– Именно это нам и нужно, девочка, – место, где мы могли бы создать новые воспоминания и навсегда расстаться со старыми.

Тэффи зевнула.

Мэтт неожиданно для себя рассмеялся:

– Итак, мои планы не особенно воодушевляют тебя, но это мои планы, а ты всего лишь собачка, помнишь? И тебе придется слушаться меня.

Тэффи опять не проявила внимания.

Мэтт взглянул на часы и обнаружил, что у него еще достаточно времени до отъезда к Сьюзан. С наслаждением вдыхая нежный аромат весенней травы, он вспомнил размеры кухни Сьюзан и подумал, что это помещение маловато. Вероятно, ему придется постоянно сталкиваться с Кэрол, как бы он ни пытался избежать этого.

Сегодня утром она выглядела отлично. Ее серый костюм был довольно строгим, но Мэтт понимал, что ей надо было произвести благоприятное впечатление на доктора. Конечно, она добилась этого, и, вероятно, именно такую одежду она надевала каждый день на работу.

– Маленькая миссис Успех, – пробормотал Мэтт. Джинсы, которые он носил, начали рваться на коленях, но в последнее время это вошло в моду, так что пока он не собирался выбрасывать их.

– Я встретил эту женщину, Тэффи, но мы составили самую неудачную пару всех времен. И, тем не менее, она красива.

На этот раз Тэффи лизнула его руку, и, приободренный, Мэтт поведал ей разные удивительные вещи, которые предпочел утаить от Кэрол.

Кейси оказался не только одаренным шеф-поваром, но и мастером организации. С точки зрения свободного пространства кухня Сьюзан представляла собой прискорбное явление, но у нее были превосходная кухонная плита и микроволновая печь. После проведения подготовительной работы у Кейси оказалось бы вполне достаточно места, чтобы довести дело до конца. Когда к двум часам приехали Кэрол и Мэтт, Кейси поручил Сьюзан резать маленькими кубиками французскую булку за кухонным столом, Кэрол у раковины мыла салат-латук и овощи для салата, а Мэтт получил список продуктов для приготовления приправы.

Кейси написал рецепты всех блюд, которые намеревался приготовить, и сверялся с ними по мере того, как у бригады продвигались дела. Они настроили радио на станцию, передающую старые мелодии, и во главе с Кейси, пребывающем в раскованном, но вместе с тем энергичном настроении, вскоре вслух напевали свои любимые песни. У Мэтта оказался красивый голос, и они с Кейси очень складно пели вместе с братьями Эверли песню «Пусть это буду я».

Когда они умолкли, Сьюзан захлопала в ладоши:

– Это гораздо веселее той вечеринки, и я сомневаюсь, чтобы мы все передрались.

– Надеюсь, что ты не поспешила с выводами, – предостерегла Кэрол.

Мэтт посмеялся над ее страхами:

– Может быть, доктор Стросс и знает толк в одежде, но непохоже, чтобы он стал с кулаками пробиваться к выходу на собрании скаутов-новичков, не говоря уже о потасовке с нами.

Кэрол пришлось обойти Мэтта, чтобы добраться до другой миски.

– Неужели? У него наверняка черный пояс каратэ. И к тому же если мы подеремся с ним, то уж точно не получим в аренду два помещения, так что даже и не думай об этом.

– Да я только пошутила, – сказала Сьюзан. – Я и не думала, что вы с такой серьезностью воспримете мои слова.

– Я знаю, – ответила Кэрол, – но почему-то с нами все время случаются катастрофы, и я хочу избежать очередной. Можно вместо этого поговорить о плане покраски? Если я назову магазин «Темно-красная роскошь», мне хотелось бы, чтобы стены там были жемчужно-серыми, а ковер и детали декора – темно-красными. Хотя я знаю, что вы не хотите настилать ковровое покрытие в вашем кафе, было бы здорово, если бы наши расцветки были одинаковыми или, в крайнем случае, гармонировали бы.

– Серое с красным? – скептически протянул Мэтт. – А тебе это не напоминает линкор?

– Не серый цвет линкора, – поправила Кэрол, – а нежный цвет жемчуга в сочетании с темно-красным, глубоким пурпурным, теплым и в то же время утонченным.

– Утонченным, – сквозь зубы процедил Мэтт, определенно разочарованный.

