головной боли…
Оставив охрану поезда в раздумьях, провожаемый ошеломленным взглядом Ава, не привыкшего к столь нахальному поведению с теми, кто тебе мог в любой момент в спину два десятка стрел пустить, Зак по поезду сверху дошел до его начала. Там, удобно устроившись на самом локомотиве, в середине которого в колесах крутились десятки, сотни и тысячи сусликов, уселся на месте дозорного, подставил лицо ветру, закрыл глаза и начал наслаждаться жизнью. Подошедшему к нему Аву не оставалось ничего, кроме как заняться тем же самым — сидеть на холодном ветру и мерзнуть. Через пол часа Зак решил, что он уже достаточно освежился, и, вместе с Авом, вернулся назад в вагон Корлипа. Как оказалось, этот вагон в поезде был последним. Там они спустились вниз и проследовали в комнату, в которую, подозрительно рано проснувшись, уже заходил знаменитый эстрадный исполнитель. Так что пришлось Аву продолжать брать свое интервью, внимательно конспектируя все подробности страданий юношеского возраста звезды, и с Заком по душам поговорить ему так и не удалось. Чем Менский не преминул воспользоваться, вернувшись к своему родному дивану и заняв на нем столь восхитительное лежачее положение. Если начало путешествия по Иноземии вызывало в нем исключительно желание поскорее вернуться домой, то теперь он понял — и тут тоже бывает далеко не так плохо. И главное — найти себе подходящее место.
