– Говорят, что, Когда лошадь попытались сделать коллективными усилиями, получился верблюд, и у меня сейчас такое чувство, что это не тот вопрос, который может быть решен путем совместных усилий. Мы собрались обсуждать Кейси, а я совершенно не знаю его ни с какой стороны, но ведь все дело только в том, любишь ли ты его, Сьюзан, или нет. Ты не должна позволять нашим чувствам влиять на твое решение в таком важном вопросе. В конце концов, тебе с ним жить, а не нам.

– Ах да, чувства, – согласилась Кэрол. – К сожалению, чувства меняются, и иногда за одну ночь.

Сьюзан и Эми обменялись тревожными взглядами.

– Ты ничего не хочешь рассказать нам? – решилась Сьюзан.

– Да нечего рассказывать, – соврала Кэрол. Оттого, что она в первый раз пыталась что-то скрыть от своих дорогих подруг, ее охватило острое ощущение вины. Это было слишком личное и слишком болезненное чувство, чтобы делиться им. Она ограничилась только слабым намеком на свою размолвку с Мэттом и опустила все, что касалось его замечательной доблести в постели.

– Мэтт думает, что мы слишком разные люди, чтобы у нас что-нибудь получилось, вот и все.

Кэрол пристально рассматривала свой бутерброд, не осмеливаясь взглянуть на подруг, но ей не удалось их провести.

– Звучит так, словно ты не согласна с ним, – сказала Эми.

– Абсолютно, но Мэтт невыносимо упрям. Ужасно жаль, что он так чертовски хорош. – Она вытерла губы и, решив взять остаток ленча домой, отставила тарелку в сторону. – А теперь расскажи нам, как закончился твой вечер с Гордоном, и потом мы вернемся к проблеме Сьюзан.

– Нет, – возразила Эми. – В первую очередь мы должны помочь Сьюзан. Честно говоря, после брака с Биллом Данхэмом я не чувствую себя способной давать советы насчет замужества. Это была одна из величайших ошибок века.

– Это слегка напоминает крушение «Эксона Вальдеса», – сказала Кэрол с оттенком присущего ей юмора. – К тому же ты покончила с ним прежде, чем успела о чем-то реально пожалеть, кроме, конечно, твоей гордости.

– И моего доверия, – подумала вслух Эми. Она снова повернулась к Сьюзан: – Ты сообщила Патрисии о Кейси?

Сьюзан только что откусила от бутерброда и при упоминании о дочери чуть не подавилась.

– О, Господи! – пробормотала она, придя в себя. – У меня не было времени даже подумать о ней, не то что позвонить и поговорить. Когда вернусь домой, сразу позвоню. Но что мне сказать ей, чтобы это прозвучало здраво?

Эми промокнула салфеткой губы:

– Ты просто скажешь ей, что встретила мужчину, который хочет жениться на тебе. Он яркий, привлекательный, занят на ответственной работе. Он также способен весьма недурно работать кулаками.

– Этот последний пункт должен произвести на нее впечатление, – согласилась Сьюзан. – Ну почему случилось так, что швы пришлось накладывать Кейси, а не Джеку Шанку? Бедный Кейси не заслуживает такого несчастья.

Кэрол дотронулась до руки Сьюзан:

– Уже второй раз ты называешь его так, и я тоже начинаю думать о нем как о «бедном Кейси». Не думаю, что это привлекательное прозвище для мужа.

Сьюзан незамедлительно согласилась:

– Нет, конечно. Боюсь, что любовь и жалость – чувства взаимоисключающие. – Ее аппетит пропал, и она тоже отставила тарелку. – Спасибо, вы действительно помогли мне сделать выбор.

– Мы помогли? – спросила Эми.

– Да, совершенно верно. Кейси – чудесный человек во многих отношениях, но эта жалостливая черточка вынуждает меня отказать ему.

– Но ведь вы знакомы всего девять дней, – напомнила ей Эми. – И его так сильно избили, что в итоге он попал в травматологическое отделение. Дай ему время на поправку. После такой передряги любой будет выглядеть жалко. – Затем ее вдруг осенило, и она продолжила: – Ты приводила нам статистику о совместном проживании.

– Да, оно вовсе не сулит успеха в браке, и я против этого. Я и Кейси об этом сказала. Думаю, что потому-то он и предложил мне выйти за него.

