Неделю спустя Серж раскладывал свои ювелирные изделия на краю стола в зале заседаний. Он и Франческа ожидали прихода Сары, которая должна была решить вопрос о его назначении. Франческа изрядно волновалась. Для нее было чрезвычайно важно, чтобы Серж стал работать в компании, она отчаянно хотела, чтобы Сара отнеслась к нему доброжелательно. Франческа всю неделю возвращалась к нему в мыслях, и сейчас, когда он находился рядом, у нее дрожали руки. Он выглядел очень эффектно в светло-сером пиджаке и темных брюках, и ей хотелось бы знать, есть ли у него подруга.

– Вам нравится это? – нарушил Серж мысли Франчески. Он держал в руке одно из своих самых изящных изделий – ожерелье из золотой канители с аквамаринами и жемчужинами, напоминающими парящих стрекоз.

– Нечто восхитительное! – ахнула Франческа. – Такое элегантное и хрупкое.

Серж засмеялся:

– На самом деле оно прочное. – Положив образец на стол, он взял другое ожерелье. – Однако самое любимое у меня – вот это.

Франческа наклонилась, чтобы получше рассмотреть изделие, их плечи соприкоснулись. То, что Серж держал в руках, можно было назвать водопадом из платины и бриллиантов. Полоски металла, одни с шероховатой, другие с гладкой поверхностью, были различной длины и перемежались бриллиантами разной величины, словно падающими с ожерелья, которое напоминало прозрачную воду, перекатывающуюся по камешкам. При малейшем движении все приходило в волнение и словно оживало.

– Это ожерелье пошло бы вам, – сказал он, испытующе глядя ей в лицо. – Оно великолепно гармонирует с вашими волосами.

Франческа смотрела на Сержа, загипнотизированная взглядом его голубых глаз.

– В самом деле? – пробормотала она.

В этот момент в зал в сопровождении Генри вошла Сара, нарушив очарование момента.

Франческа представила Сержа и отошла в сторону, давая ему возможность показать свои образцы.

– Они просто великолепны! – громко произнес Генри, уже подготовленный Франческой. – В будущем они совершат настоящую революцию в дизайне ювелирных изделий.

Сара внимательно рассматривала эскизы и готовые образцы.

– Они настолько революционны, что способны отпугнуть нормального клиента! – решительно заявила она. – Нужно помнить, что средства массовой информации бывают в диком восторге от всего нового в моде, однако клиент предпочитает покупать традиционные вещи.

– Я вовсе не предлагаю отказываться от трех рядов жемчужин с бриллиантовым зажимом, – заметила Франческа, стараясь приглушить сарказм в своем голосе. – Я лишь предлагаю изготовить несколько новых образцов и открыть выставку изделий в стиле модерн. Представьте только: выставка ювелирных изделий Сержа Буано вместе с работами Пикассо, Матисса, может быть, скульптурами Генри Мура! Мы можем с этой выставкой совершить турне по всему свету. Это произведет сенсацию и… – здесь Франческа сделала паузу и посмотрела на мать, зная, что ее следующая фраза должна матери понравиться, – это будет весьма полезно для имиджа «Калински джуэлри», потому что продемонстрирует ее серьезный интерес к искусству.

– М-м-м… – Мозг Сары работал быстро. – Пожалуй, это весьма престижный ход.

– Мы можем начать с Музея Уитни, – предложил Генри.

– И устроим большой прием на открытии с широким привлечением прессы, – добавила Франческа. – Я думаю, что многие очень даже заинтересуются этими образцами. Это ювелирные изделия будущего, и мы станем первой компанией, которая способствует их продвижению.

Сара встала с любезной улыбкой. Франческа затаив дыхание ожидала ее реакции. Ей вдруг даже в большей степени захотелось выпускать образцы изделий Сержа, нежели открывать новые филиалы в далеких столицах. Но на все необходимо благословение Сары.

– Я думаю, что мы можем сочетать изготовление новых образцов с нашими традиционными. Это может оказаться неплохой идеей. Но помни, Франческа, я не потерплю никакого трюкачества. У нас репутация компании, которая производит изделия в классическом стиле, притом такие, которые продаются. Да, что касается выставки… – Сара замолчала, Франческа и Генри тайком посмотрели друг на друга, и Генри еле заметно кивнул.

