– Он выдержит, доктор, – пообещала Лорел. – Я уж постараюсь.

Доктор Мэрлок посмотрел на нее оценивающе и удовлетворенно кивнул: очевидно, он что-то понял в этой женщине.

– Если за дело беретесь вы, миссис Маккензи, я думаю, можно не беспокоиться, что ваш муж снова попадет ко мне на операционный стол.

– Доктор, мы могли бы его увидеть? – спросила Лорел.

– Пожалуй, да. Он уже пришел в себя. – Увидев, что все приготовились ринуться к двери, доктор Мэрлок едва успел их остановить. – Но учтите: я даю вам всего несколько минут.

Присутствующие торжественно пообещали не задерживаться и устремились к выходу, чуть не сбив маленького доктора с ног.

Войдя в палату, Каллен внезапно почувствовал, что боится посмотреть на отца. Кинан всегда казался ему могучим великаном, который может все. Конечно, это было детское представление, но оно, как выяснилось, продолжало жить в его душе.

Каллен услышал ровное попискивание приборов, взглянул на установленную у постели капельницу и только после этого решился перевести взгляд на отца. Рука его судорожно сжала плечо матери: он был потрясен тем, как за шестнадцать часов изменился отец. Кинан выглядел измученным и беспомощным, бескровное лицо сливалось с белоснежной подушкой, глаза были закрыты.

– С тобой не соскучишься! Ты нас до полусмерти напугал, а сам лежит и спокойненько отдыхает, – бодро проговорила Лорел. Она подошла к мужу, поцеловала в лоб и взяла его руки в свои.

Кинан открыл глаза и слабо улыбнулся. Он вдруг перестал казаться изнуренным и беспомощным: прежняя сила и лукавство отразились в его голубых глазах.

– Дорогая, должен извиниться, что испортил тебе вечер. – Голос его звучал еле слышно, но в нем тем не менее чувствовалось ехидство.

– Не стоит расстраиваться, отец. – Каллен наклонился и тоже поцеловал Кинана в лоб. – Это же был всего лишь вечер в честь Ноэля. Ничего особенного.

Подошла Эрин, погладила Кинана по плечу и пообещала, что на недостаток внимания ему жаловаться не придется.

– Перспектива обнадеживает, – с оттенком досады хмыкнул Кинан.

– Любовь и забота не могут причинить вреда, – заметила Саманта, стоявшая в ногах кровати. – Вы их наверняка оцените, потому что понимаете, как дороги всем и как рады все вам помочь.

– А чего же еще желать, когда рядом такая заботливая и милая сиделка, как миссис Маккензи? – объявил Ноэль.

– Сэр, вы большой плут, – объявил Кинан.

– Но не такой обаятельный, как вы, сэр, – уточнила стоявшая рядом с Калленом Уитни.

Против этого замечания не устоял даже Кинан, и губы его тронула улыбка. Саманта тем временем тихонько увела из комнаты Ноэля, Эрин и Уитни, чтобы Маккензи могли побыть несколько минут своей семьей. Каллен подумал, что она настоящий друг, с которым не так страшны тяжелые испытания.

Когда они с Лорел вернулись в комнату ожидания, Уитни о чем-то оживленно болтала с Ноэлем и Эрин. Каллен не сразу заметил Саманту. Она стояла у окна, отвернувшись от всех, обхватив себя руками за плечи, и Каллен в первый раз после происшествия с Кинаном подумал не об отце и не о Тиге. Он отчетливо осознал, что у Саманты и Эрин тоже были основания сторониться больниц. У них уже был печальный опыт дневных и ночных бдений – сначала у постели Руфуса, потом рядом с Джин.

Почувствовав состояние Саманты, Каллен двинулся к ней, желая ободрить и поддержать, но она уже обернулась к нему со своей обычной спокойной улыбкой. Мрачные воспоминания и тревоги снова были где-то в дальних уголках ее души.

Каллен в который раз подумал, что за тайны Сэм старается сохранить от него.

Все разговоры затихли, когда в комнату вошли доктор Деверье, доктор Мэрлок и старшая сестра отделения. Они собирались более подробно рассказать о состоянии Кинана и о том, как нужно будет ухаживать за ним после выхода из больницы.

– Каллен, я больше не могу об этом слышать! – внезапно заявила Уитни. – Мне кажется, я просидела в этой клетке уже несколько недель. Мы отдежурили свое. С Кинаном все будет нормально, так что мы все можем спокойно отправиться домой, принять душ, поесть что-нибудь существенное и наконец выспаться.

