XII Он умер. С ним покончил этот свет. Осталась только надпись на гробнице Да завещанье, но юриста нет, Который спорить дерзостно решится С наследником: он папенькин портрет И лишь одним не может похвалиться С почившим патриархом наравне: Любовью к злой, уродливой жене. XIII «Господь, храни нам короля!» Признаюсь, Он очень бережлив, храня таких. А впрочем, я сказать не собираюсь, Что лучше преисподняя для них. Пожалуй, я один еще пытаюсь Исправить зло для мертвых и живых: Мне хочется, презрев чертей ругательства, Умерить адское законодательство. XIV Я знаю — это ересь и порок, Я знаю — я достоин отлученья, Я знаю катехизис, знаю прок Доктрине христианского ученья; Старательно я вызубрил урок: «Одна лишь наша церковь — путь к спасенью, [22]А сотнями церквей и синагог Чертовски неудачно выбран бог!» XV О боже! Всех ты можешь защитить — Спаси мою беспомощную душу! Ее ведь черту легче залучить, Чем лесой рыбку вытащить на сушу Иль мяснику за час преобразить Ягненка в освежеванную тушу, А, впрочем, обречен любой из нас Кому-то пищей стать в урочный час! XVI Апостол Петр дремал у райских врат… Вдруг странный шум прервал его дремоту: Поток огня, свистящий вихрь и град — Ну, словом, рев великого чего-то. Тут не святой ударил бы в набат, Но наш апостол, подавив зевоту, Привстал и только молвил, оглядясь: «Поди, опять звезда разорвалась!» XVII Но херувим его похлопал дланью, Вздохнул апостол, потирая нос. «Святый привратник! — молвил дух. — Воспряни!» И помахал крылом. Оно зажглось, Как хвост павлина, как зари сиянье. Апостолу вздремнуть не удалось. «Ну! — молвил он. — В чем дело, непонятно?! Не Сатану ли к нам несет обратно?» XVIII «Георг скончался Третий!» — дух изрек. «Георг? Я что-то плохо разумею… А кто Георг? что Третье? невдомек!» «Король английский, говоря точнее…» «А целой ли он голову сберег, А то один тут был с обрубком шеи, [23]И никогда б не быть ему в раю, Не тычь он всем нам голову свою! XIX Он, помнится, король французский был И для башки, которая короны Не удержала, дерзостно просил Венца блаженных у господня трона! Да я бы сам такую отрубил, Как уши я рубал во время оно! Но, не имея доброго меча, Ключом я саданул его сплеча. XX И тут он поднял безголовый вой, — Святые все сбежались, пожалели! Теперь он с этой самой головой И в мученики выйдет, в самом деле! Запанибрата с Павлом, точно свой Воссел он, где достойные воссели! Проныра Павел! Впрочем, что он нам?! Мы цену знаем всем его чинам! XXI Не так бы это дело обстояло, Будь голова у короля цела, Святых, понятно, жалость обуяла, Она-то вот ему и помогла: Ведь милость божья заново спаяла Башку его и тело! Ох, дела! Зачем-то исправляем мы от века Все мудрое в деяньях человека!» XXII «Святой! — заметил ангел. — Брось ворчать! Король пока при голове остался, Куда и как ее употреблять Он толком никогда не разбирался. В руках, умевших нити направлять, Марионеткой праздной он болтался [24]И будет здесь, как прочие, судим, А наше дело — молча поглядим!» XXIII Тем временем крылатый караван Пространство рассекал с великой силой, Как лебедь волны рек полдневных стран. Ну, скажем, Ганга, Инда или Нила, А то и Темзы. Страхом обуян, Летел среди крылатых старец хилый, У райских врат, полет окончив свой, На облако присел он чуть живой. вернуться…Одна лишь наша церковь — путь к спасенью… — Байрон иронизирует над утверждением англиканских священников о том, что лишь англиканская церковь превыше других. вернуться…один тут был с обрубком шеи… — Байрон имеет в виду французского короля Людовика XVI, казненного во время Французской революции. вернутьсяВ руках, умевших нити направлять, // Марионеткой праздной он болтался… — В связи со слепотой и психическим заболеванием Георг III с 1811 г. фактически уже не управлял страной. |
