– Заложник!.. – прорычал Сташко и потянулся к рукояти гравитра.

– Спокойно!.. – снова остановил его капитан. – Ты бы тоже постарался... обезопасить себя, перед тем как отправиться на... звезду!

– Так что будем делать, командир?.. – спросил Щукин, окидывая быстрым взглядом окружающий лес.

– А вот мы свяжемся с «Одиссеем» и посоветуемся, – спокойно ответил Чванов.

Он переключил коннект-контур скафандра на дальнюю связь, и через несколько секунд в его шлеме раздался голос дежурного связиста:

– Слушаю вас, капитан Чванов.

– Соедините меня с командиром линкора! – потребовал Чванов, и почти сразу же услышал голос Вихрова:

– Что случилось, господин капитан, мы не можем понять, кто там рядом с вами появился?!

– Командир, – стараясь говорить спокойно, ответил капитан, – перед нами стоит, похоже, местный житель – довольно странное существо. Во-первых, он вполне прилично говорит на стандартной лингве, во-вторых, он хочет, чтобы его подняли на линкор, и в-третьих, они взяли заложником рядового Юзова.

– Зачем ему надо быть на линкоре?.. – спросил Вихров.

– Щас узнаем!.. – быстро ответил капитан и повернулся к аборигену. – Зачем ты хочешь подняться на звезду? – спросил Чванов, и абориген тут же выпрямился во весь рост. Однако заговорил он не сразу, словно собираясь с мыслями.

– Он с-с-ш-шказал, ч-ш-што вы прилетите на з-с-швез-с-шде и кто-то из-с-ш нас-с-должшен будет поднятьс-шя, ч-с-штобы рас-с-шказать наш-шу ис-с-ш-шторию... Рас-с-ш-шказать о с-с-шкрибах...

– Он хочет рассказать о каких-то... скрибах! – громко повторил капитан и, к своему удивлению, услышал ответ командира линкора:

– Немедленно поднимайте его на орбиту, я сам прибуду на ваш челнок и поговорю с ним!! А Юзов пусть остается на планете, я думаю, ничего плохого с ним не случится!

– Понял! Выполняю! – ответил капитан и, отключив дальнюю связь, вызвал челнок.

Как только пилот «стрижа» отозвался, Чванов приказал:

– Снижайся по пеленгу, зависнешь метрах в тридцати, примешь нас на борт, и выходим на орбиту.

Спустя пять минут над верхушками деревьев беззвучно возник десантный челнок, и в его брюхе открылся люк. Капитан повернулся к аборигену и как можно дружелюбнее произнес:

– Мне придется взять тебя на руки, боюсь, сам ты до... звезды не доберешься!..

Абориген совсем по-человечески кивнул и, быстро оглянувшись на отверстие лаза, словно попрощавшись с невидимыми товарищами, шагнул к капитану. Ростом он был чуть ниже пояса Чванова, и потому, когда капитан взял его на руки, у всех десантников возникло впечатление, что тот держит... ребенка!

Когда капитан, включив антиграв и оттолкнувшись от земли, взмыл в воздух, абориген чуть вздрогнул и зажмурился, но в целом вел себя достаточно спокойно. Поднявшись в челнок, Чванов усадил его в кресло, тот мгновенно открыл глаза и, быстро оглядев салон, спросил:

«Это... з-с-швез-с-шда?..»

«Нет, усмехнулся в ответ капитан, это... звездочка... Но ты немного потерпи, скоро будет и звезда. Вот смотри в иллюминатор – весь свой мир увидишь.»

Если за группой Чванова с борта «Одиссея» было следить довольно сложно – мешала растительность, прикрывавшая десантников своей листвой и биологическим фоном, то шестерка капитана Криса была отлично видна на мониторах слежения в штабе полулегиона и на одном из обзорных экранов в Главном центре управления. Десант высадился точно в намеченном месте – на опушке леса у самого начала расщелины, прорезавшей горное плато до самой котловины. По дну расщелины протекала небольшая мутноватая речка, так что эту расщелину можно было назвать каньоном. «Стриж» приземлился на антигравах как раз в том месте, где быстрая мутная вода ныряла под низкую поросль опушки, на правом берегу реки, и, высадив группу, тут же ушел в небо.

Оказавшись на поверхности планеты, капитан Стив Крис вдруг почувствовал впервые за последний год, что он снова на своем месте, в своей стихии! В руках у него было оружие, за спиной надежные ребята из его манипулы, а впереди неизвестный и, вполне возможно, серьезный враг. Но в успехе своей миссии он не сомневался – брали и не такие... «замки»!

