«Дагмар» снова устремился к цели.

Вален, Лисса и Медноруд вошли в салон, где уже собрались взволнованные физики, и Эскер, вскочив, выкрикнул:

— Ну что?

— Мы продолжаем экспедицию, — сказал Вален.

Элиф шумно выдохнул. Ноэль и Тесса радостно захлопали в ладоши.

— Чудесно! — воскликнул Эскер. — О, миледи…

Вглядевшись в лицо Лиссы, он замолчал.

Вален подошел к капитанскому месту, его спутники последовали за ним.

— То были нелегкие переговоры, — призналась Лисса.

— Еще бы, — пробормотала Тесса. — Они тянулись так долго. И когда корабль снова начал двигаться с ускорением, мы не знали, куда теперь летим…

— Мы летим к цели, — сказал Вален и сел.

Остальные тоже расселись.

Медноруд свернулся на скамье.

Глядя на Эскера, капитан продолжил:

— Я не мог слишком сильно давить на представительницу сузаянцев — Полумесяц. Она наверняка имеет право принимать серьезные решения. Высокопоставленные офицеры Конфедерации, ответственные за проведение операций в космосе, всегда облечены большими правами. Но главное — она не могла бы вовремя получить подкрепление. Даже если бы один из ее кораблей отошел обратно на расстояние, необходимое для гиперпрыжка, и вызвал подмогу, им потребовалось бы слишком много времени, чтобы нас догнать. Черные дыры успели бы столкнуться, а мы бы все еще играли с сузаянцами в догонялки. Следящая аппаратура «Дагмара» не обнаружила поблизости других кораблей, и сузаянцы тоже знают, что, кроме нашего, тут нет других судов. Однако Полумесяцу наверняка приказано не допустить утечки информации.

— Если офицер Конфедерации проявляет трусость, его увольняют, — сказал Медноруд. — Те, кто не умеет принять правильно е решение, теряют должность. Но превыше всего для сузаянца честь гнезда.

— Поэтому я должен был оставить ей пути к отступлению, — продолжил Вален. — При вооруженном столкновении сузаянцы, несомненно, понесли бы большие потери или вообще были бы разбиты в пух и прах. Но даже если бы мы победили, «Дагмар» не смог бы выйти из сражения невредимым. Конечно, политические последствия инцидента не привели бы к катастрофе, но все равно представляли бы собой серьезную проблему. С другой стороны, Полумесяц не могла и не стала бы спокойно наблюдать, как мы срываем запретный плод. Не последнюю роль сыграл и тот факт, что мы уже собрали немало информации и отправили результаты на Асборг. Я мог дать Полумесяцу возможность сократить потери сузаянской стороны. Мы начали торговаться по мелочам…

Эскер стукнул кулаком по столу.

— Когда вы наконец доберетесь до сути? — крикнул он. — До чего вы договорились?

Вален расправил плечи.

— Никакого сотрудничества, никакого обмена информацией, — сказал он. — На это нечего и надеяться. Но мы можем проводить наблюдения с безопасного расстояния, которое вы определите. Поздравляю, вы точно угадали план их исследований. У них здесь четыре корабля с экипажами, на двух ортогональных осях, как вы и предсказывали. Мы не должны приближаться ни к одной из этих осей на расстояние миллиона километров в сузаянском эквиваленте. Мы не должны также входить в плоскость орбиты черных дыр.

— Что?! — Эскер вскочил и наклонился над столом. Он весь дрожал. — Да вы… Да это же самые важные позиции для наблюдений!.. Вы — болван! Вы что, не слышали меня? Вращающиеся черные дыры тянут за собой инерционную оболочку. Эти дыры вращаются в противоположных направлениях. Все указывает на то, что там будут происходить непредсказуемые явления, особенно в зоне взаимодействия черных дыр… и вы отняли у нас возможность наблюдать за этим!

— Молчать! — крикнул Вален.

В нем бурлил бешеный гнев, но он все же сумел объяснить ровным голосом:

— Я это знал. И Полумесяц тоже знала. Я просил дать нам более приемлемое место для наблюдений. Она отказалась. Мы снова и снова обсуждали этот вопрос. Я предлагал различные варианты и всякий раз получал отказ. Я не мог прервать переговоры, чтобы проконсультироваться с вами. Если честно, я удивлен, что мы получили хотя бы право наблюдать с таких позиций. Мы будем всего в миллионе километров к северу, угол наблюдения — меньше двадцати минут. Разве есть серьезная разница между наблюдением оттуда и наблюдением из ранее намеченной вами позиции?

