В это время в дверь заглянул Кинан и громко зашептал, обращаясь к жене:

– Приехали Бартоны! Скорее спасай меня!

– Иду, дорогой, – ответила Лорел, награждая Ноэля лукавой улыбкой.

– Боже правый! – неожиданно ахнул Кинан. – Эрин, это ты?

– А то кто же? – Она повернулась к Кинану, давая возможность лучше себя рассмотреть.

– Да… – одобрительно протянул Кинан. – Сейчас же выходи за меня замуж!

– Я бы с радостью, но, боюсь, Лорел это не понравится.

– Еще как не понравится, – подтвердила Лорел.

– В таком случае оставь для меня второй танец, – заявил Кинан и взял Лорел под руку. – Сама понимаешь, первый танец приходится танцевать с женой.

– Именно, – поддакнула Лорел, напуская на себя строгий вид.

Кинан весело рассмеялся и повел ее из комнаты.

– Итак – в бой! – расправила плечи Эрин.

– Прошу. – Ноэль галантно предложил ей руку.

Через час зал был почти полон, вовсю гремела музыка. Каллен с бокалом шампанского в руках беседовал со своей дальней родственницей, чрезвычайно энергичной Хеленой Кармихель. Она входила в состав жюри конных соревнований на приз Маккензи. Второй собеседницей Каллена была старшая сестра Мисси Баррисфорд – Эмили, известная наездница. Естественно, разговор шел о лошадях, и, как всегда, больше всех говорила миссис Кармихель.

Впрочем, Каллен ничего не имел против. Ему трудно было бы сейчас уделять много внимания миссис Кармихель и Эмили: слишком нетерпеливо он ждал появления Уитни и Саманты. Непонятное волнение не отпускало его. Каллену казалось, что в этот вечер суждено произойти чему-то важному. И когда Уитни вошла в зал, он понял, что волновался не напрасно.

Каллен услышал, как кто-то восторженно ахнул. И было отчего: появившаяся в дверях Уитни выглядела так, что захватывало дух. Белокурые волосы, собранные в пышную прическу, открывали ее молочно-белые плечи. Узкий лиф отливающего золотом шелкового платья едва прикрывал соблазнительную грудь, плотно охватывал тонкую талию, переходя в широкую юбку, ниспадающую до золотистых, в тон платья, туфель.

Уитни приветливо поздоровалась с Кинаном и Лорел, затем оглядела зал и встретилась глазами с Калленом. К его удивлению, она не отвела взгляд, а даже улыбнулась теплой, очаровательной улыбкой, сразу согревшей и осветившей его душу.

– Извините, – сказал Каллен миссис Кармихель и Эмили и медленно двинулся навстречу Уитни.

– Ты сегодня необыкновенно красива, – признал он.

Уитни удовлетворенно улыбнулась:

– Ах, что ты, это платье давно устарело. Оно как-то затерялось в моем гардеробе, а тут я на него наткнулась и рискнула надеть.

– Я не имел в виду платье, я говорил о тебе. Ты такая…

Он не успел закончить: в зал торжественно вступила Саманта Фей Ларк.

Обычно Саманту вполне можно было принять за мальчишку-подростка, но только не в этот вечер. Ее распущенные волосы с медным отливом огненной рекой сбегали на плечи. Тончайший изумрудный шифон, чуть охватывая грудь, мягкими складками струился вдоль тела, обвиваясь вокруг стройных ног. Ткань была так тонка, что больше открывала, чем скрывала. Обнаженные плечи и спина усиливали это впечатление.

Вот, значит, как, по-мнению Саманты, должна выглядеть роковая женщина! Бог услышал его мольбы: она попала в точку. Каллен был настолько поражен необыкновенно преобразившейся Самантой, что не сразу заметил, как помрачнела стоявшая с ним рядом Уитни. С ней такое случалось всегда, когда она переставала быть центром внимания. А сейчас происходило именно это: глаза всех присутствующих в зале были прикованы к Саманте. Изумление было всеобщим: никто раньше не видел Саманту такой, какой она предстала перед многочисленными восхищенными взорами в этот вечер. Каллен растерялся – он просто не знал, куда смотреть.

– Впечатляющее превращение, – заметил Ноэль, и Каллен подумал, что француз выразил общее мнение. – А я уже давно подозревал, что возможно нечто подобное, и рад, что не ошибся.

– Жаль, что ты не поделился со мной своими предположениями, – совершенно искренне посетовал Каллен.

