Спрашивается поэтому, нужно ли загонять их на север и фактически вести линию на их духовное и физическое уничтожение? По-моему, нет….
Высылки такого рода создают только лишнее озлобление среди людей, которых пропащими считать еще нельзя и к которым партия и в прошлом частенько была мачехой, а не матерью. Они усиливают шушуканья о сходстве нынешнего нашего режима и старой полицейщины, а также о том, что “те, кто делал революцию, в тюрьме и ссылке, а правят другие”…”.
На записку Сталина Осинский 4 января 1928 года отреагировал жестко: “Товарищ Сталин, мне не нужно ни много, ни мало раздумывать над тем, могу ли я быть арбитром между партией и оппозицией или кем бы то ни было. Вы мою точку зрения и психологию понимаете в корне неверно…
Моя психология состоит в том, что я считаю себя вправе иметь самостоятельное мнение по отдельным вопросам и это мнение высказывать (иногда — в самых острых случаях — только лично Вам, или Вам и Рыкову, как Вы помните, — во время съезда).
За последнее время я получил по этой части два урока. Насчет хлебозаготовок Рыков сказал, что мне надо “залить горло свинцом”. Вы мне возвратили письмо. Ну что ж, если и этого нельзя, буду с этим считаться.
А ведь чего проще: отпустите меня за границу поработать год над книжкой — и совсем от меня не будет докуки…”.
Письмо Н.С. Аллилуевой 9 апреля 1928 года
Передай Яше от меня, что он поступил как хулиган и шантажист, с которым у меня нет и не может быть больше ничего общего. Пусть живет, где хочет и с кем хочет.
И. Сталин
1928 г. 9 апр.
Иосиф Сталин в объятиях семьи. Из личного архива. С. 22.
АП РФ Ф. 45. Оп. 1. Д. 1550. Л. 5.
ПРИМЕЧАНИЕ
Речь идет о попытке самоубийства старшего сына Сталина, Я.И. Джугашвили. После этого он уехал в Ленинград к деду С.Я. Аллилуеву.
Письмо А.И. Микояну 28 августа 1928 года
Здравствуй, Анастас!
1) Твою записку о валютной “реформе” и ответ Брюханова читал. Я думаю, что мы не можем и не должны проводить в данный момент никакой валютной реформы. Ты хорошо отмечаешь в записке отрицательные результаты нашей “системы”. Но предлагаемое тобой средство (“девальвация”) выходит далеко за пределы поставленной задачи и влечет за собой (обязательно повлечет) целый ряд отрицательных финансово-экономических и политических результатов, которые (т. е. результаты) будут усугублены в условиях нынешних затруднений. Ради чего, собственно, нужна вся эта тряска? Из-за запроса американцев насчет леса?
Кстати, у тебя в Америке сидят сплошь паникеры, не умеющие еще вдобавок скрывать свою панику перед врагами. Но запрос американцев — пустяки: Америку можно обойти другими путями. Может быть, из-за того, что перепродают червонцы концессионерам? Но разве у нас нет средств локализовать эту штуку другими путями?..
2) Я думаю, что кредитная блокада есть факт! Этого надо было ожидать в условиях хлебных затруднений. Немцы особенно вредят нам потому, что они хотели бы видеть нас совершенно изолированными, чтобы тем легче принудить нас пойти на монополию немцев в наших сношениях с Западом (в том числе и с Америкой). Стало быть: а) нельзя доверять немцам (Крестьянский тем и плох, что слепо верит немцам), б) надо глядеть в оба и иметь выдержку, не пугаться трудностей, ибо паника перед трудностями не облегчает, а усугубляет трудности, в) лучше сжать импортный план и выкроить резервы, чем сдаться немцам. Только при этих условиях мы сможем сохранить свободу действий на Западе… Атмосфера может несколько облегчиться теперь при двух условиях: а) если подпишем говенный пакт Келлога, который (т. е. пакт) имеет для нас то значение, что может в некоторой степени связать Польшу (а также Англию) в смысле нападения на СССР и тем несколько нейтрализовать нынешние отношения тревоги и неуверенности, б) если нам удастся вывезти хотя бы ячменя миллионов на 20–30 рублей.
3) Думаю, что с хлебом у нас будет трудно еще недели две-три. Потом будет лучше. Может быть, это к лучшему? Почему? Потому, что сбережется хлеб и в конце года у нас могут оказаться резервы. Главное — выдержать эти 2–3 недели, сжаться и выдержать. Надо теперь же направить работников по хлебу на Волгу, в Казахстан, на Урал, в Сибирь. ЦЧО (Центрально-Черноземная область. — Ред.), Украина, Севкавказ, которые от нас никуда не убегут, тоже, я думаю, раскачаются.
Словом, держись и не унывай — наша должна взять.
Твой И. Сталин
28/VIII.28
Р. S. Мне кажется почему-то, что, несмотря на серьезность болезни, Серго вылезет. Сообщи об его здоровье, как только получишь сведения.
И. Ст.
Прибытков В.В. Аппарат. СПб., 1995. С. 87–90.
Письмо А.И. Микояну 26 сентября 1928 года
Анастас!
Письмо получил. Как бы хорошо ни пошли хлебозаготовки, они не снимут с очереди основы наших трудностей, — они могут залечить (они залечат, я думаю, в этом году) раны, но они не вылечат болезни, пока не будут сдвинуты с мертвой точки техника земледелия, урожайность наших полей, организация сельского хозяйства на новой основе. Многие думали, что снятие чрезвычайных мер и поднятие цен на хлеб — есть основа устранения затруднений. Пустые надежды пустых либералов из большевиков! Что касается залечивания ран, то я думаю, что хлебного кризиса в этом году не будет и мы сумеем кончить заготовительный год “так на так” с некоторым запасцем. Этого для нас мало, очень мало. Но это все-таки лучше, чем заготовительный кризис.
Насчет Стомонякова Молотов ничего еще не писал. Если с Парижем не выходит дело, я не возражаю против его назначения твоим замом.
Об Угланове поговорим по приезде в Москву. Он оказался, к сожалению, безнадежным путаником и в политических, и в организационных вопросах. Жаль, очень жаль.
Жму руку.
Твой Сталин.
26. IХ.
Прибытков В.В. Аппарат. С. 108.
Письмо Е.Г. Джугашвили 25 апреля 1929 года
Здравствуй, мама — моя!
Как живешь, как твое самочувствие? Давно от тебя нет писем, — видимо, обижена на меня, но что делать, ей богу, очень занят.
Присылаю тебе сто пятьдесят рублей, — больше не сумел. Если нужны будут деньги, сообщи мне, сколько сумею, пришлю. Привет знакомым.
Надя шлет привет.
Живи много лет.
Твой Сосо.
25 апреля 1929 г.
Иосиф Сталин в объятиях семьи. Из личного архива. С. 14.
АП РФ Ф.45, Оп. 1. Д. 1549. Л. 36–37.
