— Лжешь! — взвизгнул Моркант.

Остальные толпились вокруг и пытались выдернуть меч, но он, как и прежде, неподвижно стоял в камне. Никто из владык Острова Могущественного не смог его вытащить, кроме Артура.

Когда все попробовали и отошли ни с чем, король Моркант в ярости заорал:

— Это ничего не значит! Мало ли, как можно сделать в темноте! Пусть выдернет меч при свете дня, тогда мы поверим, что все чисто.

Разумеется, он лукавил, стараясь выгадать время в надежде все же узнать заклятье и добыть вожделенный меч.

Мерлин хотел уже бросить Морканту этот упрек, но Урбан вышел с крестом в руках и призвал всех во имя Христа отложить испытание до утра.

— Завтра Рождество, — сказал епископ. — Придите в церковь и молите Царя Небесного, да явит в Своей великой милости чудо, по которому мы узнаем истинного Верховного короля.

Кому-то его слова показались самой мудростью, но я понимал, что думает о них Мерлин. Я почти слышал его горькую отповедь:

Как Бог свят, чудо уже свершилось! Сколько еще чудес вам надобно, чтобы уверовать?

Однако, к моему изумлению, Мерлин вежливо согласился.

— Да будет так, — сказал он. — Завтра снова соберемся здесь и посмотрим, что сотворит Господь.

С этими словами он повернулся и пошел прочь. Мы с Артуром двинулись следом. Озаренная факелами толпа удивленно провожала нас взглядами.

— Почему, Мирддин? — спросил Артур, как только мы вышли с церковного двора. Узкая улочка была темна, снег подтаял, и под ногами хлюпало. — Я бы мог снова вытащить меч. Пожалуйста, Мирддин, позволь мне.

Мерлин остановился посреди улицы и повернулся к Артуру,

— Я прекрасно знаю, что ты мог бы его вытащить. Ты мог бы вытащить его пятьдесят раз или пятьсот и все равно их не убедил бы. А так им будет о чем подумать. Пусть раскинут мозгами ночью, может, завтра утром придут в другом настроении.

— Но завтра лорд Моркант может... — начал Артур.

— У Морканта было пятнадцать лет на то, чтобы совладать с мечом или найти обходной маневр, — заметил Мерлин. — Одна ночь ничего не изменит.

Мы снова двинулись по улице. До дома, где мы остановились, было недалеко. Артур молчал, пока мы не дошли до порога.

— Мирддин, зачем ты меня вот так туда привел?

— Я говорил тебе, сынок. Пора увидеть, что из тебя выйдет.

— Это не ответ. Ты знал, что произойдет. Ты знал, что начнется ссора.

— Идем, Артур. Холодно.

— Нет, — отвечал Артур. — Пока ты не ответишь, я не войду.

Мерлин вздохнул.

— Ладно, отвечу. А теперь давай войдем. У Градлона горит огонь. Выпьем хозяйского вина, и я расскажу тебе, что можно.

Мы вошли в дом, где, как и сказал Мерлин, виноторговец Градлон уже приказал затопить очаг. По изысканному обычаю старого Лондона, кресла были придвинуты к огню, а рядом красовался столик на длинных ножках. Его венчал поднос с серебряными кубками и стеклянным кувшином рубиново-красного вина.

Градлона видно не было, слуги куда-то запропали.

— Пойду узнаю, есть ли кто в доме, — сказал я. На первом этаже все помещения оказались пустыми. На втором всего две комнаты: спальня Градлона и контора, она же склад. Ни в той ни в другой Градлона не было. Дом словно вымер.

Я вернулся в комнату с очагом. Мерлин и Артур сидели возле огня. Кубки грелись на очаге.

— Господин, в доме никого нет, — сообщил я.

Мерлин кивнул.

— И все же Градлон все для нас приготовил. Уверен, он ненадолго отлучился и скоро вернется.

Артур откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Я думал, меня убьют, — проговорил он. — И убили бы, если б ты не вмешался. Но почему, Мирддин? Почему все так взбеленились? И где Меуриг? Где Эктор и Кай? Кустеннин и Бедивер? Они должны были приехать и поддержать меня.

— Должны были, — кивнул Мерлин, — но задержались. Может, приедут завтра, может, нет.

— Что?! Тебе безразлично? — Голос Артура сорвался на крик.

Мерлин ответил спокойно:

— Почему ты не доверяешь мне? Я сказал только: они либо приедут завтра, либо нет. Я никак не могу поторопить их приезд.

