Петя решил подлить масла в огонь и жалостно проговорил:

– А вы еще хотели меня в школу с математическим уклоном записать…

Бабушка вытерла слезы и потеплевшим голосом ответила внуку:

– Теперь я рада, что этого не случилось…

Она повернулась к Косте:

– Хорошо, внучек, не будем об этом… Расскажи лучше, как Витенька поживает? Не балуется?

– Какой Витенька? – удивился Костя.

– Твой брат – Витя!

– У меня нет никакого брата.

В комнате снова повисла гнетущая тишина. Первой ее нарушила Виолетта Потаповна:

– Я всегда говорила, что Лиза и Саша легкомысленные родители! Разве можно ребенка в таком состоянии отпускать одного в чужой город?!

И она, ругая школьную программу и ни в чем не повинных Костиных родителей, снова ушла на кухню.

– Ты будешь уговор соблюдать?! – набросился Петя на забывчивого костромича, как только за бабушкой закрылась дверь. – Видел, до чего ее довел?!

– Видел… – тяжело вздохнул Костя. Помолчал немного и добавил: – Я уйду, Петь. Сегодня уйду…

– Куда? – обомлел Брыклин.

– Не знаю, – пожал плечами Костя. – Ты не бойся: я не пропаду, – он подошел к шифоньеру, достал из него спортивную сумку и стал искать махровое полотенце.

– Только попробуй уйти! – вцепилась в сумку Маришка. – Бабушка тогда точно не переживет!

– Мне в бассейн пора, – спокойно ответил Костя и, отобрав у Маришки сумку, положил в нее необходимые для купанья вещи.

– Это мне в бассейн пора! – взорвался Петя Брыклин. Но вдруг быстро стих: – Только неохота что-то…

– Ты же обещал тренеру не пропускать больше занятий, – по старой привычке упрекнул его Альтер Эго.

Но Петя отмахнулся от «второго я», как от назойливой мухи:

– Подумаешь, обещал! Обязан я, что ли, в бассейн ходить? – и хмуро усмехнулся: – Вот ты за меня и сходишь, если тебе совесть не позволяет занятия пропускать.

Костя, довольный таким поворотом дела, радостно схватил спортивную сумку и исчез. А Маришка занялась подсчетом убытков:

– Бабушка – его, сумка – его, бассейн – его… Так он постепенно все у тебя заберет.

– Пусть попробует! – запоздало пригрозил Брыклин. – Я ему заберу!

Но Маришка охладила его пыл:

– Тебе с ним драться нельзя. Разве можно самого себя лупить?

– Можно… – буркнул Петя. – И даже надо!

– Тогда это нужно было делать вовремя, когда он тебя уговаривал за чужую школу выступать, а не сейчас, когда он отделился. Кстати, о школе: ты вернул им костюм?

– Завтра верну, бабушка еще его не отчистила.

Петя полез в шифоньер и достал костюм Кота в сапогах. Аккуратно свернул, положил в полиэтиленовый пакет и протянул Маришке:

– Держи. С моей актерской карьерой покончено навсегда.

– Почему? – удивилась Маришка. – Ты самый смешной мальчишка во всей школе!

– Вот и не хочу быть шутом. Хватит! Выступайте без меня.

– Но это снова предательство!

– Ха-ха!.. – презрительно засмеялся Брыклин. – Меня теперь такими словами не проймешь. Альтера Эго стыди – он у нас совестливый.

В этот момент в комнату заглянула бабушка:

– А где Костик? Я думала, что Маришка ушла.

– В бассейн отправился наш Паганини, – сердито ответил Петя.

– Один? – удивилась Виолетта Потаповна.

– А что мне там делать? Он все мои вещи унес!

– Проводил бы… Он рассеянный такой, как бы чего не вышло… Впрочем, бассейн Костику на пользу пойдет: пусть ребенок нервную систему укрепляет!

Повздыхав еще немного, Виолетта Потаповна пригласила Петю и Маришку отобедать с ней. Но Маришка вежливо отказалась и стала собираться домой. Отказался от обеда и Петя.

– Что-то не хочется есть… – проговорил он, недовольно морщась. – Весь аппетит пропал из-за этого двоюродного братца.

Маришка, которая уже открыла дверь, чтобы выйти из квартиры, застряла на пороге:

– Неужто и аппетит отделился?!

– Что?! – удивилась Виолетта Потаповна.

– Ничего… я так просто… – спохватилась Маришка и исчезла за дверью.

