Внимательно выслушав этого жреца, Иисус осознал глубинный, внутренний смысл его учения. Благодаря глубокому проникновению в суть буддизма, Иисус постиг, что оба эти учения в основе своей сходны. И тогда он решил отправиться по древнему караванному пути в Индию.
Там он изучил буддизм в его наиболее чистой форме. Он понял, что, несмотря на различия ритуальных форм, и догм, навязанных самим человеком, у всех религий один источник — внутренний Бог, Которого он называл Отцом, или Отцом всего. И тогда он отбросил все внешние формы и пошел прямо к Богу—в самое сердце его всеобъемлющей любви. Вскоре он понял тщету всех догм, ритуалов, вероучений, формул и инициации которые навязывают народу жрецы, дабы держать его в невежестве, а стало быть, в повиновении. Он осознал, что то, чего он искал, находится в нем самом. Он понял: для того чтобы быть Христом, нужно просто сказать: я — Христос. Руководствуясь чистым стремлением к жизни мысли, любви, слову и делу, нужно воплотить Христа в своем физическом теле. Осознав все это, Иисус набрался мужества, вышел к людям и публично заявил, что он Христос.
Не имеет значения, откуда или от кого пришло к нему это понимание Важно, что оно пришло. И еще важно, что Иисус сделал это сам. Он стал заступником простого люда, и народ с радостью его слушал. Свои заповеди он заимствовал не у индийцев, персов или египтян. Их учения только подтолкнули его к осознанию собственного Божества, воплощенного в Христе, Который живет в каждом из нас.
Сличая учения Озириса, Будды и Иисуса, вы найдете в них немало общего; кое-где вы даже наткнетесь на текстуальные совпадения. Так, значит, эти великие учителя просто копировали друг друга? Учения других народов показали каждому из них путь от внешнего к внутреннему. Поэтому они должны были отказаться от всякого подражания и выйти за пределы всех учений. Если бы Озирис, Будда и Иисус просто копировали и штудировали чужие учения, не понимая, что все проистекает от Бога внутри, они бы так и остались прилежными школярами, а их имена давно бы канули в Лету.
Каждого из них последователи хотели помазать на царство; но все они оставались, глухи к голосу толпы и выражали в очень похожих словах одну и ту же мысль: «Мое царство не материально, но духовно». Озириса короновали уже посмертно — сами летописцы».
На этом беседа прервалась, и все мы направились в храм. Когда мы вошли в подвальную комнату, наш друг начал так: «Поднимаясь с этажа с этаж, помните, что ни один человек не может диктовать свою волю другому. Со временем вы поймете, что все люди равны, и если кто-то собирается навязать вам свою волю, он поступает непоследовательно, пытаясь сделать то, что ему не по силам. Человек может рассказать своему брату, как расширить кругозор и включить в него добро, но он не может навязать ему свое собственное добро».
Тем временем мы поднялись во вторую комнату, где нас уже поджидали четверо друзей из деревни. Обменявшись приветствиями, мы расселись полукругом, а учитель продолжил: «Во всей вашей истории не найдется фигуры более величественной, чем фигура Христа. Вы даже время делите на две эры: до и после его рождения. Большинство жителей Запада поклоняются ему, словно идолу, и в этом их главная ошибка. Не идолу следует поклоняться, но идеалу; не нужно создавать себе кумира; Иисус — Реальный, живой человек, он и сейчас еще живет в том самом теле, в котором был распят. Он жив и может даже побеседовать с вами. Большинство людей совершает величайшую ошибку, полагая, что жизнь Иисуса закончилась страданиями и смертью на кресте, и начисто забывая о том, что большая часть его жизни приходится на время после воскресения. Сегодня он как никогда способен учить и исцелять. Вы можете обратиться к Нему в любое время. Стоит только захотеть. Иисус — не царь, стремящийся застать вас врасплох, а могущественный брат, всегда готовый помочь вам и всему миру. Когда он обитал в смертной, земной оболочке, он мог помочь лишь немногим. Теперь он способен протянуть руку помощи любому из нас.