Артур насупился, но промолчал.

Я подошел, налил вина в подогретые кубки, протянул один Мерлину, другой Артуру.

— Не тревожься, Артур, — сказал я. — Все будет, как должно быть, как предначертано. Меуриг и Кустеннин прекрасно знают, что Совет соберется на Рождество. Они приедут.

Он кивнул и отпил глоток вина.

— Ты обещал все мне рассказать. Ну? Я готов слушать.

Мерлин мгновение оценивающе смотрел на Артура.

— Готов ли? Вот что мне хотелось бы знать.

Слышался только треск огня в очаге. Я чувствовал, что мой господин старательно подбирает слова в душе и рассудке, проверяет каждое, словно землепашец — мешок, которому доверит свое зерно.

— Артур, — промолвил наконец Мерлин. — Если я что-то от тебя скрывал, прости. Время тайн миновало. Пусть знание ведет тебя туда, куда не смогу повести я. Но помни: все, что я делал, я делал с одной целью: лучше служить тебе.

Юноша кивнул.

— Потому что ты знал: со временем я стану королем?

— Именно так. Потому что я знал: со временем ты станешь королем.

— Благодаря мечу? Но я думал...

— Рассуди, Артур. Поверь, в тебе я не сомневался, просто хорошо знаю других. — Мерлин помолчал, раздумывая, отпил вина и продолжил: — Да, сегодня было испытание, но не такое, как ты думал. Ты не просто доказал, что достоин стать королем...

— Да?

— Ты доказал, что ты уже король, Артур. Верховный король.

Артур нахмурился, пытаясь переварить услышанное. Я видел, как работает его мысль. Однако ему и в голову не пришло усомниться: его собственное сердце подсказывало, что это правда.

Юноша сидел, оглушенный, но это длилось всего мгновение. В следующий миг он вскочил с криком.

— Так вот что их разозлило! Мирдцин! Я сумел то, чего не сумели они! Награда больше, чем я думал.

Юноша заулыбался, словно все его тревоги остались позади. По правде сказать, он уже простил удельным князькам их измену. Он снова был счастлив.

Он ходил перед очагом, лучась от радости.

— Верховный король... да, Мирддин, это правда. Знаю. Я — Верховный король.

Впрочем, радость была недолгой. Как только мысль о верховном троне окончательно сложилась у него в голове, Артур осознал непременное ее следствие.

— Но это значит...

Лицо его стало несчастным, плечи поникли. Радость испарилась, сменившись отчаянием и тоской.

— Ну сядь же, Артур.

— Кто я? Мирдцин, ответь? Кто я и почему должен стать Верховным королем? Ибо разум говорит мне, что я не родич Эктору и Меуригу с Кустеннином тоже.

Мирддин кивнул.

— Да, ты не родня Кустеннину, Меуригу и даже Эктору. — Он поднялся и взял Артура за плечи. — Много лет прошло с той поры, Артур. Слишком долго на Острове Могущественного не было Верховного короля.

— Кто я, Мирддин? — прошептал Артур, — Скажи! Я сын Пендрагона?

— Ты не сын Утера. Твой отец — Аврелий, — просто отвечал Мерлин.

— Аврелий?

— Да, а Игерна — твоя мать.

— Жена Утера! — Глаза его расширились.

— Нет, все не так, — мягко объяснил Мерлин. — Прежде чем выйти за Утера, Игерна была супругой Аврелия. Ты — законный сын, тебе нечего стыдиться.

Мальчик совсем запутался.

— Если нечего стыдиться, то почему тайны? И не говори, что это "для моего блага"!

— Чтобы защитить тебя, Артур.

— От Морканта?

— Да, от Морканта и ему подобных. Ты видел, что было сегодня в церкви. Я хотел рассказать тебе все, когда умерла твоя мать, но ты был слишком мал. И сейчас-то тебе трудно, а тогда бы ты понял еще меньше.

Артур ощетинился.

— Мне это не нравится, Мирддин. Честно скажу, не нравится! Если Игерна — моя мать, то почему... — Он догадался, еще не закончив вопроса, и сам отвечал: — Утер.

Мерлин вздохнул.

— Я просил запомнить: все, что я делал, я делал для твоего блага, Артур. Другого выхода не было... Нет, я не вправе так говорить, возможно, был и другой выход, но я видел лишь один. Я действовал в меру своих сил, Артур. Никто не может сказать о себе большего. — Он потянулся к мальчику. — Я не прошу у тебя одобрения, сынок, только понимания.