– Вы ему поверили?

– Нет, сэр, но мне надо содержать семью, и я промолчал.

– А вы согласитесь работать на меня в прежней должности?

– Но земли мало, сэр, зачем вам управляющий?

Джесс холодно улыбнулся.

– Об этом позвольте судить мне.

Парсонс покосился на Кайта, который что-то быстро писал.

– Прошу простить, сэр, что делает этот человек?

– Мистер Кайт – мой секретарь. Он ведет точную запись нашей беседы на случай, если меня подведет память. Сейчас он запишет, что я пригласил вас на прежнюю должность с несколько более высоким жалованьем, чем вам платила мисс Джесмонд. Запишет он и ваш ответ – да или нет?

– Да, сэр, только я не совсем понимаю, в чем будут состоять мои обязанности.

Джесс бросил через плечо:

– Ты это запишешь, Кайт?

– Как прикажете, сэр.

– Хорошо. Не беспокойтесь. Начнете в понедельник, Парсонс, позже мы с вами обсудим, что будете делать. Хотите что-то спросить?

– Нет, сэр. Только все это как-то странно…

Это замечание нимало не смутило мистера Джесмонда Фицроя.

– Вы не первый, кто говорит такое, мистер Парсонс, и, думаю, не последний. Итак, пожалуйте ко мне сюда в восемь утра в понедельник. Наверное, вы уже догадались, что я люблю во всем точность. Всего хорошего, мистер Парсонс. Дворецкий вас проводит.

Странные дела, странные люди, размышлял про себя Парсонс, удаляясь от Джесмонд-хауза. Который из них главный – Фицрой или этот Кайт? Как бы там ни было, работу он получил, так что жаловаться грех.

– Ну, что ты думаешь, Кайт? – спросил Джесс, когда за Парсонсом закрылась дверь.

– Что банкира Боулби надо хорошенько проверить.

– И поскорее. – Лицо Джесса приняло задумчивое выражение. – Вот уж не знал, что в провинции идет такая кипучая деятельность.

– Простите, сэр, но такого рода кипучая деятельность идет повсюду. Надо всегда быть начеку.

– Как прикажете, сэр, – хохотнул Джесс. – Я буду держать в уме твой совет при встрече с банкиром Боулби у него на приеме в субботу. Проверку пока не начинай. Хочу кое-что уяснить. Полистаю бумаги, которые ты нашел, может, что-нибудь в них найду.

– На чердаке куча таких бумаг. Джесс вздохнул.

– Я-то думал, что покончил с расследованием сомнительных делишек, так нет же. Сноси бумаги постепенно сюда. Кто знает, может, именно в них и найдется ответ на те вопросы, которые меня интересуют.

– Как прикажете, сэр.

По ровному голосу Кайта трудно было понять, над кем он подтрунивает – над собой или над ним.

Джесс решил не выяснять.

Прием у Боулби был в самом разгаре, а Фица все не было. Стоит ли так беспокоиться, придет он или нет, сердито сказала себе Джорджи.

Наконец она увидела его, спокойного и невозмутимого. Он был одет в повседневный костюм, но и в нем выглядел настоящим денди.

И разговаривает с Каро, с кем же еще. Для нее поставили шезлонг, и она расположилась в нем с ленивой грацией, взмахивая ресницами и колыша веером воздух перед мужчиной, склонившимся над нею. Джорджи направилась к шезлонгу, тоже обмахиваясь веером, потому что день выдался жаркий.

– О, Джорджи. Я надеялась, ты ушла домой!.. Меня всегда так расстраивают ее манеры, мистер Фицрой, – извинилась Каро за свое восклицание.

– Только не сегодня, – спокойно ответила Джорджи. – Я намерена учиться приятному поведению в обществе, если ты освободишь на время свой шезлонг.

Лицо Джесса при последних словах Джорджи оживилось.

– Вам не будет стеснительно в шезлонге, миссис Херрон?

– Ну почему же, ведь Каро в нем удобно!

– Милая Джорджи, – медоточили уста Каро, – мы с тобой такие разные. Ты сильна как лошадь, а я… – и она тяжело вздохнула.

Почему Каро снова обижает ее в присутствии Фица? «Сильна как лошадь», надо же! Она ведь совсем не такая. Помощь пришла, откуда Джорджи не ожидала:

– Сильная – согласен, только миссис Херрон, скорее, похожа на газель.

– О, Фиц! – вырвалось у Джорджи. – Какое лестное сравнение!

