Приехала мама и мы пошли в лес втроем. Людей почти нет – мелкий дождь и к тому же будни. Бегают белки с серыми клоками шерсти – линяют. На дорожке впереди пенсионерка кормит двух белок, призывая

'цок, цок'. Белки подбегают и берут орешки из рук. Отбегают, зарывают в листья и снова возвращаются. Мы остановились рядом, наблюдаем. Мурмяша смотрел, смотрел, подошел к старушке, задрал голову и стал мяукать. Это потрясающе. Не видел, чтобы он сам подходил к постороннему.

После длительных лесных прогулок Мурмяша отсиживается полтора часа в ванной на коврике в полумраке.

У краеведческого музея я обошел двух теть, а Лохматуша остался за ними. Тут он завыл. Тети оглянулись и уступили ему дорогу. У грибной дуги, где вообще никого, он оживился и стал носиться по дорожке назад и вперед, разгоняясь и забегая на дерево.

Хитрюшка точит когти о диван – дерет как сидорову козу. С подлокотников свисает бахрома.

Он ловко сбивает шмелей и пчел. Прижал пчелу к стеклу, и она ужалила. Тряс лапкой и облизывал ее. С мухами у него меньше успехов, они более подвижны. В лесу он подпрыгивает за мухой и хлопает обеими лапками.

В первых числах мая, когда в лесу появились запахи и насекомые, гулять с Хитрюшкой стало невозможно. Он сходит с дорожки, залезает в непроходимые кусты, а на мой зов не обращает никакого внимания.

Теперь не я его, а он водит меня.

В дальнем лесу упала высокая молодая береза. Она еще живет. На верхушке свежие листочки и множество сережек. Тронешь ствол, и возникает желтое облако. И у ее соседок также много сережек наверху, просто снизу нам не видно.

Иду домой с рынка, навстречу тетя: 'Смотрите, как деревья расцвели'. Разговорились. Посыпались вопросы о боге, об экологии, о здоровом образе жизни. Мимо, как бы случайно, проходила вторая тетя, моложе. Присоединилась к разговору. Тетеньки настойчиво предлагали мне вступить в их секту. Слушаю их занудные доказательства только из вежливости. В спор не вступаю, чаще всего отвечаю – мне это неинтересно. Молодая пошла своей дорогой. Заговорили об экологии в

Москве, кстати сказал ей, что собираюсь переезжать в Подмосковье.

Тетя говорит куда-то в сторону: 'Вас и там найдут'.

Сегодня холодно. Молоденькие кленовые листья поникли. На некоторых дырочки. Сидит белая гусеница. Облизывается. – Не стыдно?

Отвернулась. Нечем крыть.

Третьего дня зашел в книжный на Юных Ленинцев. Маленький магазинчик. Стоит клетка с попугаем. Бумажка: 'руками не трогать'. Я единственный покупатель. Подошел к клетке, попугайчик стал спускаться ближе ко мне. Общительный, как Кешка. Тоже карел.

Гречка подешевела с 20р до 17.50. Зефир подорожал: 91 – 95 р.

Выносил мусор. У помойки сидят трое бездомных. Две женщины и мужчина. Лет около сорока. Лица припухшие, синяков и язв нет.

Общаются тихо. С ними собака. У мужчины аккуратная бородка, похож на интеллигента. Проходили мальчишки запустили что-то в них и побежали прочь, смеясь. Мужчина схватил что-то первое под руку и бросил.

Матерился нескладно. Точно интеллигент. За один раз мне не удалось вынести весь мусор. На следующий мой заход мужчины не было. В пакете у меня старые сковороды и другая кухонная утварь. Еще в прошлый раз заметил рядом с женщинами кастрюлю и котелок. Предложил им свои. Они тихо поблагодарили.

27-го мая утром к нашему подъезду подъехал грузовик. Мы погрузились и поехали на новую квартиру. Маленький ехал в переноске, у меня на коленях. Первую половину пути он бился и рвался наружу. В кабине жарко. Приоткрыл переноску, но так, чтобы он не рванул.

Миленький часто дышит, язык наружу, как у собак. Вскоре он перестал биться и только тяжело дышал. Подумал, что ему совсем плохо. Как приехали, все стало по-прежнему. Два дня Миленький лазил по новой квартире, обнюхивал. На четвертый день случился стул, он оживился и стал носиться, как и прежде.

