– Когда же он обратился к тебе во второй раз?
– В день похорон отца, – с горечью ответила Диди. Слушая ее, Слэш гадал, что ответила бы на такое же предложение Лана.
– Я ответила ему, что его условия мне не подходят, – спокойно сказала Лана, когда Слэш задал ей этот вопрос, и подтвердила, что Трип ей тоже звонил в день похорон.
– Я удвою тебе любую цену, которую он назначит, – быстро сказал Слэш.
– Забудь об этом. Я не собираюсь продавать акции, тем более Трипу. Да и тебе тоже. Я никому не продам их.
Это единственная нить, связывающая ее с отцом и семьей Даленов, думала Лана. И она никогда ее не оборвет, и совсем не из каких-то сентиментальных соображений. Акции Далена котировались на бирже, и, чтобы укрепиться в своем решении, Лана процитировала самого Слэша: восьмидесятые – это десятилетие обыкновенных акций.
– Стоит ли продавать то, что поднимается в цене? – заметила она.
– В том-то и дело, что не поднимается, – ответил Слэш и добавил: – Пока фирмой управляет Трип.
– В таком случае, почему не избавиться от него?
– Тебе понадобится для этого помощь Диди, – заметил Слэш.
Лана печально улыбнулась:
– Она почти не разговаривает со мной.
Лана сразу поняла, что Диди отнеслась к ней так же, как когда-то Рассел. Лана из другого мира, который не понимала и не хотела понимать Диди, ибо это был мир бедности и борьбы за выживание. А на все это Диди смотрела свысока и со страхом.
– Боюсь, Диди скорее согласится потерять свои капиталы, чем признать, что мы сестры.
– Диди не такая дура, – возразил Слэш.
Но Лана не слушала его. Она считала, что знает лучше.
– Для Диди – я из низших классов общества. Она больна своим идиотским снобизмом.
– Ты не привыкла прощать, не так ли?
– Только потому я и выжила.
– На этот раз, кажется, ты собираешься спокойно сидеть сложа руки и смотреть, как обесценивается твое наследство. – В этом споре Слэш не собирался уступать.
Он пытался объяснить Лане, что ее обида на Диди по-детски глупа и губительна.
– Диди действительно выросла в богатстве. – Слэш безошибочно угадал главную причину неприязни Ланы к Диди. Это была зависть. – Пойми одно, богатый и счастливый – это не синонимы, не путай их. Это понятия совершенно разные. Если вы с Диди забудете о вашей неприязни друг к другу и начнете работать вместе, вы спасете «Ланком и Дален». Если не захотите, то можешь уже сейчас попрощаться с фирмой, которой твой отец отдал всю свою жизнь.
– Не хотелось бы соглашаться с тобой, но, пожалуй, ты прав, – сердито пробормотала Лана. Ей трудно было забыть, как Диди обошлась с ней, как дала понять, что она никто. Так Поступил когда-то с ней и отец. Мысль о пребывании в одной комнате с Диди и сотрудничество с ней, которое должно сделать ее еще богаче, были столь невероятны, что Лана не могла внутренне не восстать против этого. Но, с другой стороны, как верно заметил Слэш, если сидеть и ничего не делать, то можно потерять все, что оставил ей отец.
– Разумеется, я прав, – сказал Слэш с самым серьезным лицом, что было таким же сильным его оружием, как обаятельная улыбка.
Слэш объяснил Диди, что ее упрямство и отказ видеться с сестрой не столько свидетельствуют о плохом воспитании, сколько о желании в отместку пойти даже на финансовое самоубийство.
Фирма «Ланком и Дален» стремительно теряла клиентов и не приносила доходов. Хотя Трип во всем винил Слэша, якобы переманившего всю старую клиентуру, вкладчики сами делали выводы далеко не в пользу «Ланкома и Далена».
– Мама мне тоже твердит это, – призналась Диди. Сама она попыталась поговорить с Трипом о состоянии фирмы и последних неудачах, но Трип попросил ее не совать нос туда, где она ничего не смыслит. Ее дело – вечеринки и светская болтовня. Там она разбирается.
Диди мало радовала перспектива встречи с Ланой и обсуждение с ней деловых вопросов. Она не могла избавиться от чувства, что ее обманули и отняли то, что принадлежало только ей с самого дня ее рождения. С другой стороны, она понимала – бездействие может привести к тому, что фирма «Ланком и Дален» просто перестанет существовать.