К счастью для всех, к ним подошел мистер Боулби.

– Чрезвычайно польщен тем, что вы почтили своим присутствием наше маленькое собрание, мистер Фицрой.

– Я тоже очень рад этому, – сказал Фиц, и не покривил душой. – Непременно представьте меня вашей хозяйке. Я как раз шел к ней, когда мне посчастливилось встретить миссис Памфрет… и миссис Херрон, разумеется.

Джесс вел свою игру, желая, чтобы нетертонское общество считало его безобидным фатом и дамским угодником.

Миссис Боулби уже удалилась в дом. Величественный, он расположился на окраине Нетертона. Внутри дом был обставлен с пышностью, свидетельствовавшей скорее о богатстве, чем о хорошем вкусе. Здесь тоже было множество плохих портретов предполагаемых предков мистера Боулби.

Миссис Боулби и заискивающие перед ней дамы расположились так, чтобы видеть через открытую дверь, что происходит снаружи. Было душно, и миссис Боулби энергично обмахивалась веером. Устав махать, она передала веер Летиции, чтобы та отрабатывала свой хлеб. В эту минуту вошел Джесс. Миссис Боулби была мгновенно очарована его внешностью и непринужденными манерами.

– Ах, наконец-то мы встретились, мистер Фицрой, – сказала она, протягивая ему свою большую руку для поцелуя. – Вы не могли найти место лучше, чем Нетертон. Мы здесь живем как одна большая счастливая семья. Благодаря, конечно, моему мужу.

Джесс улыбнулся.

– Я чувствую, что попал в настоящий сельский рай.

Ему пришлось сделать усилие, чтобы произнести эту вопиющую ложь с улыбкой на губах. Он все больше укреплялся во мнении, что супруг миссис Боулби – мошенник. Именно из-за него и других подобных ему дворян и фермеров их работники живут в страшной нищете – он убедился в этом собственными глазами.

Миссис Боулби слова Джесса пришлись по душе. Зыркнув на Летицию, чтобы махала посильнее, она с жеманной улыбкой посмотрела на него.

– Я очень страдаю от жары, – сообщила она. – А бедняжка Летиция не хочет этого понимать. Помаши теперь с другой стороны, – проворчала она и, уже кокетничая, обратилась к Джессу: – Надеюсь, вы украсите своим присутствием наш сегодняшний бал. Там будут все более или менее значительные члены нашего общества.

– Я обязательно приду. – На этот раз Джесс был правдив.

– Мои дочери, Сесилия и Фрэнсис, будут счастливы познакомиться с вами. Вас им еще не представили?

Джесс огорченно качнул головой.

– Увы, нет.

– Летиция, найди Сисси и Фэнни, скажи, чтоб шли сюда, я познакомлю их с мистером Фицроем… У вас интересная фамилия, мистер Фицрой, не расскажете о ее происхождении?

Джессу снова пришлось лгать.

– Вы поставили меня в тупик, мадам. Мой отец умер, когда я был еще мальчиком и не интересовался такими вещами, мне казалось, фамилия у меня вполне обычная. Но, думаю, у нее средневековые корни.

– Как бы я хотела жить в то время! Каждый знал свое место, не было всех этих ужасных бунтов, поджигателей, разрушителей машин… – она сообразила, что сама, крушит образ Аркадии, – хотя у нас, к счастью, ничего подобного не происходит.

– Понимаю, – поддакнул Джесс.

Появилась Летиция, ведя за руки угрюмую двойню. Девушки играли в прятки с соседскими сыновьями, и им ужасно не хотелось отрываться от своего веселого занятия ради знакомства с мистером Фицроем, который был гораздо старше их. Однако обе давно усвоили, что матери лучше не перечить.

Перед Джессом предстали две рослые краснощекие девицы, безвкусно одетые и, судя по выражению лиц, очень недовольные тем, что их заставляют с ним знакомиться.

– Сесилия, Фрэнсис, любимые мои доченьки, познакомьтесь с мистером Джесмондом Фицроем, внучатым племянником покойной мисс Джесмонд. Ну-ка, реверанс, доченьки. А теперь покажите ему дом и усадьбу.

Джесс учтиво поклонился, содрогаясь в душе от перспективы остаться наедине с этими враждебно к нему настроенными малолетками, и оглянулся в поисках спасения. Взгляд его встретился со смеющимися глазами Джорджи, которая веселилась от души, глядя, как Фиц делает вид, что польщен бестактным предложением миссис Боулби. Когда Джорджи вошла в дом, он не видел.