Прасолов и Макаренков стояли на пирсе, молча глядя вдаль сквозь плотную пелену тумана. Моросил мелкий дождь. Только что радист отстукал Яковлеву их прощальные слова.

– Кто знает, вернется ли он? – прервал затянувшееся молчание Макаренков.

– Не в этом дело! – ответил Прасолов. – Он обязан любой ценой выяснить планы американцев. Все остальное не имеет никакого значения.

Ровно через восемь часов после разговора с Линкертоном колонна трейлеров подъехала к окраине Сан-Диего. Уже через всю Аризону их сопровождали десять «джипов» с морскими пехотинцами и два огромных вертолета «Сикорский», поэтому даже в пустынной местности им больше ничто не угрожало.

Линкертон ждал их в Эль-Кайоне. Увидев Ролингса, он бросился к нему и схватил его за руки:

– Господи! Как же я натерпелся. – Адмирал говорил на полном серьезе, в его голосе совершенно не чувствовалось издевки. – Я так за дельфинов боялся! Только о них и думал. А тут еще Буви меня звонками извел, словно он своих юных, невинных дочек куда-то далеко на экскурсию отправил и теперь трясется за них… Надо ему срочно сообщить, что вы все живы-здоровы.

Затем Ролингс, пересев в «джип» адмирала, выслушал от него подробный рассказ об их новом месте работы.

Дельфинарий на полуострове Кабрильо, находившемся в запретной зоне ВМС США и поэтому фактически отрезанном наглухо от остального мира, был построен точно в срок – инженеры, техники и строительные фирмы оказались поистине на высоте. Обнаружить научно-исследовательскую лабораторию в центре полуострова было практически невозможно. Узкая тропинка, еле заметная среди высоких пальм и густых кустов, обрывалась у самых ворот, а всю территорию окружал забор из колючей проволоки высотой три метра, любое, даже самое легкое прикосновение к которому мгновенно приводило в действие сигнал тревога. Ночью по нему пропускали ток высокого напряжения, что послужило причиной гибели девятнадцати кроликов, двух змей, трех лисиц и двух морских орлов.

– Здесь с вами ничего не случится, – самодовольно заявил Линкертон. – Здесь вас и ваших дельфинов будут охранять, как золотой запас в Форт-Ноксе.

Вечером этого же дня Ишлинского еще раз потревожили по поводу дельфинов. Тулаев позвонил ему из Сан-Диего и сообщил следующее:

– Дельфины доставлены на военно-морскую базу. Там приняты все меры предосторожности.

– А что я говорил! – воскликнул Ишлинский, от души радуясь своему запоздалому триумфу. – Они везли военный груз. А наши решили, что я заработался и мне пора отдохнуть. Ладно, Леонид Федорович, поглядим, что у вас получится.

– Можете не сомневаться, Юрий Валентинович, я своего добьюсь. Волк свежий след не теряет.

Все-таки сколько мудрости в русских пословицах…

Трейлер Кларка подъехал к окраинным кварталам Сан-Диего на следующий день ровно в семь утра, и здесь непрестанно круживший над ними вертолет резко развернулся и полетел назад к бухте Сан-Диего, где на полуострове Коронадо находился пункт базирования авиации военно-морского флота.

Все это время Хелен ехала в трейлере, ибо Кларк убедил ее не показываться оттуда до тех пор, пока он не поговорит с Ролингсом и не намекнет ему, что Хелен приехала вместе с ними.

– Финли тоже пока ничего не должен знать. – Кларк хитро улыбнулся. – А то он еще таких дров наломает. Сиди в трейлере и не высовывайся. Я тебя потом вызволю оттуда.

– Мне вдруг страшно стало, – призналась Хелен, и видно было, что уверенности в ней действительно поубавилось. – Пока мы сюда ехали, я себя такой сильной чувствовала. А сейчас… сейчас у меня даже голова закружилась.

А Финли, который конечно же ни о чем не подозревал и думал, что Хелен осталась в бухте Бискейн, решил позвонить туда и сообщить ей, что они все благополучно добрались до Сан-Диего. Новые люди – семь зоологов и гидробиологов под руководством профессора Хьюберта Фредерика – уже заняли их места в лаборатории, по-хозяйски расположились в недолго пустовавших бунгало, и дежуривший в это время на телефонном узле техник Кэртис очень обрадовался, услышав голос Финли.