– Джойс не такая глупая женщина, стоит прислушаться к тому, что она говорит, – ответил ей Слэш. В конце концов, не кто иной, как Джойс, уговорила старого Лютера учредить трастовый фонд на имя Диди. Она сумела сохранить свой непрочный брак с Расселом, думая о будущем дочери и ее наследстве. Она устроила помолвку дочери с Трипом, но и первая признала Слэша и оценила его незаурядные способности. Эта женщина с несколько кукольной миловидностью и неуверенными манерами практичностью ума не уступала старому Лютеру.
– Твоя мать умная женщина, – повторил Слэш.
– Я тоже умная. Ведь я вышла за тебя замуж, не так ли?
После многонедельных споров и обсуждений Диди согласилась поставить интересы фирмы «Ланком и Дален» выше собственных эмоций.
Она обещала Слэшу встретиться с Ланой.
Это была их вторая встреча. Произошла она на Парк-авеню в квартире Диди. Со вкусом и красиво обставленная квартира Диди произвела на Лану такое же впечатление, как когда-то особняк фирмы «Ланком и Дален», где она впервые встретилась с отцом. Как и тогда, много лет назад, она вновь испытала робость и попыталась, как и в тот раз, скрыть ее за нарочитой резкостью.
И все же разница была. В 1960-м Лана была пленницей собственных фантазий. Теперь она освободилась от них и могла быть на равных с хозяйкой этого дома. Войдя в квартиру Диди, она вдруг ощутила, что вместе с завещанием отец оставил ей еще что-то – шанс ощутить собственное достоинство, чего ей всегда так не хватало. Теперь все зависело от того, как она воспользуется этим подарком отца.
Диди тоже с опасением ждала этой встречи. Она была по-настоящему напугана невиданным успехом Ланы в делах и ее независимостью и еще тем, что она имела права на Слэша. Теперь они не только деловые партнеры, но и родители их общего сына. В этом, признавалась себе Диди, ей бессмысленно соперничать с Ланой, да и бороться за себя она никогда не умела, как это показала вся ее жизнь. Она всегда предоставляла делать это отцу, даже спасение своего брака.
Теперь же обращаться за помощью было не к кому, и Диди, собравшись с духом и чтобы спрятать свое смятение, была подчеркнуто гостеприимна. Как только началась их беседа, Диди с удивлением поняла, что ее сестра, о существовании которой она не подозревала, неожиданно предоставляла ей возможность добиться того, чего она так тщетно желала, но чего всегда избегала – она давала ей шанс повзрослеть.
На Лане была короткая черная кожаная юбка и такой же короткий жакет с широкими плечами, которым позавидовал бы любой атлет. Туфли ее были на неимоверно высоких каблуках, а украшения следовало бы оценивать не в каратах, а в фунтах.
Диди была в костюме «Шанель», с ниткой жемчуга па шее.
Чай на подносе остался нетронутым. В воздухе все еще витали недоверие и настороженность, когда Лана приступила к делу.
– Трип Ланком чертовски плохо ведет дела фирмы, – начала она, приводя цифры и факты и, по совету Слэша, забыв обо всем, кроме дела. – Все больше солидных клиентов отказывается от услуг фирмы «Ланком и Дален», прибыли практически нет, акции фирмы падают в цене, а значит, обесценивается и наш вклад тоже. Трип предложил мне продать свою долю акций, я отказалась. Как мне известно, он предложил и тебе тоже и получил отказ.
Диди кивнула.
– Я подумала, какого черта я должна продавать ему то, что досталось мне по наследству, – продолжала Лана. – Наверное, и ты так решила. – Ее легкий мелодичный голос никак не подходил к обсуждению столь серьезных тем, подумала Диди. – Фирма «Верхний город» не успевает считать деньги, и «Ланкому и Далену» не угнаться за ней. Трип продолжает руководить делом, как это было принято в середине века, когда Уолл-стрит был попросту клубом стариков банкиров. Он ведет дела, защищая лишь собственные интересы и интересы своих дружков. На остальных вкладчиков он просто плюет. А это означает, Диди, что он плюет и на нас с тобой.
