– Ты вроде что-то говорила про какого-то парня с работы. Кто же он… бухгалтер? Нет! Юрист. Ты же говорила, что закрутила с юристом с работы. И куда же он делся? По твоим рассказам, он вроде ничего.

Дерьмо. Я и забыла, что на следующий день с ней разговаривала и выложила все в подробностях.

– У нас ничего нет, – вздыхаю я, выглядывая в окно. – Обаятельный парень, но у него есть девушка, и мы вместе работаем, поэтому, даже если бы у него никого не было, все было бы слишком сложно. К тому же, думаю, я ему не нравлюсь.

– Забавно, – она поворачивается ко мне. – Я всегда думала, что если перееду в Лондон, то уж точно найду себе мужика. Мне казалось, что они здесь штабелями на улицах валяются. Но оказывается, что где бы ты ни жила, твоя жизнь – по-прежнему твоя жизнь, и ты не меняешься. Но почему-то я думала, что в Лондоне все по-другому. Более шикарно. Более волнующе.

– Что значит, ты думала, что найдешь себе мужика? Ты же никогда не хотела замуж, забыла?

Она улыбается.

– Я так говорила? Наверное, я просто не встретила того, кто отвечал бы всем моим требованиям.

– Что ты имеешь в виду?

Она пожимает плечами.

– Чем больше времени я проводила в одиночестве или с тобой, тем выше поднималась планка. Мне уже было недостаточно, чтобы мужчина любил меня, не изменял, хорошо относился. Мне хотелось, чтобы он был красив, умен, с чувством юмора, чтобы он был творческой личностью, и в те дни деньги тоже бы не помешали.

– Но это на самом деле важно, – я в недоумении.

– Может быть, но это же не смертельно, если одно из этих качеств отсутствует. У меня были прекрасные мужчины, но я слишком многого от них требовала и всегда уходила первой, надеясь, что еще встречу идеального мужчину. Того, кто заставит меня потерять голову и станет моим другом и половинкой.

– Возможно, ты еще найдешь такого мужчину.

– Такие мужчины у меня были, и не раз, – печально произносит она. – Только я не была готова пойти на компромисс. Помнишь Боба? – я киваю. – Иногда я вижу его в карточном клубе. Чудесный человек. Он и тогда был замечательным человеком, только знаешь что? Я думала, что он меня недостоин, потому что он работал строителем. Он любил тебя, со мной обращался, как с королевой, нам было весело вместе, но я была молода и высокомерна, и выбросила на ветер свой шанс быть счастливой.

– Он женат?

– О да. Он женился на Хилари Стюарт. – Я понятия не имею, кто это. – Помнишь Джозефину Стюарт? Вы вместе ходили в школу? Через пару лет после смерти Родни Боб стал ухаживать за Хилари. И по слухам, они очень счастливы.

– Боже, – я чуть не присвистнула от удивления.

Джози Стюарт была самой богатенькой девочкой в классе. У них был отдельный дом, огромный и белый, и каждый день ее привозили в школу на темно-зеленом «Роллс-Ройсе». Боже мой.

– Значит, у Хилари были запросы поменьше твоих?

– Когда не привыкла жить в одиночестве, все намного проще.

– Не могу поверить, что слышу все это от тебя. Я всегда думала, что ты живешь одна по собственному желанию, потому что тебе так больше нравится.

– Я совру, если скажу, что была несчастна. У меня была ты, и мы вместе создали замечательную жизнь, но была бы я более счастлива, если бы у меня был муж? – она печально поводит плечами. – Думаю, мы этого никогда не узнаем.

– Но ты стала для меня ролевой моделью, – я со всем запуталась и не понимаю отчего. – Когда меня спрашивают, почему я не хочу замуж, я привожу тебя в качестве примера. Я всем о тебе рассказываю, о том, что тебе никто не нужен, что ты счастлива, пока тебя окружают и поддерживают друзья и семья.

Повисает молчание, и спустя минуту мама произносит:

– Мэйв, милая. У тебя в Лондоне много знакомых? Ты живешь насыщенной жизнью? Ты счастлива? Я не говорю, что без мужчины ты не сможешь обрести счастье, но я знаю, как иногда бывает одиноко, если живешь одна. Я далеко от тебя, и очень за тебя переживаю. Я знаю, что ты самодостаточный человек, и знаю, что ты считаешь, что ты справишься и без мужчины, но не делай того, что сделала я. Не жертвуй прекрасным мужчиной ради своих принципов, какими бы они ни были.

