Мы убеждены, что на определенной высоте над пустыней существуют особые слои воздуха настолько чистого, что временами, когда согласуются все необходимые для того условия, они действуют как звуковые мембраны, отражающие вибрации, некогда возникшие. Таким образом, мы верим, что события средневековья могут воспроизводиться посредством вызванных ими вибраций. Особые воздушные слои становятся звуковыми мембранами, вбирающими и отражающими вибрации, точно так же, как они вбирают и отражают вибрации миражей.
Мы так глубоко погрузились в свою работу, что время, казалось, обрело крылья. Работая под руководством старого ламы, мы сделали копии и чертежи множества табличек и других записей.
Утро нашего ухода выдалось ясным и чистым. Мы засвидетельствовали свое почтение всем обитателям дворца Далай-Ламы; улицы были сплошь заполнены людьми — настолько сильным было их стремление пожелать нам счастливого пути. Повсюду были видны прощальные взмахи рук, и со всех сторон доносились защищающие молитвы. Несколько миль нас сопровождала группа жителей города с длинными шестами, на которых вращались молитвенные колеса. Около пятидесяти человек проводили нас к Шигацзе, расположенному в верховьях реки Брахмапутра. Когда мы приблизились к этому второму по величине городу Тибета, мы узрели стоящий в миле от него монастырь Ташилунпо. Делегация от этого монастыря встретила нас в трех милях от него и предложила нам стать их гостями и остановиться на ночлег. Повсюду нам оказывали самый радушный прием.
Когда мы вошли в ламаистский монастырь, мы ощутили пронизывающие его залы мир и спокойствие, как если бы в нем царило присутствие кого-то великого. Действительно, это место было идеальным для отдыха перед продолжением нашего пути к озеру Долма и Сансравару. Нам не терпелось, к тому же, осмотреть записи этого монастыря. Мы хотели выдвинуться отсюда как можно скорее, поскольку договорились о встрече с Мастером Бхагаванзи в Храме Пора-тат-санга.
После ужина с ламами монастыря, мы говорили о множестве прекрасных храмов. Затем беседа перешла к разнице религиозных представлений. Один очень старый лама сказал: «Ламы и йоги не разделяют верований друг друга. Йог не верит, что учение какого-либо человека может быть окончательным; он знает, что каждое человеческое существо обладает доступом ко всем знаниям непосредственно в самом себе, тогда как ламы являются приверженцами одного лишь Будды. По всей вероятности, каждое человеческое существо раскроет и осознает свое могущество. Христианин достигнет сознания Христа, буддист обретет уровень Будды и так далее. У каждого есть свой бог, и со всех сторон доносится, что Бог сотворил человека по своему образу. У каждого народа и нации есть свой бог.
Одни поклоняются богу огня, другие — богу урожая и так далее. Каждый имеет Бога лучшего, чем Бог его брата. Я мог бы понять, что Бог сотворил человека по образу своему, если бы не такое обилие разных богов; я сказал, скорее, что каждый сотворяет себе Бога по своему собственному, человеческому подобию».
Мы узнали, что в монастыре живут шесть лам, возглавляющих группу, известную как Странствующие Ламы, которые скитаются повсюду без кошелька и сумы. Они никогда не просят подаяния и не принимают ни от кого ни еды, ни денег. Они пребывают в постоянной связи друг с другом и с шестью ламами в монастыре. Так, они образуют три ветви, у каждой из которых есть свой глава, так что в целом у них существует девять руководителей. Три главы ветвей могут находиться в трех разных странах. Каждый из странствующих лам поддерживает прямую связь с главой своей ветви, который, в свою очередь, поддерживает связь с шестью ламами в монастыре. Способ, который они используют для этой связи, можно было бы, за неимением лучшего наименования, назвать передачей мыслей, однако нам известно, что на самом деле эта сила намного более тонка и отчетлива. Они называют ее Атмой, душой, сообщающейся с душой без каких-либо посредников. Итак, на следующий день мы встретились с этими шестью ламами и отужинали с ними.
Старый лама сообщил нам, что он может провопить нас в храм Пора-тат-санга, когда мы завершим свою работу здесь. Мы приняли его предложение, тем более что он был другом Муни, нашего проводника и переводчика. Оба они ежедневно помогали нам в работе с записями.
