Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Гаидзе не спешил уходить из странной квартиры. Он словно бы надеялся еще обнаружить пропавшего певца.

– Придется ждать, – сказал он и уселся неподалеку от Ивана Ивановича на свободный стул. – А потом оформим протокол.

– Зачем? – невольно вырвалось у кота.

– Для порядка, – так же машинально ответил Гаидзе и подскочил на месте.

Долго – целую минуту – изучали друг друга слегка ошалелыми взглядами старый учитель и милиционер. Гвоздиков готов был откусить свой проклятый язык, так подведший его сейчас, а Ираклий Георгиевич так же решительно был готов сейчас разделаться со своими ушами, начавшими откалывать неприятные шуточки со своим владельцем.

Первым не выдержал и нарушил тягостную тишину Гвоздиков.

– Что вам угодно? – сухо, чуть прерывающимся голосом, спросил он Гаидзе.

– У вас дверь открыта… – ответил тот и махнул рукой в сторону прихожей. – И еще вы пели… песню моей юности…

– Ну и что? – удивился Гвоздиков. – Разве нельзя петь? Разве нельзя подержать немного открытой дверь для проветривания?

– Можно, дорогой, можно… И петь до одиннадцати, и проветривать… Любопытный я такой родился, что поделаешь… Иду: мальчишка выбегает, за ним девочки. Потом – кот в окне. Затем – дверь… Как ни войти – вошел.

– Надеюсь, протокол составлять не будете?

Гаидзе неуверенно пожал плечами:

– В квартире – кот… говорящий… Надо зафиксировать…

– Не нужно… – резко сказал Иван Иванович. – Говорящий кот интересует науку, а не МВД. Или вы, капитан, другого мнения?

– Согласен, дорогой… Хотя в милиции собаки давно уже служат.

– Не говорите мне о собаках! – вздыбив на спине шерсть, сердито произнес Гвоздиков. – Не люблю! Ищут, ищут, вынюхивают… А слова толкового сказать – не могут, один лай…

– Верно, дорогой, золотые слова! Прости, что потревожил! – Гаидзе поднялся со стула и хотел было уже попрощаться и уйти, но был остановлен хозяином квартиры.

– Так как насчет протокола, уважаемый…

– …Ираклий Георгиевич! – подсказал Гаидзе.

– …уважаемый Ираклий Георгиевич?

– Раз в этом деле замешана наука… – капитан немного помялся и закончил: – Не стану протокол составлять.

– Надеюсь, и устно не будете распространяться о том, что здесь видели и слышали?

– Не буду, дорогой.

– Слово?

– Зачем спрашиваешь, уважаемый? Капитан Гаидзе один раз слово дает, но – навеки! «Давши слово – держись, а не давши – крепись», – процитировал он свою любимую пословицу.

У Ивана Ивановича отлегло на душе и он сказал, умиротворенно улыбаясь:

– Совершенно верно, дорогой Ираклий Георгиевич! Точно так же говаривал один мой знакомый кот после очередной трепки. Если желаете, я могу рассказать о нем.

– Пожалуйста, расскажи! – и капитан Гаидзе, снова присев на стул, приготовился слушать.

И вот какую историю поведал ему Гвоздиков.

«Однажды в один приличный дом принесли котенка, который был так мал, что не умел даже мурлыкать. Его забрали от родной матушки совсем крошкой, и несчастная мамаша ничему не успела научить бедолагу. Но когда котенок подрос, он заметил этот свой недостаток.

– Как?! – вскричал он в ужасе, обнаружив у себя изъян. – Я не умею мурлыкать?! Я?! – и он, схватившись передними лапами за голову, стал раскачиваться из стороны в сторону, страшно горюя и плача.

Но на его счастье, а еще больше на свое, этот плач был услышан одной хитрой мышкой. Она высунула голову из норки и громко спросила кота:

– Ты хочешь научиться мурлыкать? Я тебя научу.

– Научи, о радость моего сердца! – воскликнул обрадованный кот и подошел к норке поближе.

Но мышь остановила его.

– Во первых, – сказала она, – я радость твоего желудка, но никак не сердца. Во-вторых, ни шагу дальше, иначе останешься неучем. И, в третьих, дай мне честное благородное слово, что ты никогда больше не станешь ловить мышей, если я научу тебя мурлыкать.

– Клянусь! – сказал кот, замерев на месте.

Тогда мышь спросила его:

– Знаешь ли, как мычат коровы?

– Знаю. Они мычат: „Му-у!“

– А знаешь ли ты, как рычат собаки?

