Норман поехал туда. Он не мог простить себе, что так легко купился на вранье Рода. Норман вошел в «Милк стар», но остался стоять у двери. Он прекрасно видел Лайзу и ее компанию. Постояв несколько минут, Норман уехал. Разобраться с Лайзой он всегда успеет. Не будет же он выставлять себя дураком перед незнакомыми людьми!

Лайзе страшно повезло, что в тот момент, когда Норман наблюдал за ней, Джейк Мориссон еще не сидел за их столиком.

Лайза проснулась от шороха в комнате, рывком села в кровати и зажгла ночник. В проеме двери стоял Норман.

– Привет, – сказала Лайза. – Где ты был?

Норман усмехнулся и вошел в комнату.

– Глупый вопрос, тебе не кажется? К тому же не по адресу. Ведь это я должен задать тебе тот же вопрос.

Лайза притворно зевнула.

– Сколько времени?

– И этот вопрос тоже должен быть моим.

– Норман, я не понимаю: почему ты злишься?

– Серьезно? – Он поставил стул возле кровати и, развернув его к себе, сел на него задом наперед.

– Я немного задержалась, – начала оправдываться Лайза, хотя первоначально дала себе зарок этого не делать.

Норман кивнул, не отвечая.

– Ты злишься? – спросила Лайза.

– Нет. Как прошел вечер?

Лайза немного успокоилась: вроде бы Норман не собирался устраивать ей скандал.

– Прекрасно. Все было просто чудесно. Малышка прелесть.

– Почему же ты пришла так поздно?

– Мы засиделись… Знаешь, как это бывает: заговорились и забыли про время.

– Нет, не знаю. Я всегда помню о времени.

– Ну а я не машина, – рассердилась Лайза, – могу о чем-то и забыть.

– Много народу было? – поинтересовался Норман, будто и не слышал последней реплики Лайзы.

– Нет, – ворчливо сказала она. – Человек восемь. Норман, я хочу спать. Давай я тебе обо всем расскажу утром.

– Восемь человек – это правда, – сказал Норман. – А все остальное – ложь.

Лайза в изумлении широко раскрыла глаза.

– Ложь? Почему ложь? – запинаясь, спросила она.

Норман лениво потянулся.

– Во-первых, ты не была ни на каких крестинах. Это бред. И я ни на секунду не поверил твоему бестолковому братцу, когда он нес всю эту белиберду, глядя мне в глаза.

Лайза протестующе замотала головой.

– Нет, я…

– Не перебивай меня, – сказал Норман. Он говорил очень спокойно, и от этого Лайза не знала, что он сейчас чувствует и чего от него ожидать. – Во-вторых, вы были в баре, мне даже известно в каком. Незачем было сочинять всю эту дурацкую историю про крестины.

– Откуда ты знаешь? – покорно спросила Лайза, больше не пытаясь оправдаться.

– Это не важно, – сказал Норман, но вдруг передумал. – Твоя мать мне сказала.

– Мама? – удивилась еще больше Лайза. – А она-то тут при чем?

– Видимо, Род не предупредил ее, что если я буду звонить, то ей следует соврать мне.

– Норман, моя мама понятия не имеет, где Род проводит время, с тех пор как ему исполнилось шестнадцать!

– На этот раз она знала.

Лайза замолчала. Она поняла, что попалась. Как же так, почему они с Родом не просчитали все варианты? А впрочем, как они могли догадаться, что Норман примется звонить родителям жены?

– Почему ты не отвечала, когда я тебе звонил? – поинтересовался Норман, все так же неподвижно сидя на стуле.

Лайза поднесла руку ко лбу и потерла его, напряженно соображая, что ответить.

– Если ты придумываешь подходящее объяснение, то не трудись, – угадал ее мысли Норман. – Я все равно узнаю правду, и тогда будет еще хуже. Лучше скажи, как есть.

– Я спустила его в унитаз.

Норман нахмурился. Он не просто злился. Норман, похоже, с трудом сдерживался, чтобы не убить кого-нибудь. Поскольку, кроме него и Лайзы, в доме не было никого, нетрудно предположить, кто попадется Норману под горячую руку.

– Лайза, я спрашиваю серьезно.