В одной из бесед старый лама невзначай упомянул: «Двое из ваших товарищей, с которыми вы расстались прошлым летом, прибудут сегодня в половине второго в Калькутту, так что, если вы хотите передать им сообщение, не стесняйтесь». Наш Руководитель написал сообщение, предписывающее нашим друзьям отправляться прямо в Дарджилинг, позаботиться о деловых вопросах, требующих решения, и ожидать нашего прибытия к 24 августа. Он поставил на этой записке дату, снял с нее копию и вручил оригинал ламе. Тот перечел записку, аккуратно свернул лист бумаги и отложил его в сторону.
Наши товарищи действительно встретили нас в Дарджилинге 24 августа. Они показали нам письменное сообщение, которое им вручили всего лишь через двадцать минут после их прибытия в Калькутту. Они считали, что тот человек был посланцем, отправленным с этим сообщением задолго до того. Так мы стали обладателями физического доказательства способностей некоторых лам, и если эти способности могли применяться в таком направлении, то что противоречит возможности их использования во множестве направлений?
Нам не терпелось поскорее отправиться в Пора-тат-санга, ибо многие должны были собраться в этом храме в то время года, и это был чрезвычайно благоприятный момент для подобного визита. Мы выдвинулись в путь к Джангдзе, и нам сказали, что нас встретит молодой чела, известный как «смеющийся чела». Смех и пение помогли ему и его товарищам преодолеть множество трудных мест, и многие исцелялись, когда он пел.
Когда мы вошли во внутренний двор ламаистского монастыря, изящный и стройный молодой человек с сердечными приветствиями приблизился к нам и сказал, что они хотели бы, чтобы монастырь стал нашим домом на время нашей остановки в деревне. Мы ответили, что торопимся и хотели бы отправиться к перевалу Пхари тем же вечером.
«Да, — ответил он, — нам известно, что вы спешите в Пора-тат-санга. Я возвращаюсь туда завтра утром и был бы счастлив сопровождать вас, если вы не против».
Мы согласились с этим предложением, и, заразительно смеясь, он проводил нас в нашу квартиру в большом зале монастыря. Убедившись, что мы устроились удобно, он пожелал нам доброй ночи и покинул нас, сказав на прощание, что зайдет ранним утром. Когда он вышел, мы услышали, как он запел хорошо поставленным голосом. Это был смеющийся чела. Рано утром мы были разбужены тем же певучим голосом, объявившим, что наш завтрак уже готов.
Мы попрощались с ламами, получили от них благословения и убедились, что все готово к нашему путешествию через перевал Пхари, проходящий между горными пиками Пхари и Канг-Ла. В целом, это был сложный переход, но впереди, с песнями и смехом, всегда шел чела. В наиболее трудных местах его голос становился особенно звонким, и нам казалось, что он приподнимает нас и переносит через скалы без каких-либо усилий. Мы добрались до верхней точки перевала уже к трем часам пополудни.
К нашему удивлению, вместо изрезанных горных вершин, мы увидели расстилающуюся перед нами чудесную долину, которая носит название Чуби. Хотя она расположена на высоте шестнадцати тысяч футов над уровнем моря, долина окружена со всех сторон густыми лесами с буйной и пышной листвой. Впереди видны были деревушки с прекрасными храмами. Мы не пересекали долину, но избрали более короткий путь к Пора- тат-санга через Тачи-чо-цонг, и этот путь оказался приятным. Преодолев совсем небольшое расстояние, мы вошли в красивый лес, где на каждом шагу били крошечные родники. Лес встретил нас обилием певчих птиц и дичи. На всем своем путешествии мы ни разу не сталкивались с хищника- ми; вероятно, это связано с богатством животной жизни этой земли.
Следующим местом нашей остановки стал Маха Муни. Этот подобный крепости храм заинтриговал нас, и здесь, как и всюду, нас ожидал сердечный прием. Руководители храма сказали, что понимают, насколько бесполезно просить нас остаться подольше, поскольку Мастер Пуриджи совсем недавно прошел отсюда в Пора-тат-санга, где соберется множество йогов, садху и гуру; кроме того, в последние дни нашего пути мы будем путешествовать в приятной компании.