– Хелен? – переспросил он, нарочито растягивая слова. – А ее здесь нет. Она уехала, Джеймс.

– Что значит уехала, Кэртис? – заорал Финли. – Куда?

– Понятия не имею. В ее бунгало все шкафы открыты, в двух местах оставлены записки – баром вроде разрешено пользоваться. Судя по всему, она уже не вернется сюда.

– Но не могла же она вот так взять и исчезнуть!

– Как видишь, могла!

– Даже адреса не оставила?

– Нигде ничего! Я же говорю, уехала, и все…

– Ну, может, хоть кто-то из вас догадывается куда?

– Если б мы знали, уж наверное сказали бы тебе, Джеймс.

Финли был сейчас похож на разъяренного быка. Он швырнул трубку и бросился на поиски Ролингса.

Дельфинов уже выпустили в огромный бассейн, и теперь они, проведя столько часов в довольно тесных для них ваннах и истомившись по просторному водоему, как безумные, носились взад-вперед или, наоборот, неподвижно лежали в воде, явно заставляя себя привыкнуть к новой среде обитания. Джон, крепко сжимая зубами купальник Хелен, беспокойно кружил на одном месте, время от времени разевая пасть и издавая какие-то непонятные громкие звуки. Он ждал Хелен.

И все же Ролингс был доволен. Никто из дельфинов в дороге не заболел и не поранил себя и других. Два-три дня – и дельфины уже вполне освоятся в Сан-Диего, и вот тогда они начнут с ними серьезно работать, ведь иначе не имело смысла везти их на Тихоокеанское побережье.

Именно об этом размышлял Ролингс, сидя, расслабившись, на краю бассейна под большим желтым тентом, когда вдруг услышал вопль Финли:

– Хелен уехала! Навсегда! И забрала с собой все вещи!

– А может, так будет лучше для нее. – Ролингс протянул Финли пачку сигарет, но у того так тряслись от волнения руки, что пачка упала на землю. Таким Ролингс его еще не видел.

– Ты говоришь так, словно она за угол завернула и скоро вернется, – закричал он.

– Я бы на ее месте тоже подыскал себе другую работу. Где-нибудь подальше от Майами.

– И даже записки не оставил бы?

– А кому? Мы же все уехали.

– Мне, Стив! Я же люблю ее!

– А откуда ей знать об этом? Ты же свои нежные чувства только по отношению к дельфинам проявлял, а к ней никогда.

– И не я один. Погляди на Джона, что он с ее купальником творит!

– Ты и Хелен – вы оба гениальные ученые, а в остальном – ну просто как дети. Все, ваш поезд ушел, и самое разумное – это подвести черту под прошлым. – Ролингс наклонился, поднял пачку сигарет, снова протянул ее Финли, и тот наконец трясущимися пальцами вытащил сигарету. – Какой смысл, подобно койотам, выть на луну?

– Я должен ее увидеть, – пробормотал Финли. – Если Хелен хоть чуточку любит меня, значит, она точно даст о себе знать. И тогда, Стив, меня здесь ничем не удержишь, я к ней стрелой понесусь.

– Обещаю дать внеочередной отпуск. – Ролингс засмеялся и обнял Финли за плечи. – Но с условием, что здесь вы оба объявитесь, уже имея на руках свидетельство о браке.

В этот момент дежурный охранник включил телереле, ворота распахнулись, на территорию научно-исследовательского центра въехал трейлер, из кабины которого выпрыгнул с видом триумфатора Кларк и, раскинув руки, кинулся к Ролингсу и Финли. «Рэббит» Хелен они оставили в гараже в Сан-Диего, иначе Ролингс сра-зу же понял бы, кому принадлежит голубой «фольксваген» американской модификации. Кроме того, на нем были майамские номера. Хелен затаилась в маленьком отделении в кузове и на всякий случай задернула занавеску. Трое шоферов вышли размять ноги и стояли возле трейлера, поглядывая по сторонам и скаля в усмешке зубы. «Хоть слово о мисс Мореро, и я расскажу, как вы опозорились во время нападения и чуть в штаны не наделали», – пригрозил им Кларк.

– Ну наконец-то! – воскликнул Ролингс. – Ты настоящий герой, Дэвид Абрахам. Линкертон до того рад, что готов тебе на грудь медаль за отвагу повесить. Давай выпустим ребят в воду, я потом пойдем напьемся так, что чертям в аду жарко станет. Мы вся заслужили…