Вскоре шар стал размером с Солнце и даже ненадолго сравнялся с ним в сиянии. Смотреть на два ярких светящихся круга было больно, глаза слезились.

Но продолжалось это зрелище совсем недолго, меньше минуты. Поднявшись высоко-высоко, созданный Кларки шар вдруг вспыхнул, потом взорвался и разлетелся на сотни маленьких звездочек, которые постепенно угасали. Вальке все это живо напомнило салют ко Дню Победы, который он видел дома.

А потом появилось облачко. На синем-синем, прожаренном солнцем небе, впервые за все лето появилось облачко.

Оно стало расти, как снежный ком, катящийся с горы. Оно темнело, чернело, превращаясь в грозовую тучу.

Упали первые капли, мигом впитавшиеся в пересохшую почву.

И хлынул ливень!..

Громкий радостный крик вырвался из сотен распаленных жарой глоток. Все, от мала до велика, прыгали под звенящими струями, шлепали босыми ногами и подкованными копытами по лужам, еще неглубоким, но быстро наполнявшимся живительной влагой.

А когда стих первый ажиотаж, Вождь племени Сынов Леопарда подошел к посрамленному шаману, стоявшему, опустив руки, низко склонив голову, в тяжелой мокрой шубе и сказал, жестко и твердо: — Ты больше не Великий Шаман. Я изгоняю тебя из племени. Убирайся и не появляйся здесь больше. Какой-то ребенок смог сделать то, что ты не в силах был сделать столь долгое время. Уходи, нам не нужен такой шаман. Вождь повернулся спиной и направился к деревне, посчитав разговор оконченным.

Как жаль, что он не увидел лица шамана, перекошенного такой беспощадной злобой и ненавистью, что кровь застыла бы в жилах. Шаман, под крики и свист, молча развернулся и ушел прочь...

Перед тем, как уйти, Вождь племени Сынов Леопарда подошел к Вождю кентавров, склонил перед ним голову и сказал:

— Я не смею просить у твоего народа прощение, то, что мы сделали, простить невозможно. Я лишь смиренно прошу принять нашу дружбу и забыть поскорей о вражде.

Старик-кентавр молча протянул широкую ладонь. Они пожали друг другу руки.

— В знак примирения хочу предложить твоему народу пожить пока что в нашей деревне. Потом мы вместе отстроим ваши дома и вы вернетесь в свое селение. — добавил Вождь людей.

Увидев столь благостную картину, Чурсин решил вернуть всех на грешную землю и напомнить о грядущей беде. Он подошел к Вождям, представился и попросил принять его за столом переговоров. Кратко и четко, по-военному, он доложил о нашествии Ящеров.

— Пойдем — хмуро сказал Вождь людей и все вместе направились в деревню...

Второе чудо за день вознесло Кларки на недосягаемую высоту в глазах соплеменников. Четверо мощных кентавров подняли его на руки и понесли к стойбищу вслед за Вождями, как он ни отбрыкивался.

Валька, тихонько хихикая, направился за всей процессией.

А остальной народ продолжал веселиться, несмотря на проливной дождь.

В хижине Вождя Чурсин продолжил свой доклад, а Валька и Кларки подбавляли в него красок, пытаясь доказать всю необходимость принятия срочных мер.

Старики качали головами, хмурились. Поверить было страшно, а не поверить – опасно.

— Так тому и быть, — подвел итог Вождь людей, – мы готовы принять вашу помощь и ваше оружие. Делайте все, что посчитаете нужным.

— Тогда не будем терять времени, — поднялся из-за стола Чурсин. – Я отправляюсь обратно, за оружием. Мои четверо воинов остаются здесь, они тоже знают, чем заняться. И он отправился по уже знакомой дороге к пещере.

Открыв вход с помощью приобретенного на аукционе второго медальона, Генрих Янович сразу прошел к исходной точке, и Лабиринт, и тронный зал с мальчишкой-фараоном исчезли, словно и не было.