Она посмотрела на него своими светлыми глазами и простодушно ответила:

– А я тебе серьезно отвечаю: мне надоело, что ты мне звонишь каждые полчаса, и я спустила телефон в унитаз. Можешь поехать и проверить. – Она невольно захихикала. – Правда, я не уверена, что ты его найдешь. Скорее всего, он уплыл уже очень далеко.

Норман встал со своего места и с неприязнью посмотрел на Лайзу. Ей было все равно. Она его не боялась. По крайней мере, в тот момент.

– Ты пьяна, – заявил Норман. – Я в первый раз вижу тебя в таком состоянии. Мне противно.

Лайза рассмеялась.

– Ну и отлично! Тогда спокойной ночи, поговорим утром. Я вовсе не горю желанием выяснять с тобой отношения.

Норман вышел из комнаты, громко хлопнув дверью, и Лайза спокойно улеглась в постель. Она была очень довольна собой: бой выигран.

Утром Лайза не обнаружила мужа дома, несмотря на то что был уик-энд. Не нашла она и многих вещей. Например, пропала вся одежда, ее и Нормана. Лайза ходила по дому в своих старых джинсах и в рубашке мужа – это все, что ей удалось отыскать в шкафу среди старого тряпья. Лайза была в недоумении. В голову ей приходили самые разные мысли. Например, сначала она подумала, что Норман решил уйти от нее. Но эту абсурдную версию она отбросила сразу же. Потом Лайза предположила, что Норман забрал вещи, чтобы она никуда не могла выйти из дому. Однако и это было бы странным. Звонить мужу и выяснять, что все это значит, Лайза не хотела. Она не сомневалась, что он появится к обеду. Зачем нарываться на неприятности раньше времени и ссориться с Норманом?

Лайза полдня в ожидании мужа бродила по дому без дела. Телефоны не работали, но Лайза давно ничему не удивлялась. После вчерашней стычки с Норманом она как никогда была уверена в себе.

Норман действительно приехал, но ближе к вечеру, и сразу же, не здороваясь с Лайзой, отправился к себе в кабинет, откуда вышел спустя некоторое время с огромной коробкой. Он отнес ее в машину и снова направился в кабинет. Лайза, не понимая, что происходит, наблюдала за ним.

– Ну и что все это значит? – спросила она сердито, когда Норман прошествовал мимо нее в очередной раз.

Он повернулся к ней, с трудом удерживая еще одну коробку, такая она была тяжелая, и сказал:

– Ты не видишь? Я выношу из кабинета все, что мне может понадобиться.

– Понадобиться где? – спросила Лайза. – Ты куда-то переезжаешь?

Норман только хмыкнул и ушел.

– Эй, – позвала его Лайза, когда он делал очередной заход, – ты объяснишь мне, в чем дело? Меня все это начинает нервировать. И где мои вещи? Посмотри, в чем я хожу по дому!

– Мне нравится, – сказал Норман, кинув на нее взгляд.

– Норман! – вскричала Лайза. – Отвечай сейчас же!

Он осторожно закрыл входную дверь и прислонился к ней спиной.

– Вот как? Ты уже стала на меня орать? Кто тебя научил повышать голос? Твой дорогой братец?

– Оставь Рода в покое! А как еще я могу с тобой разговаривать? Ты не заслужил другого обращения!

Норман улыбнулся.

– Ах какой я плохой мальчик!

Он прошел в кухню и начал упаковывать посуду. Лайза следовала за ним по пятам. Норман мог быть нежным, мог быть грубым, но она никогда не видела его равнодушным. Сейчас он не реагировал на ее реплики, единственное, чего Лайза от него добилась в эти полчаса непонятных сборов, – странной усмешки и исполненного ненавистью взгляда. Впрочем, на счет ненавистного, она, скорее всего, ошиблась.

– Норман, – в который раз позвала его Лайза, теперь ее тон был умоляющим: она устала бегать за ним по комнатам и требовать объяснений, – если бы я знала, что ты так расстроишься из-за того, что я вчера вернулась поздно, то постаралась бы приехать до полуночи.

Норман хмыкнул.

– Хорошая жена пообещала бы сейчас, что она никогда и никуда больше не поедет без мужа.

– Значит, я плохая жена, – заявила Лайза. – Я просто отвратительная супруга, ты прав. В супружеской жизни я – ноль. Ты это хотел услышать? А, по-твоему, ты хороший муж?

– А что во мне такого плохого? – поинтересовался Норман. Он не смотрел на нее, делая вид, что целиком занят упаковкой посуды.