– Я думала, что твоя профессия – водопроводчик, а не специалист по цветовому оформлению.

Кейси повернулся к Сьюзан и закатил глаза. Резкость в голосе Кэрол не допускала ни малейшей возможности примирения, а что касается Мэтта, то было совершенно ясно, что он собирается устроить ей тяжелый вечерок. И если у Кейси и были прежде намерения сыграть роль Купидона, то в этот момент он с ними распрощался.

– Моя лицензия подрядчика распространяется на сантехнику и на отопление, а соотношение цветов – это такая малая часть дела, что штат не берет на себя труд раздавать на нее сертификаты.

Саркастические нотки в его голосе все больше раздражали Кэрол, и она принялась яростными ударами отрубать красные корешки латука.

– Я склонна думать, что цвет – это слишком важный вопрос, чтобы оставлять его на откуп водопроводчику, и вообще я обращалась к вам, Кейси. Что вы скажете о сочетании серого и темно-красного?

Кейси не особенно хотелось попадать между двух огней, но он был вынужден ответить:

– Я с радостью использую их. На Юго-Западе так много мест, оформленных в персиковых и аквамариновых тонах, что новый, бьющий в глаза контраст будет только приветствоваться. Мне нравится идея оформления кафе оригинальными картинами, и нейтральный цвет стен наилучшим образом выделит их. Если мы используем одинаковые цвета, то сможем отпечатать оба наших названия на спичках, сумках, счетах, а еще нам придется позаботиться о навесе, потому что я намерен поставить столики на улице. Темно-красные с серым надписи будут красивыми и одновременно броскими.

Кэрол покосилась на Мэтта, который был поглощен тем, что отмерял сухую горчицу чайной ложкой, стараясь ничего не просыпать. При их первой встрече он полностью вымотал ее нервы, раздражал ее во второй раз, был совершенно превосходен большую часть ночи после вечеринки и затем разбил ее сердце, захлопнув дверь перед ее надеждами на лучшее будущее. В конце концов, он удостоил ее разговора (что невозможно было предвидеть, учитывая то, каким образом он покинул ее дом после того, как всю ночь занимался с ней любовью), но этого было далеко недостаточно, чтобы угодить ей.

В глазах у нее защипало, и, приказав себе не плакать перед лицом Мэтта и своих друзей, она прикусила губу и с трудом заставила слезы отступить. Она и Мэтт были в состоянии изготовить под руководством Кейси сносный салат, но на большее ей рассчитывать не приходилось. «Кто может захотеть большего от мужчины с таким неустойчивым поведением?» – спрашивала она себя. Ей надо было порубить сладкий перец, и, пока он распадался на крошечный кусочки под ее сильными ударами, она все это время желала, чтобы разлука оставила на сердце Мэтта такую же глубокую рану, как и на ее собственном.

Ожесточенность, с которой действовала Кэрол, не укрылась от Мэтта, и он предусмотрительно избегал попадаться ей на пути, особенно когда у нее в руке был нож. Он мог понять причину ее гнева и признавал, что заслужил его, но это не означало, что он хотел продолжения. Он считал, что они взрослые люди и должны принимать вещи такими, каковы они есть, а не наносить друг другу удары, пытаясь преодолеть обстоятельства.

Под непосредственным руководством Кейси стряпня шла гладко, и, когда оказалось, что основа для блюд приготовлена, он посоветовал всем сделать перерыв, чего-нибудь выпить и отойти от стола. Сьюзан открыла банку диетической содовой и незамедлительно вышла наружу, а Кэрол и Мэтт замешкались.

– Можете продолжать работу, если хотите, – сказал им Кейси, направляясь к задней двери.

Кэрол окунала клубнику в расплавленный шоколад. Она взяла ягоду, вяло повертела ее в густой, вязкой массе, а затем выложила на лист вощеной бумаги. Когда она потянулась за следующей ягодой, Мэтт взял ее за руку. Кэрол едва взглянула на него.

– Хочешь тоже заняться этим? – спросила она.

– Нет, – тихо ответил он. – Дело не в клубнике. Это был самый неудачный день в моей жизни. Я знаю, что плохо вел себя, и прошу прощения за это. А теперь, может быть, объявим перемирие и сосредоточимся на том, чтобы произвести впечатление на доктора Стросса, вместо того, чтобы расстраивать друг друга?