— Да, — сказал Эскер полузадушенным голосом. — Возможна плоскостная поляризация генерированных гравитонов и бог знает что еще… Капитан, вы должны изменить эти условия. Должны!

— Нет, — отрезал Вален. — Я не могу пойти на такой риск.

— Полумесяц наверняка взвинчена, — добавил Медноруд. — Если мы попытаемся изменить соглашение, она может решить, что мы не достойны доверия, и выдвинет ультиматум. Тогда нам придется либо покинуть этот район, либо сражаться.

— Ради Бога! Вот сами и выдвиньте ей ультиматум! — не унимался Эскер. — Они подожмут хвост и отступят. Вы сами признали, что удивились, когда они пошли на уступки. Они слабее нас! Мы можем их уничтожить, потом провести исследования и спокойно вернуться домой, прежде чем они подтянут сюда настоящие боевые корабли. И они тоже это знают!

— Даже если бы я считал, что мы можем выиграть это сражение без потерь, я все равно не стал бы убивать разумных существ ради таких пустяков, — сказал Вален.

— Пустяков?! Вы сказали — пустяков? Вы — идиот! Идиот! Вы… предали все человечество!..

Лисса, возмутившись, хлопнула ладонью по столу.

— Слушайте меня, вассал! — Она почти кричала. — Придержите язык! А не то, если капитан не посадит вас под арест, это сделаю я!

Глаза Эскера бешено сверкали. Он был явно не в себе.

— Да, вы можете это сделать, — прорычал он словно в бреду. — Вы, капитанская подстилка! Думаете, никто не видит, как вы перемигиваетесь, уединяетесь где-нибудь, а потом появляетесь снова, разомлевшие, как мартовские коты!

Лисса испугалась.

«Он совсем обезумел. И вовсе не из-за угрозы потерять возможность исследовать черные дыры…»

Эскер не унимался:

— О, у вас прекрасный вкус, вы умеете выбирать мужчин. Вы выбрали великого Герварда Валена, героя, удравшего с Найи. Вы слышали об этом случае, господа? С Найи эвакуировали людей, вывозили из зоны метеоритной бомбардировки. Он тогда струсил и удрал. Теперь он трясется из-за жизней инопланетных существ — а сколько людей ты оставил умирать на Найе, Вален?

Эскер замолчал, устремив в пространство дикий взгляд. Потом, содрогнувшись, рухнул на скамью и закрыл лицо руками.

Наступила тягостная тишина, нарушаемая только хриплым, тяжелым дыханием Эскера.

Все замерли.

Когда Вален опустил руки, его лицо казалось застывшим, как у покойника.

Наконец Лисса заговорила, слыша свой голос как будто издалека:

— Значит, вот чем вы занимались в свободное время, Эскер. Составляли программу, с помощью которой проникли в корабельную сеть, чтобы подслушивать, о чем мы разговариваем наедине, и подглядывать за нами? Так, «Дагмар»?

— Я не подозревал об этом, — ответил корабельный компьютер. — Но если программу составили искусно, я и не должен был ничего заподозрить. Сейчас проверю… Обнаружен новый файл. Доступ к нему для меня закрыт.

— Я бы вас убила, — сказала Лисса.

Как спокойно она проговорила эти слова!

— Но вы не стоите того, чтобы пачкать о вас руки. Когда мы вернемся, с вами разберутся власти. Ступайте в свою каюту. Вас будут кормить, вы сможете выходить в туалет. Но до конца путешествия вы останетесь под арестом.

Эскер поднял голову. По его щекам струились слезы, плечи содрогались от рыданий.

— Миледи, прошу прощения, я поступил дурно… Накажите меня, но… Но не лишайте…

— Я велела вам идти в свою каюту.

— Подождите. — Голос Валена был похож на размеренный голос робота. — Он нужен нам. Он ученый. Без него мы не узнаем даже половины того, что могли бы узнать. Вы способны продолжать работу в лаборатории, Харолссон? Если будете прилично себя вести, мы не станем применять к вам взысканий.