– Моя жизнь в ваших руках.

– Ладно. Двигайтесь прямо. Достаточно. Теперь сделайте шаг влево, чтобы не споткнуться об обнажившийся корень.

Он продолжал пятиться к ней.

– Все. Остановитесь!

Она сделала шаг вперед и схватила свою одежду у него из рук.

– Теперь подойдите к Дьяволу.

Пока он шел, Майра шмыгнула за густой куст чертополоха. Она быстро натянула сорочку и панталоны, потом белую шелковую блузку и бриджи для верховой езды из мягкой замши и, наконец, сапоги.

– Хорошо. Теперь можно обернуться.

Она подошла к нему. Глаза ее были скромно потуплены. Втайне она тяготилась этой неожиданной встречей с лейтенантом Тэйлором. В этой встрече была вынужденная откровенность, и это раздражало и смущало Майру. Она уже представляла, что он рассказывает о своих романах в офицерском клубе и какой смех вызовет их приключение. Теперь каждый раз, когда кавалерист взглянет на нее, она прочтет в его глазах молчаливую усмешку.

При ее приближении лицо его осветилось ослепительной улыбкой.

– Чувствуете себя лучше, мисс Каллахан?

– Значительно.

Она наклонилась, собрала свою грязную одежду и скованным шагом проследовала к тому месту, где был привязан Дьявол, потом запихнула узел со своим платьем в одну из седельных сумок. Не глядя на лейтенанта Тэйлора, Майра поставила ногу в стремя и взвилась в седло.

– Вы хорошая наездница, – сказал лейтенант, – я наблюдал за вами.

– Благодарю.

– Трудно поверить, что вам всего четырнадцать.

– Пятнадцать. На прошлой неделе у меня был день рождения.

– Ах, вот как? Уже пятнадцать? В таком случае поздравляю и желаю, чтобы вы еще много раз праздновали этот день. А теперь, думаю, нам лучше вернуться в форт.

Он двинулся вверх по склону туда, где лошадь терпеливо ожидала его. Майра медленно следовала за ним верхом.

По пути к форту они оба ощущали неловкость, будто их разделила стена. Сказать точнее, эту стену воздвигла между ними Майра. Так продолжалось до тех пор, пока лейтенант Тэйлор как бы невзначай сказал:

– Если вас волнует, что я буду потешаться на ваш счет, забудьте об этом, потому что я собираюсь выбросить из головы все случившееся, забыть навсегда. Кстати, я не собираюсь рассказывать об этом и вашему старику. Вряд ли он оценит юмор ситуации.

Внезапно Майра разразилась смехом.

– Да, уж не представляю, чтобы это его позабавило. Вне всякого сомнения, он вообразит, что вы воспользовались случаем, и отправит вас на гауптвахту.

Лейтенант Тэйлор откинул назад свою львиную голову и расхохотался.

– И еще кое-что, лейтенант.

Он посмотрел на нее… Она подняла одну бровь и торжественно заявила:

– Я обещаю, что не скажу своему отцу, что вы величаете его стариком.

Теперь они оба хохотали так безудержно, что их лошади недоуменно зафыркали. И к тому времени, когда молодые люди добрались до форта, Майра Каллахан и лейтенант Тэйлор уже стали добрыми друзьями.

Одеваясь к обеду у Кастеров, Майра придирчиво оглядывала себя в зеркале и размышляла: «А ведь это первый раз я надела платье с тех пор, как мы уехали из Мэриленда».

Для таких торжественных случаев, как этот, она захватила из дома три платья. То, что она выбрала для сегодняшнего вечера, было летним бальным платьем из набивной ткани с экзотическими цветами на голубовато-белом, как фарфор, фоне с каймой из цветов вокруг мягко присобранной широкой юбки как раз над оборкой, шедшей по краю. Она расправила круглый воротник и завязала бантом на талии широкий пояс. Ее длинные черные волосы были собраны на затылке и перевязаны синей лентой, из-под которой каскадом ниспадали до самой талии.

Она повернула голову, услышав стук.

– Ты готова, моя дорогая? – крикнул отец из-за двери.

– Буду готова, как только ты скажешь, что пора.

Она подошла к двери и отворила ее. Лицо ее отца осветилось.

– Никогда не видел тебя красивее, ты просто живой портрет своей матери в ту пору, когда мы только поженились.

Она вознаградила его улыбкой, и на щеках ее обозначились ямочки. Потом присела в реверансе.