Обернувшись к десантникам, он с улыбкой спросил своего любимчика, рядового Остина:

– Помнишь, Бен, Изольду из системы Карлс-пять. Похожая была планетка?!

– Только там воздух был похуже да пропасть этих ползучих тварей!.. – отозвался Остин. – Яйцеголовые думали, что они разумные, а у них в башке, кроме яда, ничего не было!! Ну мы там и... повеселились!!

– А я, когда это... «замок» увидел, сразу подумал, что он похож на курганы этих ядовитых гадов с Изольды, и по размерам, и по внешнему виду!

– Ну, – неожиданно отозвался сержант Пол Веерман, – если они и внутри похожи, придется нам попотеть!!

– Ладно, ребята, – оборвал Крис разговор, затеянный им самим, – придем на место – посмотрим. А сейчас работаем так: Гавличек и Бергсон вперед, я и Гордон за ними, Веерман и Остин замыкают. Двинулись!

Рядовые Бергсон и Гавличек переглянулись и молча двинулись вперед. Крис пропустил вперед рядового Гордона и зашагал, автоматически ставя ноги точно в след десантнику, позади. Отпустив командира шагов на шесть – восемь, шагали сержант Веерман и рядовой Остин.

Ребята уже больше трех лет не ступали по настоящей земле и потому шли молча, вглядываясь в окружающий мир и наслаждаясь его... естественностью. Позади во всю ширину горизонта ярко зеленела полоса леса, под ногами, однако, был голый камень – отшлифованные водой окатыши, сбитые в плотную, хорошо утрамбованную, просыпанную белым песком «мостовую». Такой же голый камень тянулся влево, насколько хватало глаз, и вперед до самых горных уступов, поднимавшихся террасой в каком-нибудь километре. Справа бежала мутная бурливая вода, совсем не похожая на горную.

Группа шла не торопясь, привыкая к чуть большей, чем на линкоре, гравитации и «вживаясь» в окружающую обстановку. Спустя двадцать минут десантники втянулись в довольно широкий каньон, и Крис вдруг негромко сказал, то ли для себя, то ли для всех остальных:

– Странно... ни гада ползающего, ни птицы летающей!.. Может, в этих краях вообще никакой живности нет?..

– Нет, так нам же проще... – отозвался сержант. – Зайдем в домик, посмотрим, что к чему, и назад!..

Ни капитан, ни один из десантников разговор не поддержал, и группа продолжала двигаться вперед в тишине, нарушаемой лишь плеском быстро бегущей воды.

Края каньона довольно быстро сближались и все выше поднимались вверх, в ущелье становилось темнее, но берег был по-прежнему хорошо утрамбован, так что скорость продвижения группы не менялась. Скоро за спиной десантников осталось четыре километра.

Именно в этот момент шедший впереди рядовой Гавличек впервые заметил на темном сколе уходящей практически вертикально вверх скалы странный расплывчатый блик. На высоте трех с лишним метров светлое, мутноватое пятно прошло взад-вперед пару раз, потом на мгновение остановилось и... исчезло.

Гавличек застыл на месте и взметнул вверх руку, останавливая всю группу. Около минуты десантники стояли неподвижно, а затем Крис поинтересовался, используя мыслеречь:

«В чем дело, Михась?..»

«Видел... блик на скале слева... Направленное движение... Сейчас нет!..» – ответил Гавличек, опуская руку.

«Расстояние между парами увеличить до двенадцати метров! – приказал капитан. – Продолжаем движение!»

Дальше десантники пошли, внимательно поглядывая на все ближе прижимавшуюся к реке каменную стену. Полоска каменистого берега становилась все уже, но противоположный, левый берег реки уже совсем исчез – отвесные скалы выходили прямо из бурлящей воды, которая стала еще мутнее, с нехорошим, грязно-желтым оттенком.

Группа прошагала еще с километр, и тут они увидели... исток сопровождавшей их реки. Прямо впереди каньон перегораживала огромная черная плита, из-под которой и вырывался стремительный мутный поток. По узкой, заливаемой мутной водой тропке, в которую превратился правый берег реки, десантники подошли к самой плите. Тут они обнаружили, что ее, казавшиеся гладкими, почти отполированными бока были довольно сильно выщерблены, настолько сильно, что им не составило труда взобраться на верхнюю часть камня. Здесь капитан объявил пятнадцатиминутный привал.