Работы по квартире столько, что пришлось забросить все: и записи и кроссворды и книги. В первый день успел лишь повесить обе люстры и шторы, собрать диван и кухонную тумбу. Покупал ее в разобранном виде. От трюмо взял среднее зеркало. Повесил его в прихожей – это самый подходящий вариант.

Для книг нужна полка или этажерка. В тумбе для телевизора с трудом уместились те, что привез. А еще ведь книги в Раздорах.

В ванной нет даже зеркала, сюда же нужны полки для стирального порошка, запасной бумаги, запасного мыла, губок, тряпочек, другой мелочи. Штора нужна с перекладиной.

Один замок я уже врезал. На металлическую дверь тоже нужно поставить новый. Дверную ручку лучше заменить. Страшно к ней прикасаться. Где-то я уже такую видел… что ли в Люксембургском дворце.

Заменил дверной звонок – старый рычит, как при входе в комнату для хранения оружия. С потолка в прихожей свисает кусок провода с патроном – сюда нужен какой-то светильник. На кухне заменил старые розетки, чтобы переставить холодильник и выиграть пространство. Для посуды нужна сушка. В Кузьминках мойка была широкая, и посуда оставалась сохнуть тут же.

Полтора месяца ежедневно заканчиваю работы по дому в восемь вечера. Началось с мелочей, а кончилось клейкой обоев, заменой плинтусов и линолеума.

Впечатление от поселка хорошее. Чисто. Машин нет. Очень зелено.

Поселок – это десятка два домов в два, четыре, шесть этажей, один девятиэтажный. Большинство домов кирпичные.

Две школы: начальная одноэтажная, годов 40-х и средняя, начала

60-х. Лестница на второй этаж в средней школе точная копия лестницы в непецынской школе. В школе есть комната – музей. Здесь пионерские и октябрятские знамена, барабаны, горны, пробитые солдатские каски и много других экспонатов. Когда построили среднюю школу, в начальной разместился детский сад. Позднее и детский сад построили новый. Есть клуб с кружками и библиотекой. Между школой и клубом памятник павшим односельчанам, уютно оформленный. Два магазина продуктовых, один промтоварный. Поликлиника, почта, сбербанк, церковь, кладбище. На кладбище не хоронят с 70-х годов, с двух сторон его подпирают гаражи, с третьей Марков овраг, с четвертой дорога.

За пять минут поселок можно пройти в любом направлении. Телевизор ловит девять каналов.

Кошек и детей больше чем взрослых. Многие дают себя погладить.

Всюду зелено, как в лесу. Почва не испорчена как в Москве свинцом, нефтепродуктами, отчего там растет лишь редкая травка, от силы – одуванчики. А здесь под балконом десятки растений. Под окнами домов растет смородина красная и черная, вишня, крыжовник, цветы. Березы, клены, сосны, липа, рябина, сирень, слива, яблони, тополя.

Из птиц преобладают галки. Они нежно попискивают, а не каркают.

Глазки у них голубые. Мне пришлось одного галчонка держать в руках.

Он выпал из гнезда и к нему уже присматривалась молодая кошка.

Другие птицы: синицы, воробьи, сороки, встречаются вороны и голуби.

Зимой – снегири, свиристели. Видел под окнами белку.

Цены на продукты выше, чем в Москве на 5 – 50%. Совпадает в цене хлеб. Дешевле молоко, куры и яйца. Дешевые яйца продаются только для сельскохозяйственных работников. Вкусный творог. Разнообразие и качество продуктов значительно ниже.

В отличие от Москвы, подъезды многих домов в жалком состоянии.

Отколотые ступени, разрушенные бордюры, облупившаяся штукатурка.

Лампочки на лестницах горят круглые сутки. Перегоревшие лампы никто не меняет или меняют сами жильцы. Стекла в подъездах давно выбиты и заменены фанерой, двери некоторых подъездов без ручек.

Вода из крана иногда течет ржавая. Вообще это характерно для сельской местности, здесь еще ничего, бывает значительно хуже.

Сантехники терроризируют весь поселок. Берут взятки, вешают лапшу на уши. Кроме этого, они стараются добиться, чтобы человек не обращался в контору, а звонил напрямую им. Они не приходят месяц, два, не смотря на ежедневные вызовы. Пока говоришь: 'я заплачу', дело не движется. Назовешь конкретную сумму, через десять минут приходят, начинают крутить.