Урарту долгое время оставалось малоисследованной цивилизацией древнего Востока. Начало изучению этого «забытого царства» положили русские и советские востоковеды М. В. Никольский, И. Н. Мещанинов, Н. Я. Марр, ИА Орбели, ГА. Меликишвили, опубликовавшие и подробно исследовавшие урартские письменные тексты. Но подлинное открытие страны Урарту началось лишь в конце 1930-х годов.

В 1939 году экспедиция ленинградских и ереванских ученых-археологов под руководством Б. Б. Пиотровского начала раскопки на горе Кармир-блур, расположенной на левобережье реки Раздан в юго-западной части Еревана. Эти раскопки продолжались множество сезонов. Их результатом стало открытие города-крепости Тейшебаини, посвященного урартскому богу войны Тейшебе (бронзовая статуэтка этого божества была найдена при Раскопках на Кармир-блуре). Благодаря раскопкам был получен огромный вещественный материал, ставший основой для понимания истории Урарту.

В начале VI века до н. э. Тейшебаини был разрушен и сожжен скифами. в результате пожара многое здесь оказалось похороненным под пеплом и Сегодня стало доступным для изучения. Город, сооруженный на вершине холма, по-видимому, имел прямоугольную планировку. Крепостные стены, достигающие в толщину 3,5 м, с массивными, выступающими вперед квадратными башнями, окружали многочисленные постройки, включающие в числе других и хозяйственные помещения. Здесь были найдены остатку пшеницы, ячменя, винограда и разных фруктов, останки скота, много оружия, утвари, керамической посуды. По подсчетам исследователей, зернохранилища и винные склады Тейшебаини были рассчитаны на продукцию получаемую на территории в 4–5 тыс. га. Материал, обнаруженный в земле, дал возможность точно установить, в какое время года рухнула под напором кочевников могучая твердыня: хлеб был уже собран, но виноград еще не созрел, а в кучке сохранившейся травы оказались цветы конца июля — первой половины августа.

Замечательными были достижения урартов в области культуры. Урарты заимствовали клинопись у ассирийцев, приспособив ее к особенностям своего языка, и все их искусство, хотя и во многом самобытное, близко по духу ассирийскому. Среди предметов, обнаруженных при раскопках Кармир-блура, кроме изделий урартских мастеров, было найдено немало предметов египетского, малоазийского и скифского происхождения Основное собрание урартских древностей, включающее бронзовый щит царя Сардура, украшенный изображениями львов и быков, сегодня хранится в Ереванском музее. В собрании Эрмитажа можно увидеть бронзовый шлем царя Аргишти с изображениями крылатых божеств в рогатых шлемах, змей с львиными головами, боевых колесниц и воинственных всадников с круглыми щитами и дротиками. На краю шлема короткая надпись: «Богу Халди, владыке, этот шлем Аргишти, сын Менуа, подарил». Также в Эрмитаже хранится бронзовая статуэтка, некогда украшавшая царский трон, с лицом из белого камня и огромными инкрустированными глазами, изображающая четвероногое, крылатое существо с человеческими чертами и сложенными на груди руками.

Проводившиеся под руководством академика Б. Б. Пиотровского исследования Тейшебаини явились, по существу, первыми научными раскопками урартского города и заною открыли многие стороны урартской цивилизации. Результаты этих раскопок позволили понять истинное место Урарту среди древневосточных цивилизаций и роль ее наследия для дальнейших судеб культуры всего Закавказья. Кроме того, раскопки Тейшебаини «подтолкнули» ученых к изучению других урартских памятников как на территории Армении, так и за ее пределами — в Турции и Иране.

Еще в середине XVIII века английский путешественник Мондрелл обратил внимание на то, что на территории нынешней Сирии вблизи Харрана — города, расположенного в излучине Евфрата, встречаются камни, испещренные какими-то неведомыми знаками. Что камни эти древние, а письменность иероглифическая, было очевидно. Но чья это письменность? Что означали диковинные знаки, не похожие на египетские иероглифы? В те годы этого никто не знал. Было неизвестно и то, кому, собственно, принадлежали эти загадочные письмена. Судя по находкам, создатели этих иероглифов некогда населяли Северную Сирию примерно там, где Евфрат делает петлю, круто сворачивая на юг. Это был район двух древних городов — Харрана и Каркемиша. Если первый существует и сейчас, то местонахождение Каркемиша, упоминаемого в Библии, долгое время оставалось загадкой.