– Уитни, я не могу уехать, – растерялся Каллен. – Ты ведь слышала, врачи хотят поговорить с нами…

– А я хочу, чтобы ты отвез меня домой! – Непреклонный взгляд голубых глаз, казалось, сейчас пронзит его насквозь. – Здесь прекрасно обойдутся без тебя.

– В самом деле, Каллен, – поддержала Уитни Лорен. – Ты вполне можешь ехать, а я подежурю у отца. – Доктор, нельзя ли поставить для меня кровать в палате Кинана?

– Мама, я не могу оставить тебя одну, – нахмурился Каллен.

– Давай я побуду с Лорен, – предложила Эрин.

– В таком случае и я собираюсь здесь обосноваться, – поддержал общий порыв Ноэль.

– Но нет никакого смысла оставаться здесь, – рассудительно заметил доктор Мэрлок.

– Всем остаться нельзя, – подтвердила доктор Деверье. – Вполне достаточно, если с мистером Маккензи побудет кто-то один.

– У нас есть складные кровати, мы ставим их иногда для супругов наших пациентов, – объяснила Лорен медсестра.

Поднялся невообразимый шум. Началось бурное обсуждение, кто должен остаться и что нужно Кинану. Все говорили одновременно, перебивая друг друга, стараясь доказать свою правоту.

Внезапно шум голосов перекрыл резкий свист. Все ошеломленно замерли, глядя на Саманту, которая стояла на стуле, уперев руки в бока.

– Так как я здесь единственный человек, способный здраво рассуждать, я скажу, что всем нам следует делать, – объявила она тоном, не терпящим возражений. – Если здесь будет толкаться куча родственников и друзей, Кинану это пользы не принесет. Нам всем хочется быть рядом с ним, поэтому надо дежурить по очереди. У Лорел, как у жены, преимущество. Она дежурит первая, а я останусь и помогу ей устроиться. Каллен, Уитни совершенно права: всем нужен отдых и нормальная еда. Так что остальные должны сейчас ехать домой, к тебе это тоже относится. Ты и Эрин можете дежурить в следующую смену – скажем, часов с четырех. К десяти снова подъедет Лорел и останется на ночь.

– Я могу привозить и отвозить женщин и тоже, когда нужно, посижу с Кинаном, – предложил Ноэль.

– Отлично, – подытожила Саманта. – Значит, все решено. Каллен везет Уитни домой, Ноэль – Эрин, а Лорел отправляется к мужу. Доктор Мэрлок, если можно, расскажите мне, что потребуется Кинану в первые несколько недель. Я все подробно запишу, так что семья и друзья будут знать, какой уход ему необходим.

Не прошло и получаса, как Каллен был уже дома, не переставая удивляться самообладанию и рассудительности Саманты. Разумеется, уснуть в полупустом доме, когда в голове роем вились беспокойные мысли о тяжело больном отце, он не мог. Бесцельно послонявшись из угла в угол по своей комнате, Каллен сбросил одежду и отправился в ванную.

Стоять под горячим душем оказалось чрезвычайно приятно. Ему казалось, что вода смывает с него не только больничные запахи, но и тяжелые воспоминания. Чувствуя себя приятно освеженным, Каллен надел джинсы и спортивную майку с эмблемой Йельской школы бизнеса. Когда он собирал с кровати брошенную одежду, то наткнулся на футляр с перстнем, который накануне вечером так заботливо спрятал в карман фрака.

Достав коробочку, Каллен открыл крышку и некоторое время задумчиво смотрел на поблескивающее бриллиантами кольцо. Как неожиданно завершился этот вечер! Разве мог кто-нибудь предположить, что произойдет такое?..

Каллен решительно захлопнул крышку и засунул футляр в ящик стола. Главное сейчас – отец, и не время думать о женитьбе. Он сделает все, чтобы отец поправился, чего бы это ему ни стоило.

Оглядев залитую солнцем спальню, Каллен вдруг понял, что не может ни минуты в ней оставаться: ему необходимо было хоть чем-нибудь себя занять. Он решил, что сначала прогуляется, а потом позвонит в Нью-Йорк – узнать, как идут дела, не наметились ли какие-нибудь осложнения за эти страшные часы.

Спустившись вниз, Каллен встретил в коридоре Уильямса.