Вернувшись от Брыклиных, Маришка сердито бросила пакет с костюмом Кота в сапогах на диван и пожаловалась Уморушке:

– Еще одна новость! Этот предатель отказывается играть и в нашем спектакле! Подвел новокуличанцев…

– А мы-то ни при чем? – ради справедливости поправила ее Уморушка.

Но Маришка пропустила слова подруги мимо ушей:

– …подвел новокуличанцев – даже костюм еще не вернул! – а теперь нашу школу подводит. Дал зарок на сцене не выступать больше!

– Может быть, его снова Константин уговорил? Прицепился, как репей, а тот и поддался?

– Костя в бассейн ушел! Сразу! И не уговаривал он его, Брыклин сам отказался.

Уморушка задумалась. Знакомых Котов в сапогах у нее не было, да и среди артистов она еще не успела завести знакомств.

– А если другого мальчишку на Кота обучить?

Маришка хмыкнула:

– А где их летом найдешь, лишних мальчишек? Все, кто в смотре не участвует, давно поразъехались. Да любой и не справится с этой ролью – она самая главная.

Уморушка сочувственно вздохнула и опустила печально глаза. Положение, кажется, становилось безвыходным.

И тут из кресла поднялся Иван Иванович, который все это время молча читал газету и, казалось бы, не слушал, о чем говорят его квартирантки, и сказал:

– Не спорьте, друзья мои. Роль Кота в сапогах исполню я сам.

– Вы?! – удивилась Уморушка.

– Кота в сапогах? – удивилась Маришка.

– А что? – спокойно ответил Гвоздиков. – Не гожусь в артисты? Я в молодые годы кучу грамот насобирал за участие в любительских спектаклях!

– А вы роль знаете? – спросила Маришка. – Один день до смотра остался!

– Знаю, – успокоил ее Иван Иванович. – Вот костюм подойдет ли – это вопрос…

Гвоздиков примерил костюм Кота и вздохнул тяжело: «Как в воду глядел… Не лезет костюм, на мальчишку сшито было…»

– А мы новый сошьем! – бодро предложила Маришка. И тут же осеклась. – А из чего? Ткани-то больше нет…

– А я знаю, что делать надо! – Уморушка была рада, что наконец-то может предложить свои услуги. – Шкуру наколдовать – пустяки. Только надо не костюм шить, а Ивана Ивановича самого в кота превратить! Он повыступает-повыступает, а потом обратно в человека обратится. Ну как, здорово я придумала?

– Здорово… ничего не скажешь… – Иван Иванович вдруг пошатнулся и быстро сел в кресло: ноги почему-то отказались ему служить.

Маришка посмотрела на подругу и покачала укоризненно головой: да разве же можно ТАКОЕ предлагать пожилому человеку!..

Уморушка почувствовала, что ляпнула не совсем то, что нужно и виновато сказала:

– Не хотите – как хотите, можно и костюм пошить.

– Не пошить, а сшить! – по старой учительской привычке поправил Уморушку Иван Иванович. – Только кто тебе сказал, что я не хочу в кота превращаться?! Я, кажется, не говорил.

– Я сама вижу, как вы обрадовались… Еле в кресло сели.

– Да, немного подкосило меня твое предложение, уж очень оно неожиданное. Ну и что? Может быть, в самом деле стоит попробовать?

– А если не получится? – спросила Маришка.

– Не получится – не стану котом.

Маришка недовольно поморщилась:

– Да нет… Я другое имела в виду… А вдруг НЕ ПОЛУЧИТСЯ?.. Получится, но что-нибудь другое…

– Это у меня-то не получится? – обиделась Уморушка. – Да я с пяти лет тайком колдую!.. Да у меня по основам колдовства одни пятерки!.. Да я…

– Погоди-погоди! – остановил ее Иван Иванович. – Верю, что получится. Разве я против? Я согласен!

– А Иван Иванович говорить сможет? Коты ведь не разговаривают, – спросила Маришка юную колдунью.

– Сможет! – махнула рукой Уморушка. – Разговорчивый кот у нас получится!

– Не разговорчивый, а говорящий, – снова поправил ее старый учитель. – Это ты у нас разговорчивая.

– А мы сейчас без лишних разговоров… – буркнула обиженно Уморушка. Она подняла руки вверх и, глядя своими изумрудными глазенками в голубые глаза Гвоздикова, громко произнесла: – Абрус-швабрус-кадабрус!.. Анды-шаланды-баланды!..