– Пф-ф-ф, – фыркаю я. – Если бы он у меня был, этот прекрасный мужчина. Как видишь, в Лондоне они вовсе не валяются у твоих ног, – я обвожу рукой Бейкер-стрит. – Даже если ты работаешь на телевидении.

Я в восторге оттого, что мама даже не смотрит в сторону бутика «Джегер». Мы сразу же направляемся на второй этаж «Селфриджес», забегаем в туалет, потому что мой мочевой пузырь вот-вот лопнет, и идем примерять супермодные озорные вещички, уже через минуту я несу к примерочной облегающий зеленый кардиган, ярко-розовый топ в обтяжку и пару прямых узких брючек темно-синего цвета. Мама выбрала черную кружевную блузку, которая предназначена для более молодой девушки, но все равно будет выглядеть на маме потрясающе, и узкую черную юбку.

Мы занимаем одну кабинку на двоих и решаем мерить по очереди. В примерочной хватило бы места для нас обеих, но гораздо приятнее все делать вместе, по этому мама усаживается на табуретку, а я натягиваю кофточки.

– Странно как-то, – говорю я.

Кардиган моего обычного 12 размера натянулся между пуговицами, и из-под него торчат большие жировые складки.

– Ты что, потолстела?

– Я что-то не заметила, хотя.

Задумавшись, я понимаю, что мои вещи на самом деле в последнее время стали маловаты. Буквально на днях, после обеда мне даже пришлось расстегнуть пояс на брюках, чтобы они не лопнули. Это очень странно, потому что мой вес остается стабильным с тринадцатилетнего возраста. У меня двенадцатый размер, ни больше, ни меньше.

Хотя очевидно, уже, как минимум, четырнадцатый.

Примеряю брюки и в замешательстве смотрю на маму: они даже на талии не сходятся. На попу-то едва налезли.

– Наверное, размер не тот. Может, они неправильно поставили размеры? – я оборачиваюсь и гляжу на этикетку, которая торчит сзади. – Дьявол. Двенадцатый. Что скажешь, Вив? Я потолстела? – меня вдруг охватывает паника, потому что я никогда не набирала вес, даже не задумывалась об этом, и эта проблема для меня в новинку.

– Ну если только немножко. Совсем чуть-чуть. Почти незаметно.

Мы смотрим на одежду и на мою фигуру.

– Хотя грудь у тебя вроде увеличилась, – говорит Вив, присмотревшись поближе. – У тебя случайно месячные не должны начаться?

Я начинаю смеяться.

– Вот за что я тебя люблю, мам, – я обнимаю ее, и чертов кардиган чуть не разлетается по швам. – Я и забыла, когда у меня были месячные, – я наклоняюсь и вынимаю из сумочки ежедневник.

Поскольку я ни когда не запоминаю, когда у меня были месячные, то помечаю в ежедневнике большими буквами – День Икс – в тот день, когда они должны прийти. Хотя иногда я даже это сделать забываю. Пролистываю ежедневник.

– Черт.

– В чем дело?

– Наверное, опять забыла, – нахожу последнюю запись о Дне Икс: шесть недель назад.

Значит, месячные должны начаться только через две недели. Нет, здесь что-то не так.

– Тут какая-то ошибка, – листаю дальше и пытаюсь снова вычислить дату.

– Так, когда День Икс?

– Не знаю, – протягиваю ежедневник маме. – Сама посчитай. Смотри: у меня были месячные 12 февраля, значит, следующие должны были прийти 9 марта и соответственно 3 апреля, так почему же у меня уже сейчас все симптомы ПМС?

Вив глядит в ежедневник, потом смотрит в пространство, считая на пальцах, и опять возвращается к ежедневнику.

– А ты уверена, что у тебя были месячные девятого марта? – медленно произносит она.

– Конечно. Или нет? – внезапно я понимаю, о чем она говорит, и, вздрогнув, опускаюсь на табуретку. – Или нет? О, дерьмо. Вив. Не помню. Понятия не имею, были у меня месячные или нет.

– Слушай, вспомни, что ты делала примерно в то время, и тогда, может, вспомнишь, были ли у тебя месячные.

– О'кей, – киваю головой и пытаюсь игнорировать бешеное биение сердца.

– Девятого марта в три часа дня у тебя было совещание с Майком Джонсом, – она выжидающе смотрит на меня, но я качаю головой.