– Знаю и это. Они рычат: „Р-р-р!“

– Молодец, – похвалила кота мышь. – Все-таки не зря ты валяешься по вечерам на диване перед экраном телевизора: кое-какие знания перекочевали в твою круглую головку. Ну, а раз тебе известно, как мычат коровы и рычат собаки, попробуй и сам помычать и порычать.

– Му-у… Р-р-р… Му-у… Р-р-р… – начал упражняться кот.

Мышка слушала его и в такт помахивала хвостиком: Раз-два!.. Раз-два!.. Раз-два!..

Когда она почувствовала некоторые успехи в занятиях своего ученика, то сказала:

– Прибавь еще немного нежности и ласки, приятель. Ты – кот, не забывай об этом!

Ученик внял совету, и его мурлыканье стало просто прелестным!»

– Каким? – спросил Гаидзе.

– Прелестным, – охотно повторил Иван Иванович.

– Ага, понятно… – кивнул головой Ираклий Георгиевич, хотя очень удивился тому, что мурлыканье может быть ПОЛЕЗНЫМ. – Рассказывайте дальше, дорогой.

– А что рассказывать? Я почти все поведал вам, товарищ капитан. Кот научился мурлыкать и с тех пор перестал ловить мышей. Не мог же он нарушить данное им слово!

– Молодец! Настоящий мужчина! – похвалил кота Ираклий Георгиевич. После чего встал, надел фуражку и, попрощавшись с Иваном Ивановичем, отправился на вечернее дежурство в милицию.

Глава седьмая,

в которой Виолетта Потаповна чует неладное

Костя вернулся из бассейна бодрый и радостный.

– Ну, я сегодня и наплавался! – похвалился он Пете и бабушке. – Тренер сказал, что я на второй разряд могу сдавать!

– Я тоже на второй разряд могу сдавать, – обиженно перебил его Брыклин. – Я два года тренировался, а не ты!

Виолетта Потаповна попробовала успокоить внука:

– И ты, Петечка, тренировался, и Костик, наверное, тоже. Кострома на Волге стоит, там все хорошо плавают.

И чтобы прекратить окончательно все споры, она увела Костю обедать.

А у Пети снова испортилось настроение. На тебе: он два года, не жалея ни сил, ни времени ходил в бассейн, учился плавать, закаляясь, терпел страшные муки под холодным душем, и все ради чего? Чтобы удостоверение о втором разряде и значок достались тому, кто не пахал не сеял? И это – справедливость?

К Пете на секунду заглянула бабушка:

– Костя хочет в кино. Ты пойдешь с ним?

– Нет, – машинально ответил Петя.

– Жаль. Костя говорит, что фильм хороший, – и Виолетта Потаповна скрылась за дверью.

Ну вот!.. Еще одна «радость»!.. Теперь Альтер Эго пойдет в кино, а Петя будет сидеть дома и тоскливо скучать, умирая от зависти к счастливчику. А идти вместе с ним в кинотеатр Брыклину уже не позволяло самолюбие. Пусть ущербное, но оно, кажется, у него сохранилось.

– Пойду к Маришке и ее чуде-юде, – решил Петя. – Потребую воссоединения со своим «вторым я». Имею такое право.

Он встал и, сказав Виолетте Потаповне, что скоро вернется, пошел к Гвоздикову.

Но, увы, девочки наотрез отказались выполнять его требование.

– Костя хороший мальчик, – заявила Уморушка. – И я не буду загонять его обратно. А тебе, Брыклин, пора кончать капризничать! То отдели, то соедини, то буду участвовать в смотре, то не буду! Стыдись!

В комнату, где разговаривали ребята, заглянул и быстро юркнул обратно большой серый кот.

– Пойдем на улицу, там договорим, – зашептала вдруг испуганно Маришка и первой направилась к выходу.

– Идем-идем! – подтолкнула Уморушка Петю. – На улице я тебе все скажу, что думаю о капризах!

Они вышли из квартиры, забыв захлопнуть входную дверь, и через полминуты оказались на улице.

– Мариша! Умора! Возвращайтесь скорее! – раздался из окна второго этажа голос Ивана Ивановича.

– Мы сейчас, Иван Иванович! Мы скоро, Иван Иванович! – крикнули Маришка и Уморушка и, увидев, что за ними наблюдает какой-то милиционер, стоящий на другой стороне улицы, быстро схватили Брыклина за руки и потащили его за угол.

14
{"b":"99959","o":1}