Не говорил ли он, «чтоб и вы были, где Я»? Вам объясняли: Иисус, мол, находится в некоем месте под названием «Небеса», в которое вы попадете после смерти. Так ли это? Иисус стоит там же, где вы сейчас сипите; он может подойти и поговорить с вами. Раскройте пошире глаза, раздвиньте свой кругозор, и если вы всей душой и сердцем с Иисусом, то вы увидите его. Вы сможете подойти и поговорить с ним. Если вы присмотритесь, то увидите шрамы от гвоздей, копья и тернового венца; раны уже давно зарубцевались и сошли. А лучезарная любовь и счастье, исходящие от него, убедят вас в том, что он все простил и забыл».
Наш друг умолк, и минут на пять воцарилась глубокая тишина. Затем комната озарилась нестерпимым блеском. Послышался чей-то голос. Он доносился словно бы издалека, и поначалу мы ничего не могли разобрать. Но когда мы сосредоточили на нем все свое внимание, голос, напоминавший удары колокола, стал вполне отчетливым.
Один из нас спросил: «Кто говорит?»
«Тише! — сказал наш Руководитель. — Говорит наш дорогой Мастер Иисус». И тогда один из наших друзей промолвил: «Совершенно верно. Это Иисус».
Голос между тем продолжал: «Когда Я говорил: «Я есмь путь и истина и жизнь», Я совсем не хотел этим сказать, что Я — единственный истинный свет. «Кого ведет Дух Святой, тот Сын Божий». Когда Я говорил: «Я совершенный, единорожденный Сын Божий, в Котором благоволение Отца», Я хотел этим сказать, что один из сынов Божьих понял и заявил свои права на божественность; постиг, что он живет, движется и бытийствует в Боге, великом Отцовско-Материнском Принципе всех вещей; заявил: Я — Христос, единорожденный Сын Божий, и решительно и целеустремленно прожил свою жизнь, став тем, чем желал. Сосредоточив все внимание на своем идеале, он наполнил им все свое тело и достиг заветной цели.
Большая часть людей не видит меня лишь потому, что меня уложили в гробницу, спрятанную в недоступном месте. Меня окружили ореолом таинственности и скрыли подальше от простого люда, который я люблю всем сердцем. Я люблю людей любовью неизреченной. Я не уходил от них, Это они ушли от меня. Они напустили туману, выстроили стены и перегородки, нашли посредников и создали идолов, разъединяющих меня с теми, кто мне близок и дорог. Они заволокли меня столь плотной завесой тайны, что возлюбленные мои не знают, как ко мне пробраться. Они молятся моей матери и присным моим, но мы пребываем лишь в их смертном разуме. Если б они только познали нас такими, какие мы есть, мы бы уже давно пожали друг другу руки. Если б они только отбросили все предрассудки и лжеучения и познали нас такими, какие мы есть, мы бы смогли говорить с ними точно так же, как с вами. Мы всегда остаемся неизменными. Как бы нам хотелось, чтобы весь мир узнал об этом! Какое б это было пробуждение, какой праздник, сколько было бы радости!
Вы так долго окружали нас покровом таинственности. Нет ничего удивительного, что вами овладели сомнения и безверие. Чем больше идолов и символов вы будете создавать, тем глубже укоренятся ваши сомнения, тем дольше вы будете коснеть во мраке, а бездна предрассудков будет расширяться и вам все труднее будет ее перепрыгнуть. Если у вас хватит смелости пожать нам руки и сказать: «Мы знаем вас», тогда все увидят и познают нас такими, какие мы есть. Ни в нас самих, ни в тех, кого мы любим, нет никакой тайны, а любим мы весь мир.
Большинство людей знает лишь о той части моей жизни, которая завершилась на кресте, забывая, что большую ее часть я прожил в нынешнем состоянии; ведь человек продолжает жить даже после «насильственной смерти». Жизнь нельзя уничтожить. Она вечна; жизнь праведника никогда не угасает и никогда не кончается. Обессмертить можно самое плоть.
Мой дорогой Пилат, умывая руки и произнося: «Возьмите Его вы и распните, ибо я не нахожу в нем вины», и не подозревал, как его слова отзовутся в потомстве; он и не догадывался об исполнении пророчества. Пилат и толпа пострадали гораздо больше меня. Все это уже дела минувшие; я все простил. Иначе бы мы не стояли здесь перед вами вместе».
