У меня были тысячи совещаний с Майком Джонсом, и одно не отличить от другого.

– Вечером ты пошла в бар с каким-то парнем по имени Джонни.

– О, вот это я помню! – мы были в «Причале Гэбриэла». – Но не припоминаю, чтобы у меня были месячные.

– Десятого ты работала в монтажной.

– Ничего не помню.

– Вечером встречалась со Стеллой.

– Совсем из головы вылетело, – события тех дней напрочь стерлись из памяти. И месячные тоже.

– По-моему, моя дорогая, – говорит мама, сжимая зубы и не в силах скрыть тревогу, – нам с тобой нужно пойти и купить тест на беременность.

При этих словах сердце мое грозит выпрыгнуть прямо изо рта.

На обратном пути мы почти не разговариваем. Вив ведет себя очень мило, с пониманием смотрит на меня и поглаживает по руке. Видно, что она очень переживает. Дома она отправляет меня в ванную и принимается хлопотать на кухне: готовить чай и непрерывно болтать о всякой чепухе, чтобы я не нервничала.

Тем временем у меня такое ощущение, будто я очнулась посредине сюрреалистического сна. Не кошмара, нет, – ведь ничего еще не произошло, – но я чувствую себя наблюдателем, будто все это происходит не со мной, а я испытываю лишь смутное любопытство, чем же все закончится. Мне хочется увидеть, что же сделает эта героиня сна, которая похожа на меня, говорит и двигается в точности как я.

Я заперлась в ванной и достала тест из пакетика «Бутс». Краем глаза вижу, что мои руки дрожат, но опять же замечаю это с каким-то отстраненным интересом. Раньше я никогда не проводила тест на беременность. В этом не было нужды. И хотя меня трясет, я абсолютно уверена, что не беременна. Разве можно забеременеть всего лишь после одного раза, первого раза в жизни, когда я позволила себе потерять голову и не использовать презерватив?

К тому же Марк сам сказал, что Джулия ненавидит его за то, что он бесплоден. Разве он не сидел на моем диване, после той нелепой случайности, о которой я даже не желаю вспоминать, и не говорил, что его личная жизнь – полное дерьмо, потому что Джулия обвиняет его во всем? Что они много месяцев пытались зачать ребенка, и она уже была беременна, значит, несомненно, проблема в нем.

Я вынимаю тест из коробочки и какое-то время разглядываю его, потом достаю все бумажки и инструкции и внимательно читаю каждое слово. Я вовсе не пытаюсь оттянуть этот момент. Все равно я не беременна.

«Опустите абсорбент кончиком вниз…»

– Мэйв? У тебя все в порядке? Тебе нужна помощь?

Вив стоит за дверью.

– Все о'кей, мам, – забавно, но, когда у меня проблемы, я опять начинаю называть ее мамой.

Не то что бы у меня были проблемы сейчас, но меня очень успокаивает, что она рядом. Так, на всякий случай.

На случай чего?

Ведь не может быть, что я беременна. Это невозможно, черт возьми, ни одного шанса.

Наконец мне снова хочется в туалет, что неудивительно, потому что в последнее время я только и делаю, что бегаю туда-обратно. Но это наверняка из-за того, что я пью много жидкости. Очищающая диета из «Дэйли Мэйл» требует выпивать не меньше двух литров воды в день, поэтому я лью, как бегемот, и пол дня провожу в туалете.

Я делаю глубокий вдох, разрываю обертку теста и расстегиваю джинсы. Шоу начинается.

Вив видит мое довольное лицо и немедленно тоже начинает улыбаться, как чеширский кот.

– Слава богу, – смеется она, подходит и крепко обнимает меня. – Целый час кошмарного ожидания. Я уж на самом деле подумала, что ты беременна.

Я выпускаю ее из объятий, продолжая улыбаться, и протягиваю ей тест. Два окошечка. Две жирные голубые линии. Вив в недоумении смотрит на меня.

– Это же значит, что результат отрицательный? Отрицательный?

И тут я начинаю плакать.

Шок.

Глубокий и неподдельный шок.

Этого не должно было произойти. В мои планы это не входит. Мне не нужны дети. Я никогда не хотела детей, и при мысли о том, что внутри меня растет не что, мне становится плохо.

Но может это и не так. Возможно, произошла ошибка. Ведь иногда тесты показывают неточный отрицательный результат, так может же быть и неточный положительный?

