— Как ее звали? — спросила она немного погодя.

Рутвен, впрочем, понял, что речь шла все о той же супруге императора Ледвия.

— Кристин. Кристин Гинвира леди Опинео. — Он помолчал. — Она была хорошей императрицей, очень дальновидной и проницательной — так мне рассказывали. Ее уважали и за это, и за то, что по достижении сыном совершеннолетия она безотлагательно передала ему всю власть. — Он снова протяженно помолчал. — Пожалуй, это была ее единственная ошибка. Но ошибка роковая.

Аир шла, засунув руки в неглубокие карманы куртки, как сорванец-мальчишка, и поглядывала по сторонам. Куда спокойней, чем в первый раз, когда она из-за каждого угла ждала появления внезапной смерти, и потому видела больше. Сумела разглядеть кое-какие подробности архитектуры дворца, клумб, разбитых у самой двери, детали драпировок и стенных панелей внутри. Она разглядывала все преувеличенно внимательно, словно прикидывала, во что обойдется ремонт.

— Мне все это почему-то кажется знакомым, — тихо сказала она Рутвену. — Все это как будто мною обжито, не раз видено, кое-что даже заменено по моему вкусу… И тот садик. Словно я в него годами каждое утро входила.

Гордон смотрел на нее серьезно и очень сосредоточенно. Такой взгляд чаще бывает у детей, чем у взрослых.

— Все возможно, — сказал он наконец. — Религия учит нас, что жизнь бесконечна. А кто из нас достаточно совершенен, чтоб избежать дальнейших перерождений? Только Бог.

Аир улыбнулась несколько смятенно. Она не ожидала, что ее поймут.

Дворец прошли быстро и углубились в лабиринт подземных переходов и коридоров. Императрица быстро нашла то ответвление, из которого выползли тогда напугавшие ее до визга змеи и решительно свернула туда.

Змей было много, но ни одна не находилась посередине прохода, на полу. Они заплетали обе стены и потолок, нависали со всех сторон шевелящейся шипящей громадой, а проход посередине оставался чистым. Перед зрелищем этого чудовищного гнездовья споткнулся даже бывалый Гердер, который практически вырос в Пустошах (когда-то он стал самым юным рейнджером, отправлявшимся в самостоятельные походы — ему было тринадцать). Замялась и Аир, но тут же взяла себя в руки. На нее смотрели.

— Да, хорошо, что мы не свернули сюда в первый раз, — обернувшись, она обольстительно улыбнулась мужу. — Идем?

— Как? Выжжешь это сперва? — уточнил Хельд.

— Да нет, зачем. У меня защита.

— У нас нет.

— Будет, — лаконично пообещала Аир и двинулась вперед.

Поток змей обрушился на нее. Вернее, не на нее, а на невидимо присутствующую вокруг нее защитную оболочку. Ощущение тем не менее было мерзейшее, и девушка едва удержалась от того, чтоб не завертеться с визгом, пытаясь скинуть с себя этих отвратительных пресмыкающихся. Она сдержалась, потому что, судя по отрывистым и не совсем приличным возгласам, рейнджеры испытывали нечто похожее. Ей не хотелось уронить в их глазах свой недавно приобретенный авторитет. На изумление Аир Рутвен, который ее стараниями тоже был окутан защитной пеленой, шел совершенно спокойно, с любопытством разглядывая рушащийся на него поток и тех существ, которые злобно шипели у его ног. Куртка у него на животе едва заметно шевелилась, значит, пригревшейся там змейке было уютно.

Окруженные этим кипящим террариумом, они вырвались за поворот и остановились. Аир разглядывала едва колышущийся на тупиковой стене контур и, честно признаваясь, не знала, что делать.

— Демонова ж… То есть… Тупик, что ли? — вырвалось у Хельда.

— Не совсем. — Аир продолжала пристально рассматривать контур. — Нет. Здесь портал. Но я не знаю… Я не уверена, что он работает как надо. А проверить невозможно. Вот был бы здесь Вален…

— Этот зануда-маг не нужен, — фыркнула драконица. Вокруг нее одной змеи сохраняли пустое пространство, до остальных же с фанатическим упорством пытались добраться. — Я и так могу сказать. Он вполне действующий. Только вот…

— Что?