– Благодарю вас, полковник Каллахан, вы сами кажетесь мне очень красивым.

На полковнике были его парадный китель темно-синего сукна, ладно сидевший на нем, и светло-синие брюки с желтыми лампасами. Голову его украшал остроконечный убор, похожий на шлем, с желтым плюмажем из конского хвоста.

Полковник Каллахан щелкнул каблуками и предложил дочери согнутую в локте руку.

Ее ручка скользнула под его локоть.

– Мы будем самой красивой парой на этом вечере.

– Ты ведь знаешь, что там не будет многолюдно. Кроме нас с тобой, там будут только майор Симпсон с женой, сестра миссис Симпсон Би и один из младших офицеров, не помню, кто именно. Джордж считает необходимым поддерживать дух товарищества среди офицеров всех рангов.

Элизабет Кастер приветствовала их на передней веранде, где она сидела в обществе Сары Симпсон и ее сестры, прибывшей из Сент-Луиса провести август с Симпсонами. Она была еще одной жертвой среди тысяч американок, овдовевших в результате жестокой Гражданской войны между Южными и Северными Штатами. Би была ослепительной женщиной с рыжевато-каштановыми волосами, уложенными волнами на затылке. Ее бархатное платье со свободно падавшим на спину капюшоном только чуть расширялось книзу, позволяя угадать под ним безупречную фигуру.

Женский инстинкт безошибочно подсказал Майре, что Элизабет Кастер пытается соединить этих двух овдовевших людей, ее отца и Би. Более того, ее бы не удивило, если бы Элизабет имела подобное намерение и в отношении ее самой. Ведь она пригласила ради нее какого-то молодого офицера.

– Ты выглядишь божественно, Майра, – сказала Элизабет, сжимая обе ее руки в своих.

– Мне нравится ваш туалет, Элизабет, – ответила Майра.

На жене генерала была юбка из тяжелого атласа и такая же блузка с V-образным вырезом и лентой вместо пояса.

– Думаю, пора побеспокоить мужчин в кабинете Джорджа. Кажется, проведя весь день вместе, они должны были бы скучать в обществе друг друга. Но нет, им никогда не надоедает говорить о войне. Ладно, идемте, дамы, наведем порядок.

Она усадила своих гостей в небольшой, но элегантно обставленной гостиной и двинулась по коридору к кабинету генерала.

– Поднимайтесь и развеселите нас, кавалеристы. Мы, дамы, стосковались по вашему обществу.

Чуть позже мужчины потянулись в гостиную. Генерала Кастера нельзя было назвать красивым. Весь его облик – длинные светлые волосы, пронзительные голубые глаза, четко очерченный орлиный нос и усы, подстриженные в форме кривой восточной сабли, – вызывал робость, если не страх, и все же Майра остро чувствовала обаяние этого человека. По пятам генерала Кастера следовал упитанный, как пудинг с вареньем, майор Симпсон, а за ним шел младший лейтенант Брэдфорд Тэйлор. Глаза Майры округлились от изумления, а рот ее приоткрылся. Кастер весело приветствовал ее:

– Господи! Не верю своим глазам! Что за чудесное превращение! Майор… лейтенант, вы бы узнали в этой сказочной принцессе чертенка, который носится верхом, как команчи, и ухаживает в паддоке за потными лошадьми с не меньшим рвением, чем грум?

– Боже мой! Конечно, нет!

Майор Симпсон удостоил ее низким почтительным поклоном.

– А что скажете вы, лейтенант? – спросил Кастер лейтенанта Тэйлора. – Не будете же вы отрицать, что она воплощенная мечта?

– Очаровательна.

Улыбка лейтенанта намекала на сообщничество, а левым глазом он едва заметно подмигнул Майре, но так, что этот знак могла заметить только она одна.

Элизабет обратилась к лейтенанту Тэйлору:

– Лейтенант, не окажете ли вы честь сопроводить мисс Каллахан в столовую?

– Буду счастлив это сделать.

Он предложил Майре руку, и она приняла ее с благосклонной улыбкой.

Полковник Каллахан повел к столу Беатрис Картер, и они, как заметила Майра не без волнения, составили красивую пару. Они с сестрами нередко обсуждали вероятность того, что отец женится снова. В конце концов, ему было немногим больше пятидесяти, и он был крепким и мужественным и вел активный образ жизни. А Би Картер могла ввести в искушение любого не связанного узами брака мужчину с горячей кровью в жилах.