Вив идет и покупает еще один тест. Я понимаю, вижу по ее глазам, что она тоже в шоке, как и я, и единственный способ заставить ее не впадать в истерику – занять ее делом. Сначала она наливает мне чашку чая, потом перемывает всю посуду, и чуть не выпрыгивает из двери, когда я говорю, что, возможно, тест показал неточный положительный результат, и надо бы сходить в аптеку.

Только вот у меня жутко тревожное ощущение, что не бывает ошибочных положительных результатов. Я где-то прочитала, что гормон, из-за которого появляется голубая полоска, выделяется организмом только во время беременности, и без него окошечко ну никак не может окраситься в голубой цвет.

Тем не менее, Вив возвращается и приносит еще один тест на беременность и большой пакет шоколадных тянучек (в детстве я их обожала). Странный симптом – как только я вижу тянучки, мне безумно хочется съесть все, до последней, вместо того, чтобы делать тест. А ведь я давно прекратила есть шоколад.

– Мэйв, милочка, – произносит Вив, обеспокоено глядя на меня.

Я запихиваю в рот тянучки.

– По-моему, тебе нужно сделать еще один тест.

Я плетусь в ванную и через пару минут появляюсь оттуда, пожимая плечами.

– Угу, – падаю на диван. – Я все еще беременна.

– Мэйв, мы должны поговорить об этом. Нужно поговорить о том, что ты собираешься делать.

– Не хочу ни о чем говорить, – и я понимаю, что действительно не хочу. Мне хочется, чтобы все это вдруг исчезло, хочется притвориться, будто ничего и не было.

– Это не пройдет, – мягко выговаривает Виз, сжимая мою ладонь. – Ты беременна, и сейчас нам нужно решить, каким будет следующий шаг.

– Что значит, каким будет следующий шаг? Мне только одно приходит в голову, ради бога, – в моем голосе жесткие нотки.

Вив передергивает, но сами подумайте. Как будто у меня есть выбор.

– Мам, – я усаживаюсь рядом с ней.

Она пытает я взять себя в руки.

– Я люблю тебя и знаю, что ты поддержишь меня, чтобы я ни решила, но я также знаю, как ты любишь детей и как тебе хочется внука, – я вздрагиваю при этих словах. – Но сейчас еще не время, – говорю я как можно мягче. Ее глаза наполняются слезами, и я чувствую себя такой сукой, но я должна заставить ее понять. – Я не готова стать матерью. Я не такая, как ты. Я знаю, что ты вырастила меня в одиночестве, и, даже когда было невыносимо тяжело, ты бы все равно ничего не изменила, но мы – очень разные люди. У меня есть моя карьера, мам, это для меня самое главное в жизни, и мне не нужен ребенок. Ребенок все разрушит.

Слезы переполняют глаза Вив и текут по щекам. Я обнимаю ее, чтобы утешить, и думаю лишь о том, как же все это странно. Я сижу и утешаю свою мать, хотя я беременна, и делать аборт придется тоже мне.

Наконец, Вив поднимает глаза.

– О Мэйв, – вздыхает она. – Я люблю тебя, и ты права. Я всегда тебя поддержу, но ты не можешь так резко принимать решение. Теперь ты должна думать не только о себе. Дорогая, в тебе растет новая жизнь, ребенок, мой внук… – и она опять начинает рыдать.

– Это не ребенок, – жестко отрезаю я.

Мой голос жестче, чем я думала. Я встаю и подхожу к окну, какое-то время наблюдаю за машинами и думаю: как они могут продолжать жить, будто ничего ужасного не произошло, когда моя жизнь только что перевернулась с ног на голову?

Хотя, что такого, это же всего лишь аборт, ради бога. Почти все мои подруги делали аборт. Честно говоря, поразительно, что со мной этого не случилось раньше. И от этого еще никто не умер. Подумаешь, велика беда.

– Велика беда, – говорю я, все еще стоя спиной к Вив и неподвижно глядя на освещенное окно дома напротив.

Сквозь огромные георгианские подъемные окна прекрасно просматривается гостиная, и, разумеется, злая ирония в том, что я вижу молодую женщину и мужчину, которые лежат на полу и с умилением играют с младенцем, который пытается ползти. Младенец качается из стороны в сторону на локтях и коленях, потом плюхается животом на пол, и родители склоняются и покрывают его поцелуями.