— И что ты выяснил?

— Эй, послушай, моя клиентка имеет право на неприкосновенность своей частной жизни.

— Она мертва.

— Ах да. Тогда к чертям ее неприкосновенность. Ее парень совал свой фитилек в чужой горшок. Я отщелкал на него целых две пленки. Думаю, у меня до сих пор хранятся какие-то копии. Хочешь, чтобы я поискал?

— Нет, спасибо.

— Они очень хорошего качества. В прошлом году я брал уроки любительской фотографии. Ты должна увидеть, какие чудеса я могу проделывать с помощью зума.

— Может быть, в другой раз.

— Да-да. Позвони мне. Я сделаю несколько слайдов. Это все, что тебе требовалось?

— Как она пришла к тебе?

— Ногами, я полагаю. Увидела мою рекламу в телефонной книге. Знаешь, такая система: платишь — и твое объявление помещают.

— Какое у тебя сложилось впечатление о ее парне?

— Он обладал выносливостью, но проигрывал по части размера, если ты понимаешь, что я имею в виду. Вот почему мне понадобился зум.

— Что за человек этот Джонни? — перефразировала я вопрос, являя собой воплощенный храм терпения.

— Помимо того, что наставлял ей рога? Казался вполне нормальным. Работал в какой-то фондовой компании. Хорошо одевался. Дорогая квартира. Такой энергичный, многообещающий яппи. Встречался с той девкой во время обеденных перерывов. Она работала у него в офисе.

— Какая у него была машина? — Я надеялась, что хоть не джип.

Гарри сверился со своим листком.

— Белый «лексус». Примерно четырехлетней давности.

— А ее ты узнаешь? — Я показала ему фотографию первой Джейн Доу.

— Не думаю. Немного похожа на мою покойную тетку. Только у той были усы. Ты не хочешь дать мне информацию по этим двум?

— Обеих похитили, истязали и сексуально использовали в колотые ножевые раны.

— Блин!.. Этот мир тяжко болен. Однажды у меня был такой случай: ревнивая жена взяла иголку с ниткой…

— Как по-твоему, Джонни Тэшинг может быть убийцей?

— Не-е. Это типичный мальчик из хорошей семьи, выпускник престижной школы. Он, может, даже обмочился бы при виде крови. А между этими двумя жертвами нет связи?

— Не можем ее нащупать. Обе были молодые, хорошенькие. Похоже, это единственные критерии, которыми руководствуется убийца.

— Взгляни глубже. Изнасилование ножевых ран наводит на мысль о наказании. Чуть ли не о мести. Может, он гоняется за каждой девушкой, что когда-нибудь его бросила? Да… ну, так вот слушай: муж этой бабы вырубился на диване, пьяный. И вот она взяла иголку с ниткой и зашила…

Я отключила слух и стала думать о другом. Посреди своей беспредельной глупости Гарри высказал нечто умное. Что, если эти женщины каким-то образом нанесли убийце личную обиду и сейчас он вышел на тропу мести? Может, какой-нибудь клиент, с которым Тереза обошлась пренебрежительно, или бывший дружок?

— …так что когда мужик пошел отлить… Я встала и двинулась к двери.

— Ты не хочешь дослушать, что было дальше?

Я вышла из кабинета, в голове моей роились идеи. Мы до сих пор сосредоточивались на вопросах: «кто», «где», «когда» и «как». Но быть может, вопрос «почему» требовал более пристального внимания?

— Не пропадай, Джеки! — крикнул он мне вслед. — Может, как-нибудь сходим перекусим вместе.

Теперь я была уже убеждена, что убийца знал этих девушек. Что он вышел мстить. Типы вроде Банди и Гейси[23] убивали просто ради удовольствия. Ради самого секса. Наш злодей использовал секс как форму наказания. Между жертвами была какая-то связь.

Но какая?

Сама не заметив как, я достигла нижнего этажа. Даже не вспотела.

Включайте мозги.

За свою жизнь он убил двадцать три человека. Он отсидел два срока в тюрьме, всего восемь лет. Ни один из этих сроков не был за убийство. Если бы он не просидел за решеткой, то уверен, что итоговая цифра была бы вдвое больше.

Он по этой части специалист, у него есть сноровка и свои хитрости. Тот факт, что его ни разу не поймали, — тому доказательство. Он знает некоторые приемы, так что подозрение никогда не падает на него. Никогда не оставляет улик. Никогда не действует по одному и тому же шаблону. Имеет респектабельное прикрытие и алиби наготове. И всегда все планирует заранее.

С уличными проститутками все просто. Никто никогда не замечает исчезновения проститутки. Это уж их профессиональный риск.

Или дети. Похитить ребенка легко. Только скажи им, что мамочка попала в аварию, — и они всегда пойдут за тобой. Или еще можно нарядиться копом. Или в костюм большого динозавра. Или Бэтмена.

Но самое интересное — это похитить обычную девушку. Это требует времени. Тут надо действовать не спеша. Все про нее разузнать. Долго выслеживать. Подстеречь. Схватить. Притащить в какое-нибудь укромное место, где никто не услышит.

Это, конечно, посложнее, чем утащить шлюху или маленького ребенка. Но тут и ставка выше. Дело себя окупает.

Лучше всего визжат бабы лет двадцати с чем-нибудь, которые считают, что слишком хороши для тебя. Как вот эти шлюхи, над которыми он сейчас работает. Как его бывшая жена.

Скоро он с ними закончит. Тогда сменит свою тактику. Затаится, заляжет на дно. Будет совершать свои убийства негромко, без шумихи. Может быть, через несколько лет он снова вынырнет на поверхность, опять потерроризирует какое-то время целый город, но это шоу, строго ограниченное по времени.

Вопрос в том, что делать с Джек. Своими гнусными высказываниями в теленовостях она показала, что ничем не лучше тех шлюх. По Джек просто плачет хороший, длительный сеанс в его подвале.

Конечно, она для него старовата, но все равно это возбуждающая мысль.

Будет ли лейтенант так же истошно визжать, как другие? Будет ли умолять о пощаде?

Ясное дело, будет. В конечном счете, все они умоляют.

С тех самых пор, как в детстве замучал кошку, Чарлз все больше ощущает себя владыкой, стоящим над всеми живыми тварями. Но вот есть существо, с которыми он ощущает некое свое родство. Существо, которое, охотясь на него, тем самым пытается стать ему равным. В каком-то смысле это делает Джек ближе, вызывает к ней расположение. Чуть ли не любовь.

Любовь — чувство, по-прежнему неведомое Чарлзу. За многие годы убийств он познал и возбуждение, и забаву, и удовольствие, и удовлетворение, и грусть, когда жертва умирает слишком быстро. Но любовь всегда была за пределами его понимания. Его брак был для прикрытия, для денег, для удобства. Но он ненавидит самодовольную суку, свою бывшую жену, больше, чем кого-либо. Он ненавидит ее голос, ее характер, ее поганое лицо… Но вот лицо Джек…

При мысли о ней он невольно улыбается. Ему хочется увидеть ее вновь, каким-то образом войти с ней в контакт. Он знает, что Джек под охраной полиции, но должен быть какой-то способ.

Всегда есть какой-то способ.

А между тем у него есть график, который он должен соблюдать. Девка № 3. Он хочет заполучить ее сегодня к вечеру. Он знает ее маршрут, знает, что есть два места, где можно провести похищение.

Шприц лежит у него в кармане. Он пытается представить себе ее лицо.

Вместо этого он видит лицо Джек.