В тот день дежурили в пещере двое, уже знакомый нам Сивый и «браток» с кликухой Акула, прозванный так за непомерно большой аппетит к наживе, он свирепо дрался за каждую копейку.

Чурсин появился в самый неподходящий момент, когда они раскинули картишки, причем Сивый выигрывал, чем разозлил Акулу до красного каления.

Дверь со скрежетом ушла в сторону, вышел Генрих Янович. Акула недовольно бросил карты.

— Сивый, доставай рацию, вызывай шефа. Пусть за вертушку решает, есть новости.

Вдали от цивилизации, в таежной глуши, среди медведей, лосей и прочей живности расположился полк ВВ, то бишь Внутренних Войск. Сперва охранял он поселенцев-лагерников, отбывших свои срока, и оставшихся на условное освобождение. После перестройки лагерь расформировали, а про военных то ли забыли, то ли оставили до лучших времен, которые, возможно скоро наступят, и все вернется на круги своя.

Снабжали полк из рук вон плохо, поэтому офицеры и простые солдаты крутились кто как мог.

Командир полка подполковник Семенов Игорь Борисович потихоньку распродавал казенное имущество, перебивая хлеб у младшего комсостава. Тем доставались лишь крохи с барского стола.

Естественно, в самом полку все вооружение было наперечет, но у подполковника были налажены многочисленные контакты с большинством таких же как он сам, вояк, по всему округу.

Впрочем, нас с вами, читатель, больше интересуют приключения, чем способы купли-продажи оружия, не так ли? Этим пусть занимаются в ФСБ, а мы продолжим наш рассказ.

...Вертолет МИ-8 делал уже пятую ходку. Солдаты сгружали ящики и тащили их вверх, к пещере. Там они передавали их из рук в руки — браткам-, а те заносили их в дверь Портала. Чурсин руководил всеми этими работами, в корне пресекая все попытки расспросов.

По другую сторону ящики принимали воины племени Сынов Леопарда и на повозках везли их в деревню.

А там их уже распаковывали четверо «коммандос»

А в раскрытых ящиках чего только не было: и десятки новеньких АКМ, промасленных и завернутых в вощеную бумагу; и тяжелые на вид ребристые бочонки «лимонок»; и тубусы гранатометов РПГ-26 «Аглень», пришедших на смену знаменитым РПГ-18 — «Муха»

В принципе, можно было даже протащить установки «Град», но это было бы уже слишком большой наглостью, решил Чурсин, и так справятся.

Когда три хижины, превратившиеся в склад, были заполнены под завязку, пришло время обучить аборигенов со всем этим добром управляться.

Двое «коммандос» Стас и Владимир, набрали себе по десятку наиболее сообразительных с виду молодых парней и зрелых мужчин.

Неподалеку, в степи устроили полигон с тиром. Мишенями служили соломенные чучела с деревянными щитками на груди. Сперва новобранцы зажимали от страха уши, гром выстрелов пугал их до полусмерти. Но постепенно, привыкая, они начали лихо палить, кто в мишени, кто в белый свет.

Метать гранаты учились сперва с камнями. А потом первый же разрыв заставил новичков шмякнуться на землю. Полежав, они увидели, что ничего страшного не произошло, а потом разглядели большую воронку поодаль. Подошли, поцокали языком, покачали головами.

Оружие будущего не шло ни в какое сравнение с их копьями и стрелами.

Курс молодого бойца был проведен по сокращенной программе, управились всего за две недели.

Все это время двое других спецназовцев, Макс и Анатолий, рекрутировали женщин и детей оборудовать укрепрайон на подступах к долине, в которой находились оба селения.

В каменной прожаренной почве с помощью толовых шашек было пробито нечто вроде окопов, устроены несколько ям-ловушек.

На два дня пути вперед были высланы дозоры, враг подойти незаметно не сможет.

Надо бы сказать и несколько слов о том, что расположение деревень было очень удобно для обороны. По обе стороны на несколько миль тянулись горные хребты, а между ними и разместилась долина.

И была у Ящеров всего одна дорога, ни свернуть, ни обойти.