Ноэль рассмеялся:

– Друг мой, ты бы мне все равно не поверил. А теперь прошу меня извинить. Хочу поторопиться: сейчас у ее ног будет столпотворение.

Каллен в немом изумлении наблюдал, как большинство находившихся в зале холостяков дружно устремились к Саманте. К Саманте! Кто бы мог подумать?! Ноэль, конечно, оказался первым, и очень скоро стена черных смокингов скрывала Саманту от глаз Каллена.

– Где она умудрилась достать это… это платье? – спросила оправившаяся от потрясения Уитни.

– Ты первый раз его видишь? – Каллен удивленно взглянул на любимую женщину.

– Разумеется, в первый! Она же не вылезала из своих джинсов. Что это вдруг на нее нашло?

– Как бы там ни было, но она настроена решительно, – заметил Каллен и мысленно дал себе слово никогда больше не считать, что хорошо знает Саманту Фей Ларк.

В следующие полчаса – и впервые за тринадцать лет – Каллен ловил себя на том, что его внимание то и дело переключается на Саманту. Он испытывал постоянное желание следить, как она, не торопясь, движется по залу, невинно кокетничая с каждым мужчиной, который вступал с ней в разговор. Каллен с удивлением почувствовал, что повышенное внимание мужчин к Саманте странным образом раздражает его. В особенности его задевала каждая улыбка, подаренная Самантой Ноэлю Бомону, а этот шустрый француз ни на шаг не отставал от нее.

– Я хочу шампанского! – очевидно, уже не в первый раз повторила Уитни звенящим голосом.

– А? Да, конечно. – Каллен словно очнулся, с трудом отводя глаза от волнующе прозрачного шифона. – Извини, Уитни, одну минуту. – Но он не успел сделать и шага, поскольку как раз в этот момент на середину зала вышли его родители. Подтянутый жизнерадостный Кинан отлично выглядел в элегантном смокинге; рядом с ним стояла сияющая счастьем Лорел, ей очень шло платье цвета морской волны.

– Леди и джентльмены! – обратился к гостям Кинан. И сразу же шум вокруг стал стихать. – Мы с женой хотим поблагодарить всех, кто пришел сюда, чтобы вместе с нами отпраздновать тридцатитрехлетний юбилей нашей свадьбы. Надеюсь, вы еще столько же лет сможете составлять нам компанию. Мы хотим открыть этот бал вальсом, который танцевали на нашей свадьбе. Маэстро, прошу! – И он сделал знак музыкантам на галерее.

По залу поплыли дивные звуки венского вальса. Кинан подхватил Лорел и закружил ее в танце, к ним начали присоединяться веселые пары.

– Что же ты меня не приглашаешь? – недовольно спросила Уитни, поворачиваясь к Каллену. – Мне кажется, это наш танец.

– Нет, моя дорогая, этот танец – мой! – Рядом с ними как из-под земли вырос Ноэль под руку с Самантой. – Вы обещали первый танец мне. И свидетели у меня есть. Так что на несколько минут вы – моя!

Саманта поспешно схватила Каллена за руку и притянула к себе.

– Каллен пригласил на первый танец меня, – беспечно заявила она. – Разве ты забыла, что отказала ему?

Уитни мгновение колебалась, но затем решила использовать ситуацию в своих целях. Улыбнувшись Каллену одной из своих самых обворожительных улыбок, она взяла Ноэля под руку и, тесно прижавшись к нему, направилась с ним в круг танцующих.

– Смотреть противно, – пробормотал Каллен.

– И не надо, смотри на меня, – посоветовала Саманта.

Каллен повернулся и окинул ее оценивающим взглядом с ног до головы.

– А ты здорово почистила перышки, – заметил он.

– Пришлось нанять бригаду специалистов, – улыбнулась она в ответ, и щеки ее чуть тронул румянец.

– Твое появление произвело фурор, – сказал Каллен, с явным удовольствием разглядывая Саманту. Вблизи она казалась еще привлекательнее.

– Я нарочно отсиживалась в засаде, чтобы появиться перед публикой после Уитни. Ну что, приступим к нашему плану? Надо дать сплетникам повод посудачить.

– Ты своим эффектным появлением уже дала пищу для разговоров, – усмехнулся Каллен и повел Саманту к танцующим. – Как тебе удалось так измениться? Встретила Волшебницу-крестную, как Золушка?