Это было уже почти одобрение со стороны Сары.

Отныне Серж Буано стал неотъемлемой частью компании.

Когда Серж в тот день предложил Франческе отпраздновать произошедшее событие, она ответила не сразу. Ее мучили серьезные сомнения. С одной стороны, она испытывала неодолимое желание снова его увидеть, с другой – в ее мозгу звучали предупреждающие об опасности колокола. Франческу пугала мысль о возможности новой душевной травмы. Она до сих пор не могла забыть своих страданий после того, как ее покинул Марк. И потом она обязана подумать о «Калински джуэлри». Серж должен будет стать одним из важнейших элементов имиджа компании, который она надеялась создать. И если у них возникнут какие-то особые отношения, а потом вдруг разрушатся, то это плохо отразится на «Калински джуэлри».

– Право, я не знаю, – неуверенно произнесла она.

Серж вперил в нее взгляд своих ясных голубых глаз – дружелюбных, добрых и понимающих, как если бы знал, какие мысли бродят сейчас у Франчески в голове.

– Всего лишь скромный обед, – пояснил он. – Если вам нравится китайская кухня, я знаю изумительный ресторан на Канал-стрит. У них креветки и тосты из кунжута – просто мечта! А еще они здорово готовят цыпленка генерала Джо. Вам наверняка понравится!

Франческа засмеялась, будучи не в силах противостоять чарам Сержа. В конце концов, сказала она себе, ну что такое обед для двух взрослых людей, которые собираются вместе работать. Будет просто нелюбезно с ее стороны отказать Сержу.

– Надеюсь, что понравится. Значит, до вечера.

Лицо Сержа просияло.

– Я заеду за вами в восемь часов. Это подойдет?

– Чудесно.

Во время обеда Серж рассказал ей о своих родителях, которые и сейчас жили в Талсе, а также о замужней сестре, у которой трое детей. Франческе стало очевидно, что семейная жизнь, его родословная значат для него очень много.

– А как у вас? – наконец спросил он. – Ваш отец умер, насколько я знаю. Глен говорил мне, что ваша семья – это вы и мать, а также брат, живущий в Англии.

– Да, – тихо подтвердила Франческа.

Она посмотрела на Сержа и вдруг каким-то шестым чувством угадала, что перед ней человек, которому она может доверять. Впервые после Марка она поделилась своими мыслями и сомнениями, касающимися Сары и Гая, впервые выплеснула то, что было у нее на сердце, поразившись тому, как легко ей разговаривать с Сержем. У нее создалось впечатление, что она знает его много лет.

– Так что, как видите, – заключила Франческа, – я отнюдь не в восторге от того, что Гай приедет и станет вице-президентом. Я думаю, что мать смотрит на него как на суррогат хозяина. Он всегда был ее любимчиком, в течение многих лет она стремилась к тому, чтобы он работал рядом с ней. Она способна привязать его к своей юбке.

В голосе Франчески не чувствовалось горечи, она просто беспристрастно излагала факты.

– Беда в том, – продолжала она, – что мы оба – Генри и я – знаем, что толку от этого не будет. Гай станет вмешиваться не потому, что знает дело, а потому, что считает, что имеет на это право, поскольку он сын президента. От него можно ожидать чего угодно. Я как-нибудь расскажу вам, что случилось в Лондоне, когда там открывался филиал компании. И я хочу одного – протолкнуть свои идеи и укрепить свое положение до его приезда.

Они еще какое-то время говорили о Саре и Гае, а затем Серж вдруг задал вопрос, которого она боялась весь вечер:

– А как у вас с личной жизнью? Нет мужа? Нет друга?

Франческа сжала под столом кулаки, внезапно поняв, что ей до сих пор больно об этом говорить.

– Нет, никого нет… то есть в течение какого-то времени, – неуклюже проговорила она, понимая, что Серж внимательно на нее смотрит.

– Ну, у меня тоже никого нет, – сказал, непринужденно улыбнувшись, Серж, тем самым разряжая напряженность. – Вы любите ходить на выставки или на концерты?