– Прекрасно. Почему бы тебе не привести другую статистику, доказывающую, что люди, знающие друг друга недостаточно долгое время, также разводятся чаще? Ты должна настоять на шести месяцах, или годе, или каком тебе угодно сроке; по прошествии этого времени ты сможешь опять рассмотреть перспективу замужества, и, поскольку твои аргументы будут основаны на статистике, а не на простой прихоти, это не ранит его чувства.

Сьюзан слегка нахмурилась:

– Это разумное предложение, и хотя как ученый я против использования статистики в этических вопросах, но, возможно, мне удастся отыскать какой-нибудь труд о том, как продолжительность знакомства отражается на браке. Этого должно быть достаточно, чтобы произвести на него впечатление.

Кэрол вновь вспомнила о разговоре, который состоялся у них с Мэттом в воскресенье. У нее возникло подозрение, что он утаил что-то важное, и она не смогла согласиться с планом Эми:

– Правда всегда лучше всего, Сьюз. Скажи Кейси, что он тебе очень нравится, но ты хотела бы узнать его гораздо лучше, прежде чем рассматривать перспективу замужества. Насколько я знаю Кейси, его не так-то легко обескуражить.

– А что если бы Мэтт сделал тебе предложение? Что бы ты ответила?

– У нас слишком разные ситуации, – напомнила ей Кэрол. – Я познакомилась с ним тогда же, когда вы встретились с Кейси, но мы лишь недолго общались в среду вечером и затем в субботу, а ты провела с Кейси много времени.

– Не увиливай от моего вопроса, – рассердилась Сьюзан. – Ты сказала, что он великолепен, так что бы ты ответила, если бы в субботу он безумно в тебя влюбился и сделал бы тебе предложение?

Кэрол не позволила себе даже представить такую отдаленную, хоть и безумно волнующую возможность.

– Я сомневаюсь, что водопроводчики так импульсивны. А на сегодняшний момент я скорее выиграю в лотерею десять миллионов, чем увижу его снова. Теперь твоя очередь, Эми. Расскажи, что произошло у вас с Гордоном.

Расстроенная уклончивостью Кэрол, Сьюзан откинулась на спинку стула, в то время как Эми начала ерзать на сиденье.

– У нас произошло нечто непонятное: то ли нелепое недоразумение, то ли блестящее разоблачение. По крайней мере, мне рано делать выводы, что это было.

– Интригующая альтернатива, – заметила Кэрол. – Итак, на нашем общем счету один верный нокаут, одно предложение, которое в бридже можно было бы считать большим шлемом, и одна – что? – безвыигрышная подача. Любовь – такая очаровательная игра, не правда ли? Чертовски стыдно, что никто никогда не был способен составить удовлетворительный свод правил этой игры.

Сарказм Кэрол не укрылся от Сьюзан и Эми, но обе они были слишком поглощены своими собственными переживаниями по поводу того, как разобраться с мужчинами, чтобы заметить, как велико ее отчаяние.

Дэн Тренерри развернул свой бутерброд. Салат из тунца, обнаружил он с улыбкой, одно из его любимых кушаний. Его жена готовила лучший тунцовый салат, который он когда-либо ел. Она всегда брала пшеничный хлеб из непросеянной муки и использовала побеги люцерны вместо сельдерея. Он открыл охлажденную банку содовой.

– Ты не собираешься сделать перерыв и перекусить? – спросил он у отца.

Мэтт занимался загрузкой фургона и лишь покачал головой.

Дэн уселся на солнышке на один из пустых ящиков позади их магазина. Съев половину бутерброда, он попытался вызвать отца на разговор:

– Даже если ты не голоден, то хотя бы составь мне компанию. Ты уже рассказал, как получил синяк под глазом, но не сказал, как у вас все вышло с Кэрол. Когда ты собираешься снова встретиться с ней?

– Никогда!

– Даже если будешь выглядеть так, как в субботу? Она сама захотела увидеться с тобой.

Мэтт взмахнул гаечным ключом:

– Не имеет значения, что захочет Кэрол. В счет идет только то, что хочу я, а я порвал с ней.

Дэн унаследовал темные кудри отца и карие глаза матери. В последние четыре года он делал все, что только приходило ему в голову, чтобы вновь пробудить у отца интерес к женщинам, даже нанимал девушку из службы знакомств и приводил ее прямо к отцовскому порогу. Когда он в первый раз услышал о вечере встречи, то разволновался даже сильнее, чем отец, и вовсе не собирался позволить ему бросить все это так просто.