Драконица оглядела стену, подошла и потрогала светящийся контур пальцем. Потом сделала какой-то жест. Аир содрогнулась, ощутив наконец, какую мощь призвало это существо себе на службу. И это для одного стабилизирующего заклинания! Только браслеты дали ей какую-то уверенность, что эта мощь не сотрет ее с лица земли, что она сможет устоять, если попадет в эти жернова.

— Теперь все хорошо. — Она сделала приглашающий жест.

— А первая не хочешь? — проворчал Хельд. Он немало слышал о шутках порталов, и даже маги, говорят, ими пользуются как можно реже, потому что чем больше о них знаешь, тем меньше хочешь в них соваться.

— Я пойду. — Аир сделала шаг, но Гордон придержал ее.

— Позвольте мне, ваше величество. — Он вошел в стену.

Пару мгновений они ждали. Ничего не изменялась. Контур, мигнув, когда сквозь него прошел граф, возник снова.

Императрица пожала плечами.

— Похоже, он безопасен. Я пошла, — и, забавно махнув мужу на прощание пальцем, нырнула в портал.

Ослепительная красота залы в первое мгновение ослепила. Свет, заливавший ее, был явно магического происхождения, потому что никаким огнем не осветишь так ярко столь огромную залу, и в нем каждая подробность отделки была отчетливо видна.

Стены и колонны залы были отделаны друзами разнообразного камня, подобранного, видимо, по сортам и соображениям естественности. Аир слышала от Валена, что самородные друзы кристаллов являются лучшими аккумуляторами, проводниками и усилителями магической энергии. Правда, как сказал Рутао, для масштабных, да и просто самых лучших действий нужны друзы в том виде, в каком они «росли». Их нужно было вынимать из камня целиком, либо же, в крайнем случае, по частям, но по прибытии непременно собирать по-прежнему. Даже одна цельная друза аметиста могла обеспечить успех самого сложного заклинания, даже портального, которое требовало уймы затрат силы и энергии. Здесь же друзами были отделаны стены, а на колоннах…

Аир, которая появилась из воздуха как раз меж двух таких, пригляделась и ахнула. Это явно были самородные алмазы, собранные когда друзами, когда отдельно, но алмазы же… И крупные! Перед праздником Минантер императрице привезли четыре сундука с имперских алмазных копей (не полная годовая добыча, лишь приблизительно половина, которая причиталась казне), так что она, всласть повозившаяся с алмазами, знала, как они выглядят. Очищенные от земли и посторонних наростов, они тоже поблескивали, и красиво, хоть самородные алмазы не блестят.

Свет и сияние бушевали в этой зале, волнами прокатываясь от стены к стене.

— Да, зрелище, — произнес Рутвен, и Аир вспомнила, что он прошел портал раньше нее.

Он стоял, запрокинув голову, и разглядывал потолок. Она тоже посмотрела вверх.

Потолок был тоже отделан камнями, но уже ограненными, не самородными, и отделан узорами. Аир не слишком поняла, что там изображено, видимо, какая-то магическая символика, до которой она с Валеном еще не дошла, да и, сказать откровенно, ее совершенно ослепило великолепие всего, что она увидела.

— Да, немного жаль, что я не рейнджер, — вздохнул Гордон. — Я бы занялся выковыриванием.

— Уверена, ни у моего мужа, ни у его друга эта мысль не появится, — резковато осадила императрица. — А если и появится, то в самом конце.

Рутвен поклонился, бормоча извинения.

А в следующий миг из контура, висящего между двух колонн, вывалился сперва Гердер, затем и Хельд. Последней величаво выступила драконица.

У Гердера был слегка подбит глаз, и Аир поняла, что рейнджер вздумал артачиться, причем, видимо, в весьма грубой форме. Она подтолкнула мужа и, незаметно кивнув в сторону Гердера, шепнула:

— Кто ему фингал поставил? Ты? Или… — и украдкой кивнула на драконицу. Та тоже с любопытством разглядывала зал, в котором без труда могла бы поместиться в своем драконьем облике.

— Я. Хотя, честно говоря, спровоцировала это она, — тоже шепотом, даже скорее в дыхание ответил Хельд. — Она так на него посмотрела, что я решил — если не дам ему в глаз, она его и съесть может.