В 1876 году английский ученый Джордж Смит начал поиски древнего города. Руководствуясь указаниями ассирийских глиняных табличек, он добрался до холма Джераблус в Двуречье, где находились какие-то древние руины. Смит успел исследовать их и понять, что перед ним — не что иное, как развалины Каркемиша. Он подробно описал гигантские руины и загадочные иероглифы, которые нашел здесь. Через несколько месяцев Смит умер от холеры, и только в 1911 году окончательно стало ясно, что найденный Смитом Каркемиш — город, располагавшийся на южном рубеже одного их самых загадочных государств древности — Хетгии.

Но в 1870-х годах наука не имела никакого представления о хеттах. А между тем об этом народе упоминали египетские, ассирийские, вавилонские тексты. Из них явствовало, что хетты были могучим народом, что государство хеттов являлось грозным соперником Египта, что в середине XI тысячелетия до н. э. оно было великой державой Востока.

Но кто такие хетты? Где находилось их государство?

В 1903 году вышла книга английского языковеда Сейса «Хетты, или история забытого народа». В ней Сейс заявил, что все или почти все древние Монументы и надписи, найденные в Северной Сирии и в Малой Азии, имеют хеттское происхождение. Сейс обратил внимание археологов на то, что таинственные иероглифы хеттов встречаются не только в Сирии, но и в верхних областях Малой Азии, в том числе на скалах Язылыкая, близ деревни Богазкёй, расположенной в 150 км к востоку от современной столицы. Турецкое название «Язылыкай» означает «расписанные скалы». Здесь среди нагромождений камней и горных расселин, сохранились высеченные на скалах изображения богов, крылатых демонов, воинов в островерхих шапках и вырезанные на камне иероглифы — знаки неведомого древнего языка. А рядом, на окраине забытой богом турецкой деревушки, заросшие кустарником холмы скрывали развалины огромного города…

Еще в 1882 году Отто Пухштейн, будущий глава немецкого Археологического института, составил план руин Богазкёя. Но только в 1906 году другой немецкий археолог, Гуго Винклер, начал здесь систематические раскопки. И одной из первых его находок стало письмо на глиняной табличке, написанное на вавилонском языке: письмо фараона Рамсеса II Великого, адресованное хеттскому царю Хаттусилусу II о договоре между Египтом и хеттами, заключенном после битвы при Кадеше.

За этой находкой последовали другие. Вскоре в руках Винклера оказался весь хеттский государственный архив. Сомнений больше не было: Богазкёй — столица древней Хеттии, легендарный Хаттушаш, укрытый в горах Анатолии…

Весть об открытии Винклера облетела всю мировую печать. Более 15 тыс. глиняных табличек с клинописными надписями на хеттском, аккадском и других древних языках Азии, найденных в развалинах Хаттушаша, оказались хрониками, сводами законов, договорами, астрологическими предсказаниями, шумерско-аккадско-хеттскими словарями и т. д. Эти документы дали ценнейшие сведения о цивилизации, существовавшей на территории Анатолии в III тысячелетии до н. э.

Исследования показали, что в XVII–XIII вв. до н. э. Хаттушаш являлся столицей обширного и богатого царства, которое соперничало с Египтом за господство в Передней Азии. С ростом могущества хеттов город достиг площади свыше 121 га. С трех сторон он был окружен массивной оборонительной стеной циклопической кладки, с четвертой стороны естественной границей города являлась неприступная скальная гряда. Из пяти городских ворот трое были украшены монументальными рельефами с изображениями бога-громовержца («Царские врата»), львов и сфинксов («Львиные врата»). Особенностью ворот Хаттушаша являлась арка из двух циклопических монолитов.